Мартин Винклер - Женский хор
Я вижу, что вы киваете и терпеливо меня слушаете, и наверняка думаете про себя: «Это все хорошо, но она не говорит главного. Она не рассказывает о себе». И вы правы, я всегда увлекаюсь, когда говорю о чем-то постороннем. Я не люблю говорить о себе. То есть не любила, пока…
Ох, не знаю, с чего начать, но не хочу отнимать у вас время. Раз уж я сюда приехала, нужно рассказать все до конца. Я не из тех женщин, что отступают перед трудностями, знаете, когда я была маленькой, мама говорила, что восхищается моей силой воли, и я не понимала, о чем она говорит, ведь я была совсем маленькой, но теперь я понимаю: я никогда ничего не делаю наполовину. В этом моя сила… и моя слабость. Когда я чему-то отдаюсь, то полностью, без остатка. Есть одно выражение, которое это очень хорошо характеризует. Как оно звучит?.. А… вот так: без оглядки.
Что это я говорю? Наверное, я вся красная. Я уверена, что в глубине души вы считаете меня сумасшедшей, раз я рассказываю невесть что. Я знаю, что все это непонятно, что я вам рассказываю слишком подробно – и все это для того, чтобы не говорить о самом главном. Чтобы не говорить правду. Не говорить, что привело меня сюда.
Еще чуть-чуть – и я бы не пришла вовсе. Я ходила к доктору Галло. Это мой гинеколог. Я хожу к нему нечасто, очень редко с тех пор, как родила детей. После того как родилась моя дочь, у меня не было нужды к нему ходить, не было контрацепции. Когда родилась дочь, он спросил, не нужна ли мне контрацепция, я никогда ничем таким не пользовалась, и сказала, что особой надобности в этом нет, я не понимала, для чего она нужна…
Но в последнее время я была в таком состоянии, что мне было необходимо кому-нибудь довериться. И конечно, я не знала, к кому обратиться. Понимаете, о том, чтобы обратиться к нашему семейному врачу, не могло быть и речи: я знала, что он никому не расскажет, но не понимала, как он потом сможет серьезно принимать моего мужа в случае надобности или лечить моих детей. Это было невозможно. Возможно, он никому об этом и не расскажет, но не сможет лечить их так же, как лечил до сих пор, а я не могла рисковать, понимаете? Дети, муж – это для меня почти все.
Тогда я вспомнила о докторе Галло. В конце концов, подумала я, он – врач. Он должен уметь выслушивать женские секреты, ведь, по сути, я занимаюсь тем же: слушаю, как женщины рассказывают свои истории, делятся секретами. Он сможет закрыть это в сердце и не отражать это в карте…
Я вижу, вы не пишете. Вы только написали мое имя на карте. Могу я вас кое о чем спросить… о чем-то очень важном… очень важном для меня? Я знаю, что с профессиональной точки зрения неправильно ничего не писать в карте, и я, конечно, не знаю, что вы будете делать, когда я отсюда выйду – или когда вы вежливо закончите консультацию, сказав, что у вас много работы, но при этом думая, что я чудовищна, – и, честно говоря, я не хочу этого знать, но мне бы хотелось, чтобы вы поразмышляли… и, если это покажется вам возможным, если это не заставит вас изменить своим убеждениям, нарушить клятву… Я бы хотела, чтобы вы подумали, можно ли ничего не писать о том, что я вам рассказала… что расскажу, о том, что я все это время пытаюсь вам сказать… Понимаете? Я не настаиваю, не хочу, чтобы у вас появилось чувство, будто я вас шантажирую или пытаюсь вами манипулировать, это совсем не так.
Я пытаюсь…
Я пытаюсь найти силы, чтобы сказать вам это.
Конечно, понять это трудно, но сказать это должно быть очень просто. И услышать. Я знаю, что можно слушать, не понимая, потому что сама занимаюсь этим два раза в неделю, в ассоциации. По средам, по телефону, и по пятницам после обеда, когда принимаю женщин. Я слушаю женщин, и они рассказывают мне вещи, которые я не понимаю, а иногда не хочу понимать, но я их слушаю. Я вижу, что, когда я их слушаю – не пытаясь понять или оттолкнуть, понимаете? – им становится легче. В результате они не всегда принимают решение, которое я приняла бы на их месте, но, по крайней мере, им больше не больно. Это их больше не угнетает. Я никогда не хотела никого угнетать, а сегодня мне хотелось бы этого меньше всего. Тогда я подумала: я пойду к доктору Галло, он принимал у меня роды, я одна из его пациенток, он не знает меня лично, моего мужа знает только внешне, он никогда не лечил моих детей и не знаком с моими подругами, которые все, в отличие от меня, рожали в клинике Сент-Анж. Следовательно, мой рассказ его не смутит, и это никак не отразится на его консультациях с другими людьми. Он – компетентный врач, он меня выслушает, он меня услышит. И когда я ему все это расскажу, мне станет лучше. Это не решит мою проблему, ее ничто не решит, но мне полегчает, я это вижу по женщинам, которые рассказывают мне свои истории. Если это помогает им, а у них зачастую нет ничего, это поможет и мне, ведь у меня для счастья есть все.
С этими мыслями я записалась к нему на прием. Прием состоялся сегодня. В половине седьмого вечера. Сегодня я была его последней пациенткой. Я подумала, что ему хватит времени, чтобы меня выслушать. Я не хотела, чтобы меня торопили. Я не хотела задерживать пациентку, которая ждала бы своей очереди после меня, поэтому я попросила секретаря записать меня последней и после меня никого не записывать, даже если доктор Галло ее об этом попросит. Хорошие секретарши умеют выкручиваться и всегда заставляют шефа поступать так, как нужно им. Сильви я знала, потому что часто звонила ей по поводу женщин, которых принимала в ассоциации.
Я приехала вовремя. Я знала, что он может задержаться, но не хотела рисковать, чтобы вдруг ему не пришлось меня ждать. У меня было полно времени. Я приготовила ужин мужу и детям, предупредила их, что вернусь поздно, за них я не беспокоилась, мне это было необходимо, чтобы полностью сосредоточиться на том, что я собиралась сказать… на том, что лежало у меня на сердце. Я долго размышляла, часами прокручивала это в голове – ив конце концов решила начать вот так, просто, без обиняков, не придумывая никаких предлогов, никакой, не знаю… женской болезни. Я заметила это во время работы с женщинами, вы это наверняка тоже замечали – люди такой профессии, как ваша, всегда все замечают: пациентам, которые приходят к консультанту, или врачу, всегда необходим предлог, мотив. Порой никакого предлога нет, и тогда они его выдумывают. Когда у моих подруг есть секрет, которым они хотят поделиться, они придумывают предлог, чтобы пойти к гинекологу, или психологу, или астрологу, или не знаю к кому еще. Проверив человека своим предлогом, они рассказывают об истинной причине своего прихода на консультацию, и чаще всего эта причина в том, что они скучают, или им хочется рассказать о своей жизни так, как будто они болтают со школьной подружкой, будучи уверены, что эта подружка – которой они платят за то, чтобы она их выслушала, – не пойдет и не расскажет об этом другим подругам, они совсем не хотят, чтобы те были в курсе.
Но я пришла не болтать. Я пришла, чтобы рассказать о том, что раздирает меня на части. Я решила войти в кабинет доктора Галло, сесть и, когда он спросит, что меня к нему привело, просто сказать: „Я пришла поговорить с вами, потому что у меня тяжело на сердце“.
Так я и сделала. Я очень гордилась собой, тем, что смогла это сделать, и ожидала, что он ответит мне так, как я ответила бы на его месте, как я пытаюсь отвечать, когда женщина садится передо мной или просит поговорить с ней по телефону. Я ожидала, что он поднимет глаза и скажет: „Я вас слушаю“ или „Рассказывайте, что произошло“.
Но он этого не сказал.
Он посмотрел на меня непонимающим взглядом, взглянул на часы, наклонился ко мне, соединил руки перед собой на столе, как будто собирался сделать мне признание, и с улыбкой, которая показалась мне отвратительной и насмешливой, сказал: „Но, милая моя, я ведь не кардиолог…“
Мгновение я сидела молча, удивленная, шокированная… униженная. Затем поднялась, взяла сумку и плащ и вышла, не обернувшись. Оказавшись в коридоре, я бежала до самого входа в отделение, знаете, до той двери, что выходит во внутренний дворик, где паркуются машины «Скорой помощи» и грузовики. Я прислонилась к стене и буквально стала кусать пальцы, потому что повела себя так глупо, а еще – чтобы не заплакать… Я искусала их до крови, вот, смотрите…
Не знаю, сколько времени я там простояла, не двигаясь, боясь, что закричу. В какой-то момент я поняла, что нужно идти, не могу ведь я простоять там весь вечер. Меня ждали дома.
Я оставила машину на улице, и мне нужно было пройти через отделение консультаций. Я просунула голову в дверь отделения и осмотрела коридоры, чтобы не натолкнуться на доктора Галло. Мне было стыдно, я была в ярости. Я увидела, что дверь его кабинета открыта и оттуда выходит санитарка с половой щеткой. Тогда я пересекла холл и услышала, как звонит телефон. Медсестра сняла трубку и ответила, что в это время нужно обращаться в отделение неотложной помощи УГЦ-Север, что там гинеколог дежурит круглые сутки.
![Сильвия Дэй - Сплетенная с тобой [Entwined with You]](/uploads/posts/books/16630/16630.jpg)
