Дженни Хан - Всем парням, которых я любила
– Давай покажем ему танец!
– Китти, нет!
Как-то ночью на пляже несколько лет тому назад, когда нам с Марго стало скучно, мы придумали танец. Давайте просто скажем, что ни одна из нас не блещет особыми талантами в хореографии.
Глаза Питера загораются. Он воспользуется любой возможностью, чтобы посмеяться, в особенности надо мной.
– Я хочу увидеть танец!
– Забудь об этом, – отвечаю ему я. Мы сидим в гостиной; каждый из нас расположился на собственном диване или кресле. Я наливаю нам чай со льдом и ставлю миску с картофельными чипсами, которые мы тут же съедаем.
– Ну же, – надувает губы Питер. – Покажите мне танец. Пожалуйста-пожалуйста, покажите мне танец.
– Питер, со мной это не сработает.
– Что не сработает?
Я взмахиваю палочкой в направлении его красивого мальчишеского лица.
– Это. У меня иммунитет к твоим чарам, помнишь?
Питер приподнимает брови, словно я бросила ему вызов.
– Это вызов? Потому что я предупреждаю тебя, ты не захочешь выйти на один ринг со мной. Я раздавлю тебя, Кави. – Он не отводит взгляда от меня в течение нескольких долгих минут. Я чувствую, как постепенно исчезает моя улыбка и начинают пылать щеки.
– Давай же, Лара Джин!
Я моргаю. Совершенно забыла, что Китти все еще в комнате. Поднимаюсь на ноги.
– Включай музыку. Питер только что бросил нам танцевальный вызов.
Китти визжит и бежит включать колонки. Я отодвигаю журнальный столик. Мы занимаем свои места перед камином, повернувшись спиной, опустив голову вниз и сцепив за спиной руки.
Когда раздаются звуки басов, мы подпрыгиваем и поворачиваемся. Выпад бедром, поворот, затем плавно встаем на колени. Потом «бегущий человек» и движение, придуманное Марго, которое она назвала «беговой дорожкой». Музыка останавливается, и мы с Китти застываем в наших причудливых позах – далее все начинается вновь, и мы делаем «бабочку», а потом снова плавно становимся на колени. Я забыла следующее движение, поэтому украдкой поглядываю на Китти, которая покачивается из стороны в сторону и хлопает в ладоши. О, да.
Наше финальное движение – шпагаты со скрещенными на груди руками для пущей выразительности.
Питер потрясен и смеется до упаду. Он хлопает в ладоши и топает ногами.
Когда все закончилось, я пытаюсь перевести дыхание и выдавливаю из себя:
– Окей, теперь ты, Кавински.
– Я не могу, – ахает Питер. – Как мне угнаться за подобным представлением? Китти, ты меня научишь тому движению хлопок-и-замок?
Китти внезапно начинает стесняться. Она садится на свои ладони, смотрит на него из-под ресниц и качает головой.
– Пожалуйста, пожалуйста, – умоляет он.
Наконец Китти уступает – думаю, она просто хотела заставить его умолять. Я наблюдаю за их танцами весь обед: за своей младшей сестренкой-ниндзя и своим мнимым парнем Человеком-пауком. Сначала я смеялась, а потом из ниоткуда всплыла тревожная мысль – я не могу позволить Китти привязаться к Питеру. Это все временно. То, как смотрит на него Китти: с таким обожанием, словно он ее герой…
Когда Питеру нужно уходить, я провожаю его до машины. И прежде, чем он залезает в нее, я говорю:
– Думаю, тебе больше не следует приходить к нам. Это вводит Китти в заблуждение.
Хмурясь, он спрашивает:
– Каким образом это вводит Китти в заблуждение?
– Потому что. Потому что, когда все… все это закончится, она будет скучать по тебе.
– Но я по-прежнему буду видеться с малышкой. – Питер тычет меня в живот. – Хочу совместную опеку над ребенком.
Все, о чем я могу думать, – как он был с ней терпелив и мил. Импульсивно я встаю на цыпочки и целую его в щеку, он же вздрагивает от неожиданности.
– За что?
Я чувствую, как горят мои щеки. И отвечаю:
– За то, что так мил с Китти.
А потом я машу ему на прощание рукой и забегаю в дом.
Глава 45
ЕСЛИ Я НЕ КУПЛЮ СЕГОДНЯ ПРОДУКТОВ, то вечером на ужин будет яичница. Снова.
Машина Марго отремонтирована и стоит на подъездной дорожке, где находится уже последние несколько недель. Я могла бы поехать в магазин, если б захотела. И я действительно хочу. Но у меня нет желания водить машину. Если я прежде была нервным водителем, то после аварии стало только хуже. Что мне делать за рулем автомобиля? А если я причиню кому– нибудь боль? Если пострадает Китти? Нельзя так легко выдавать водительские права. Я имею в виду, машина очень опасна. Практически оружие.
Но магазин располагается менее чем в десяти минутах езды. Не то чтобы мне предстоит ехать по трассе. И мне действительно очень не хочется есть яичницу сегодня на ужин. Кроме того… если Питер и Женевьева снова сойдутся, он не будет меня больше подвозить. Мне нужно научиться делать это самой. Я не могу зависеть от других людей.
– Китти, мы едем в магазин, – говорю я.
Она лежит перед телевизором, приподнявшись на локтях. Ее тело выглядит таким длинным; она растет с каждым днем. Довольно-таки скоро она станет выше меня. Китти не отрывает взгляда от телевизора.
– Не хочу ехать. Я хочу посмотреть свои сериалы.
– Если ты поедешь, я разрешу тебе выбрать мороженое.
Китти вскакивает на ноги.
По дороге туда я так медленно еду, что Китти продолжает указывать мне на ограничение скорости.
– Знаешь, штрафуют даже за езду ниже допустимой скорости.
– Кто такое сказал?
– Никто. Я просто знаю. Готова поспорить, из меня выйдет куда лучший водитель, чем из тебя, Лара Джин.
Я крепче хватаюсь за руль.
– Абсолютно в этом уверена.
Несносная. Держу пари, когда Китти начнет водить машину, она станет дьявольской гонщицей без малейшего беспокойства об окружающих. Но все же она, наверное, будет лучше меня. Безрассудный водитель лучше, чем испуганный. Спросите кого угодно.
– Я не боюсь, как ты.
Я настраиваю зеркало заднего вида.
– И ты, конечно, гордишься собой.
– Просто говорю.
– Там есть машина? Я могу сменить полосу?
Китти поворачивает голову.
– Ты можешь ехать, но поспеши.
– Сколько времени у меня есть?
– Уже слишком поздно. Подожди… Сейчас можешь ехать. Езжай!
Я резко перестраиваюсь на левую полосу и смотрю в зеркало заднего вида.
– Хорошая работа, Китти. Просто продолжай быть моей второй парой глаз.
Пока мы толкаем тележку по магазину, я думаю о поездке домой и о том, что мне придется снова садиться за руль. Мое сердце бешено колотится, даже когда я пытаюсь решить, что взять на ужин: цуккини или зеленый горошек. К тому времени, как мы оказываемся в молочном отделе, Китти ноет.
– Ты можешь поторопиться? Я не хочу пропустить следующее шоу!
Чтобы успокоить ее, я говорю:
– Иди выбери мороженое, – и Китти направляется в сторону отдела с замороженными продуктами.
* * *По пути домой я держусь правой полосы квартал за кварталом, и мне не приходится менять полосы. В автомобиле передо мной пожилая дама, и она движется со скоростью улитки, что меня вполне устраивает.
Китти умоляет меня сменить полосу, но я просто не обращаю на нее внимания и продолжаю ехать, как еду: красиво и легко. Я так крепко вцепилась в руль, что мои костяшки побелели.
– К тому времени, когда мы вернемся домой, все мороженое растает, – ворчит Китти. – И я пропущу свои сериалы. Пожалуйста, можешь ехать по скоростной полосе?
– Китти! – визжу я. – Дай мне просто вести машину!
– Тогда веди уже!
Я тянусь через консоль, чтобы дать ей затрещину, но она отодвигается к окну, чтобы я не могла дотянуться до нее.
– Не сможешь меня достать, – говорит она радостно.
– Прекращай баловаться и будь моими глазами, – произношу я.
Справа от меня приближается машина, выезжая на шоссе. Она собирается заехать на мою полосу. Я молниеносно оглядываюсь на «слепое место» через плечо, посмотреть, смогу ли я перестроиться. Каждый раз, отводя взгляд от дороги даже на мгновение, я ощущаю панику в груди. Но у меня нет выбора, я просто задерживаю дыхание и перестраиваюсь на левую полосу. Ничего плохого не произошло. Я выдыхаю.
Мое сердце бешено бьется всю дорогу до дома. Но мы сделали это. Никаких аварий, и никто не сигналил мне, а это самое главное. И с мороженым все нормально, слегка лишь подтаяло сверху. Думаю, с каждым разом будет легче. Надеюсь. Мне просто надо продолжать стараться.
Сама мысль, что Китти будет насмехаться надо мной, невыносима. Я ее старшая сестра. Я должна быть той, на кого она равняется, так же как я равняюсь на Марго. Как же Китти будет равняться на меня, если я слабая?
В тот вечер я собираю себе и Китти обед. Я готовлю то, что мама, бывало, готовила нам, когда мы ходили на пикники у винодельни в Кесвике. Я нарезаю морковь и лук, обжариваю их с кунжутным маслом и добавляю немного уксуса, затем смешиваю их с рисом для суши. Когда блюдо готово, я обворачиваю горсть риса в слой тофу. Получается что-то наподобие рисовых шариков в маленьких мешочках. У меня нет точного рецепта, по которому надо готовить, но на вкус они весьма хороши. Когда я заканчиваю, взбираюсь на лестницу и ищу коробки для бенто, в которые мама когда-то складывала шарики. Наконец, я нахожу их в задней части Тапперуэрского шкафчика.