Джей Эшер - 13 причин почему
Сначала ты велела мне уйти, а после начала игнорировать.
А теперь я расскажу вам о моих последних в этой жизни выходных, наступивших после того несчастного случая, о последней вечеринке, которую я пропустила.
Я все так же была под домашним арестом, но не это стало причиной. Если бы я хотела туда попасть, то устроить это было бы гораздо легче, чем в прошлый раз.
В те выходные я присматривала за домом папиного друга. Он уехал из города, а я должна была кормить его собаку и следить, чтобы все было в порядке, что было особенно актуально из-за того, что в одном из соседних домов намечалась чумовая вечеринка с музыкой и кучей выпивших подростков.
Даже если бы я знал, что ты там будешь, я бы все равно остался дома. Я не думал, что твое отношение ко мне изменится, очень уж явно ты дала мне понять, что не хочешь больше общаться. А проверять, прав я или нет, мне совершенно не хотелось.
Говорят, что если однажды переберешь с текилой, то после тебя начинает тошнить от одного ее запаха. То же произошло и со мной, только в отношении тусовок. Стоило мне услышать доносившуюся издалека музыку, как у меня сжимался желудок. Одной недели оказалось слишком мало, чтобы забыть о прошлой вечеринке.
Собака начала сходить с ума: она лаяла каждый раз, когда кто-то проходил мимо. Я хотела накричать на нее, чтобы она заткнулась, но слишком боялась, что меня кто-нибудь услышит. Наконец я заперла собаку в гараже, где она могла лаять сколько ей заблагорассудится.
Ну-ка, мне кажется, я вспомнил, когда видел тебя в последний раз.
Музыка была настолько громкой, что не слышать ее было просто невозможно, но я старалась – закрыла в доме все окна, занавесила шторы, опустила жалюзи.
Я вспомнил последние слова, которыми мы обменялись.
Затем я заперлась в спальне и включила телевизор, но и это не помогло – даже если я не слышала саму музыку, то ощущала вибрацию басов. Тогда я зажмурилась и унеслась прочь из этой комнаты. Я снова оказалась в том чулане, я раскачивалась взад и вперед и плакала, и никто не мог меня услышать.
Я заметил, что ты не пришла на английский, который вел мистер Портер. Когда прозвенел звонок с урока, я вышел в коридор и встретил тебя.
Наконец вечеринка закончилась. И только после того как все прошли мимо окон и собака успокоилась, я обошла дом и распахнула шторы.
Мы чуть не столкнулись – я замешкался, а ты, как обычно, смотрела в пол, словно что-то потеряла. Мы одновременно извинились.
После того как я столько времени провела взаперти, мне был необходим свежий воздух.
Затем ты подняла голову и увидела меня. В твоих глазах появилось…
Что это было? Печаль? Боль?
Ты обошла меня и убрала волосы с лица. Я еще обратил внимание, что твои ногти были накрашены синим лаком. Тем же самым, каким ты рисовала цифры на кассетах.
Я так и остался стоять посреди коридора, наблюдая, как ты уходишь. Мне было наплевать, что всем приходится меня обходить. Я все смотрел и смотрел, как ты исчезаешь вдали. Как оказалось, навсегда.
И снова Г-4 – дом Кортни Кримсен, друзья, место, где проходила вечеринка.
Нет, в этой записи речь пойдет не о Кортни, как вы могли бы подумать. Она, конечно, сыграла не последнюю роль, но она понятия не имеет, о чем я собираюсь рассказать. Кортни ушла прямо перед тем, как начали разворачиваться основные события.
Я развернулся и пошел в противоположном от дома Кортни направлении.
Я просто хотела прогуляться. Вдруг я бы встретила кого-нибудь, безуспешно сражающегося с замком машины, тогда я могла бы подбросить его домой.
Вместо дома Кортни я направляюсь к месту первого поцелуя Ханны – в парк Эйзенхауэра.
На улицах не было ни души, вероятно, все уже разъехались. А затем кто-то окликнул меня. Над деревянным забором рядом с ее домом показалась голова. Кто, вы думаете, это был?
Брайс Уокер.
Боже, только не он.
– Куда идешь? – спросил Брайс.
Сколько раз я видел, как он обходится с девушками, словно с куском мяса, и нисколько этого не стесняется.
Я вся сжалась, намереваясь просто пройти мимо, главное – не останавливаться. Но я обернулась.
По другую сторону забора, где он стоял, поднимался пар.
– Заходи, присоединяйся, – предложил он. – Мы протрезвляемся.
И чья голова появилась рядом с ним?
Мисс Кортни Кримсен.
Какое стечение обстоятельств. Она использовала меня как водителя, чтобы добраться на вечеринку, а сейчас я могу испортить ей веселье. Она бросила меня в одиночестве, а теперь я могу отыграться, потому что она не сможет спрятаться в своем доме.
Но ты ведь приняла приглашение Брайса не для того, чтобы насолить Кортни. Ты знала, что совершаешь ужасную ошибку.
Но кто я такая, чтобы держать на нее зло?
Ты хотела, чтобы все стало еще хуже, чтобы жизнь тебе опостылела, чтобы в мире не осталось ничего хорошего и светлого. И ты знала, что Брайс может тебе в этом помочь.
Он сказал, что они просто расслаблялись. Затем ты, Кортни, предложила подвезти меня домой, когда все закончится, не зная, что мой дом в паре шагов. Ты казалась настолько искренней, что я даже удивилась и почувствовала себя немного виноватой.
Я хотела простить тебя, Кортни, и сейчас я хочу, чтобы ты знала, что я не держу на тебя зла. На самом деле я прощаю вас всех. Но вам все равно придется дослушать записи до конца.
Я прошла по мокрой траве и открыла засов на калитке. За забором я увидела источник пара – джакузи. Вы сползли вниз, оставив головы лежать на бортике. Глаза закрыты, а легкая улыбка на лицах говорила, что вы не против, если я к вам присоединюсь. Кортни, не открывая глаза, повернулась ко мне.
– На нас нижнее белье, – сказала она.
Я подождала несколько минут.
Стоит ли?
Нет… но я все равно сделала это.
Ты знала, во что ввязываешься, Ханна.
Я сняла кофточку, туфли, брюки и поднялась по деревянным ступенькам. Что после? Я залезла в воду. Это было так приятно, так расслабляюще.
Я набрала в руки воду и умылась, затем намочила голову. Я заставила себя закрыть глаза, сползла немножко вниз и облокотилась о бортик.
Но со спокойствием пришла и тревога. Зачем я это делаю? Я не доверяю ни Кортни, ни Брайсу. И какими бы ни были их намерения, я знаю эту парочку достаточно хорошо, чтобы ожидать от них худшего. И как оказалось, я была права… но было уже поздно.
Я открыла глаза и посмотрела на ночное небо. Сквозь пар весь мир казался таинственным и загадочным.
Продолжаю идти, опустив голову и стараясь не смотреть по сторонам.
Очень скоро вода перегрелась, и мне стало некомфортно.
Я не хочу видеть улицы, по которым мы с Ханной, независимо друг от друга, ходили в ночь после вечеринки.
Но когда я приподнялась и встала, чтобы немного остыть, то поняла, что моя грудь просвечивается через мокрый лифчик. Поэтому я быстро соскользнула вниз в воду. Брайс тоже медленно сползал все ниже и ниже… И вот уже его плечо оказалось рядом с моим.
Кортни открыла глаза, чтобы посмотреть, что мы там делаем, и снова закрыла их.
Неожиданно я ударяюсь рукой о ржавый забор. Придерживаясь за него, я закрываю глаза и иду вперед.
Голос Брайса был нежным, у него явно было романтическое настроение.
– Ханна Бейкер, – сказал он.
Все знают, что ты из себя представляешь, Брайс. Поэтому я должна уточнить, что не сделала ничего, чтобы остановить тебя. Ты спросил, было ли мне весело на вечеринке. Кортни зашептала, что меня там не было, но тебе, похоже, было все равно. Вместо этого ты начал ласкать мое бедро.
Открываю глаза и ударяю по ограде – на этот раз намеренно.
Я стиснула зубы, и ты убрал руку.
– По мне, так она слишком рано закончилась, – сказал ты.
И твои пальцы тут же вернулись назад.
Я придерживаюсь за металлическую цепь и иду дальше.
Вот уже вся твоя ладонь у меня на бедре. А когда я тебя не остановила, ты проскользнул рукой к моему животу. Ты гладил меня, поднимаясь большим пальцем к лифчику, а мизинцем опускаясь к трусикам.
Я повернула голову набок, лишь бы не видеть тебя. Уверена, на моем лице не было и подобия улыбки.
– Приятно, – сказал ты.
Я почувствовала какое-то движение в воде и на мгновение приоткрыла глаза: Кортни уходила.
Ты хотела, чтобы тебя еще больше ненавидели? Теперь Кортни?
– Помнишь, как ты только перешла в старшую школу? – спросил ты.
Твои пальцы уже пробрались мне под лифчик, но ты не лапал меня, лишь аккуратно скользил по груди, видимо проверяя, как далеко я позволю тебе зайти.
– Разве не ты была в том списке? – сказал ты. – Лучшая задница среди первокурсников.
Брайс, ты должен был видеть, как крепко я сжала челюсти, как я плакала.
Или это тебя заводило?
Брайса-то? А ты как думала.
– Точно. – Ты сам ответил на свой вопрос.
А затем я просто позволила ему пойти дальше. Мои плечи обмякли, я раздвинула ноги. Я точно знала, что делаю.
