KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Зарубежная современная проза » Харви Джейкобс - Американский Голиаф

Харви Джейкобс - Американский Голиаф

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Харви Джейкобс, "Американский Голиаф" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Разве что на несколько дней. Повод для поездки – обкатать новый бренд «Саймона и сыновей», называется «Голиаф».

– Дымовая завеса, ага. Может, и ухватятся. Хотя десять центов для этого народа – уж очень крутая горка. Хорошо бы вам, Джордж, прилепить на рубашку флаг. В честь того, которым я прикрыл Голиафу инструмент. Знаешь, сколько было радости, когда вместо Бертиного свитера я повесил туда «звезды и полосы». Люди понавешали флаги на все столбы, которые только нашлись в округе.

– Хорошая мысль, Чурба. «Земля, ты гордость пилигримов».[40]


В опустевшей комнате Александра Берта Ньюэлл пыталась взбить тощую подушку. Затем оставила ее в покое и разложила лоскутное одеяло, сшитое ее матерью в подарок к свадьбе. Материя сохранила краски, и в маленькой комнате сразу стало веселее.

Застилая постель, Берта поглядывала, как Анжелика Халл распаковывает модный саквояж и разворачивает платье, которое сгодилось бы любой королеве. Хорошо, когда в доме есть другая женщина. Берте нравилось то немногое, что она знала о жене Джорджа, она чувствовала в ней родную душу. Обе женщины были замкнуты, и воздух едва шевелился, когда они проходили мимо. Анжелика была моложе, ее избаловали деньги Халлов, но Берта легко прощала ей это преимущество. Она знала, что путь Анжелики орошен слезами. Не стоит завидовать девушке из-за того, что она красива или держит в сундуке пару роскошных вещиц.

– Приятная комната, – сказала Анжелика. – Тут так просторно.

– Мы строили ее для матери, но она умерла еще до переезда. Может, и к лучшему. А то как бы она карабкалась по этой лестнице?

– Прости, – сказала Анжелика.

– Десять лет уже. Упокой Господи. Хотя кровать ее. Это я уговорила Чурбу затащить ее сюда. Мне нравится резьба на столбиках. Птички всякие. Когда я была маленькой, думала, можно послушать, как они поют. И точно можно. Тут спал Александр, до того как убежал из дому.

– Прекрасная кровать.

Анжелика со всей осторожностью обходила разговоры о только что отбывшем Александре и о его старшей сестре, что умерла от холеры. Джордж предупредил: одно неверное слово, и Берта захлопнет створки, словно морская раковина. Иногда она могла молчать месяцами.

УБерты и самой было что скрывать от Анжелики, например все, что касалось каменного человека. Гостья пока не заводила речь о толпах на ферме, но рано или поздно заведет. – Можно мне взглянуть на это платье, оно такое нарядное, – попросила Берта.

Достав из сундука таинственное платье, Анжелика разложила его поверх одеяла. В Кардиффе она боялась на него даже смотреть. Должно быть, его без спросу сунула в саквояж Анжеликина невестка. Лоретта отчего-то переживала, что платье так и лежит ненадеванное, особенно после того, как Анжелика столь долго и старательно подгоняла его по фигуре. И уж точно ферма Ньюэллов в Кардиффе не подходила для таких нарядов.

Лоретта напрасно позволила себе бесцеремонность. Наверное, обиделась на то, что Анжелика не позволила ей взять платье с собой в Нью-Йорк. В ответ на Лореттину просьбу она сказала «нет» таким жестким тоном, что даже покраснела. Платье чем-то раздражало Лоретту не меньше, чем интриговало Анжелику. Для нее же будет лучше, если Анжелика подарит его Берте, которой нужно сейчас хоть как-то поднять настроение.

– Нравится?

– О таком платье только и мечтать, – вздохнула Берта.

– Не подумай, пожалуйста, что твои кузины разгуливают по Бингемтону, завернувшись в атлас, – заверила ее Анжелика. – Я просто не знала, что брать с собой и что здесь будет со всем этим переполохом. Лучше бы тебе рассказать мне эту историю, чтобы сразу с ней покончить.

– Ты про ископаемое?

– Ну конечно.

– Что тут рассказывать? Нашли большую куклу. Лежит себе под шатром, и все дела. Кучка глупцов подняла шум на ровном месте. Это стоило мне сына, но я не хочу сейчас о том распространяться.

– Понимаю, – сказала Анжелика. Обнимая Берту Ньюэлл, она заметила, что кости у той едва не торчат сквозь кожу. – Напрасно я завела этот разговор.

– Ерунда. Почему бы тебе самой не посмотреть на эту Доблесть Камня? Так я его зову, ему подходит.

– Еще успею, – сказала Анжелика. – Никогда не любила исполинов, гномов, троллей, эльфов и прочих. Разве что в детстве, а теперь зачем? Это не для меня.

– Ну, значит, подождет, – сказала Берта.


Прервав продажу билетов, Чурба проводил Джорджа в шатер.

– Вот он, кузен, – здоров как конь.

– Год под землей пошел Голиафу на пользу, – сказал Джордж. – Лучшего и не пожелаешь. Черт возьми, совсем как настоящий.

– Можно подумать, всегда тут и лежал, – согласился Чурба.

– Ты отлично его устроил. Хорошо потрудился, кузен.

– Все по твоим инструкциям, разве только добавил кое-что, – ответил Чурба. – Самое поганое – вычерпывать воду из канав, чтобы не сочилась, и укреплять по бокам землю. Если б я сам гулял тут с лозой без всякого еврея, нашел бы место посуше.

– Если б ты сам гулял тут с лозой, чья-нибудь любопытная голова что-нибудь бы да заподозрила. Всегда считай на ход вперед. Зри в корень. Это искусство.

– В искусстве ты петришь, Джордж.

– Да, не буду спорить. Это талант, полагаю, и он у меня есть.

– Когда ушел Александр, я нанял Смита Вудманси продавать билеты и Джона Хагенса считать деньги. Эти двое ненавидят друг друга, что твои Каин с Авелем, так что, пока они вместе, я им доверяю.

– Что ж, пусть продают.

– Пойду проверю, как там с сигарами. Стол должны были уже поставить. Твоего «Голиафа» будет продавать Джон Паркер. Мы с ним договорились: оставляет себе три цента с доллара и пятьдесят с ящика. А в доме дожидается мужик из Нью-Йорка. Все дела какие-то.

– Я погуляю немного, – сказал Джордж. – Может, прокачусь с Анжеликой в горы. Она любит смотреть, как падают листья.

– Конечно, бери мою упряжку, – сказал Чурба. – Будут новые чудеса, я тебя кликну.

– Если Голиаф настроен творить чудеса, пусть расшевелит мне кишки. Стоит куда-нибудь поехать, еда превращается в кирпичи. Трудно ему, что ли, помочь Джорджу Халлу облегчиться.


Джордж вернулся надо мной смеяться. Поздно. Почва изменилась больше, чем мой покров. Господин и Властелин – отныне мое имя. У Голиафа собственный флаг. Я милую. Я казню. Для вертикалов я то же, что для меня Исток. Вон идут. Опять что-то нужно, опять ноют. Я не могу уйти, значит, я остаюсь. Пусть заходят. Что такое кишки, которые не хотят шевелиться? Когда я это узнаю, Джордж, они запрыгают. Сегодня у меня хорошее настроение.


С высоты Медвежьей горы Джордж Халл рассматривал караван колясок и повозок, направлявшихся к ферме Чурбы Ньюэлла. Место было отличное, обзор прекрасный, и от захлестнувшей его волны восторга Джордж ухнул, как апач. Анжелика, никогда не слышавшая от своего мужа подобных выкриков, дернулась, точно перепуганный олененок. Она качнулась и чуть не выпала из повозки. Подавшись в сторону, Джордж поймал ее руку. Впервые за много месяцев они коснулись друг друга.

Почти год Анжеликин муж просидел, замотавшись в кокон и не оставив снаружи– ни единой метки. Джордж уезжал продавать сигары, занимался домашними делами, но Анжелика знала, что живет он где-то вне своего тела. Во сне он вел долгие дебаты с невидимыми оппонентами. Наяву наблюдал за погодой, как отчаявшийся фермер.

Сильнее всего она удивилась, когда Джордж стал закапывать в огороде странные предметы: обломки посуды, стекло, железки, потом ясельный набор с гипсовыми фигурками Марии, Иосифа, Магдалины, овцы, козла, коровы и, конечно, младенца Иисуса. Через несколько дней Джордж вытащил это все из земли, но лишь для того, чтобы закопать обратно.

Когда не нужно было говорить с Саймоном или Беном, он говорил сам с собой. Читал биографии героев, античных и современных, или штудировал археологические тексты. Он рылся в каталогах дорогих магазинов так, словно это были труды классиков. Выписывал туристические проспекты и брошюры по финансам и капиталовложениям. Вырезал из журналов и газет заметки о театральных спектаклях где-то совсем далеко – в Париже и Лондоне.

Работа на фабрике и эти странные увлечения изматывали Джорджа за день так, что ночью у него ни на что не оставалось сил. Он падал в койку, сдувался, как шарик, и гас, как свеча.

Поначалу Анжелика даже рада была отдохнуть от их машинальных соитий. Но когда уклонения затянулись на месяц и больше, она почувствовала себя брошенной. Ей нужны были не сами упражнения, но их результат. Без Джорджевых накачек и вливаний пустая колыбелька в углу спальни так и не дождется своего хозяина.

Джордж худел, делался бледен, скрытен, и Анжелика задумывалась, не сама ли она виновата в том, что муж катится под уклон. Она не хотела второй раз становиться вдовой – сухой яичной скорлупой, что шуршит в бездушных комнатах. Она готовила Джорджу его любимые блюда, купила себе новую ночную рубашку и духи, пыталась заинтересоваться его последними увлечениями. Ничего не помогало. Джордж был погружен в себя, неприступен и вечно занят, как если бы ждал знака или сигнала, который вернет его к жизни.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*