Андреа Фациоли - Как ограбить швейцарский банк
Анна и Франческа покачали головой. Филиппо, проведя рукой по бороде, торжественно объявил:
– Он ответил: «Не думаю. Деньги любят все». Это гениально, понимаете? Вот ключевые слова! Наше общество умножает потребление и желания, приводя всех к излишеству. Безденежные хотят денег, причем сразу же. Наследство или выигрыш спланировать нельзя… а вот ограбление – можно!
Франческа сходила с супругами Корти в беллинцонский «Юнкер-банк» из любопытства. Ей не надо было снимать никаких фотографий, но она хотела увидеть банк. Чтобы убедиться, что все это не сон.
– Если бы дело обстояло так, как говоришь ты, – говорила Анна мужу, – мы все были бы грабителями.
– Мы боимся. Но мираж богатства не дает нам покоя. Таков механизм ограбления: если кто-то хочет денег, он просит их у банка, да?
Они сидели в ресторане на бульваре Стапионе, неподалеку от банка. Ждали Сальвиати, который хотел поглядеть на расположение улиц.
– Как думаете, когда он придет? – спросила Анна. – А то у меня скоро собрание в библиотеке.
– Если он похож на Контини, значит, опаздывает.
Анна посмотрела на нее с интересом. Франческа походила на них: выпускница филологического факультета, человек, далекий от преступлений и авантюр. И в то же время подруга сыщика. И больше того – подруга, которая остается рядом с сыщиком, когда сыщика вовлекают в ограбление!
– Слушай, Франческа, можно задать тебе один вопрос?
– Конечно, – Франческа улыбнулась, – мы ведь теперь в одной лодке, так?
Анна тоже улыбнулась.
– Не сочти за бестактность, но… как ты познакомилась с Элией Контини?
Франческа взяла паузу. Отпила глоток холодного чая, бегло окинула взглядом ресторанные столики, зонты. День был вялый. Только пара-тройка вспотевших туристов ковыляла по бульвару к вокзалу. Франческа снова перевела глаза на Анну и сказала:
– Это очень личная история.
– О, прости, если я…
– Ничего страшного. Контини разбирался в одной семейной истории, а меня она коснулась случайно, потому что я обнаружила родственников, о существовании которых не подозревала. Вот такое дело, ничего особенного. Но это было трудное время для меня, и Контини мне очень помог.
– Он человек, которого понять нелегко, – сказала Анна, – но, по-моему, на него можно положиться.
– Это правда, – Франческа отпила еще глоток чая. – Он такой.
Анна почувствовала, что нужно срочно менять тему разговора.
– Филиппо, кстати о грабежах и ограблениях… Расскажи Франческе ту историю о цюрихской почте.
У Филиппо засветились глаза. Анна засмеялась:
– Филиппо притворяется, что ему досаждает эта история, – объяснила Анна, – а на самом деле он отыскал сведения обо всех крупнейших ограблениях прошлого…
– Да… Случилось это, к слову, тут, в Швейцарии, – сказал Филиппо, – выдающееся дело! В тысяча девятьсот девяносто седьмом году пять человек, с автоматической винтовкой у каждого, вошли в почтовое отделение квартала, что рядом с Фраумюнстер, в Цюрихе. Они были хорошо информированы, но фургон заготовили слишком маленький. Так что им удалось увезти всего лишь, с позволения сказать, пятьдесят четыре миллиона франков, оставив на месте еще семнадцать.
– Пятьдесят четыре миллиона! – пробормотала Франческа. – А дальше?
– А дальше народ будто умом тронулся! Газеты писали о крупнейшем ограблении всех времен; даже человек, у которого они угнали фургон, сказал, что он рад за грабителей. И была, представьте себе, одна компания по производству автомобилей, которая из этого извлекла рекламу: на новой такой-то марке, дорогие грабители, вы смогли бы увезти всю добычу!
– Да ладно! – удивилась Анна. – Про это ты мне не говорил.
– Да, примечательный случай. – Филиппо пригладил бороду. – Люди звонили на почту и просили: отдайте мне оставшиеся семнадцать. Грабители стали народными героями…
– Пока их не взяли, – раздался голос Жана Сальвиати.
Все резко обернулись. Сальвиати появился за их зонтом, никак не обозначив свое присутствие. У него было усталое лицо. Он пришел в джинсовой рубашке и бейсболке.
– Так всегда и бывает, – сказал он, усаживаясь рядом с Франческой. – Потом воры не выдерживают испытания богатством и допускают какой-нибудь промах. Конец народного героя…
– Да, – признал Филиппо, – но это случилось потом.
– А раньше что могло случиться? – возразил Сальвиати. – У этой пятерки были автоматы! Газетчики не подумали, что случилось бы, если бы кто-нибудь из служащих оказал сопротивление?
Молчание. Сальвиати встал.
– Чем меньше мы тут пробудем, тем лучше. Снимки сделали?
– Да, – сказала Анна. – Мы только напитки заказали, рассчитывали, что…
– Не надо было вам приходить в этот бар.
– Ох! – Анна тоже встала. – Но вообще-то мы живем тут за углом! А что, ты думаешь, что был риск…
– Не беспокойся, – прервал ее Сальвиати. – Ты права, вы живете здесь. Сейчас я в Цюрих, но завтра или послезавтра зайду посмотреть снимки.
– О'кей, – проговорил Филиппо – Слушай, Жан, ты уж извини нас, если…
– Это вы простите меня за резкость. Я не спал ночь.
– Мне жаль. Можем мы что-нибудь для тебя сделать?
– Нет, вы и так уже делаете слишком много. Теперь пойдемте, улицы я видел. Через пятнадцать минут у меня поезд на Цюрих.
Сальвиати попрощался с супругами Корти, которые еще не оправились от удивления. Потом пошел к вокзалу вместе с Франческой, которой предстояло ехать на поезде в Локарно. Вокруг них Беллинцона застыла в послеобеденной летней дреме. Порфировый бульвар, липы, витрины бутиков. Город с его размытыми, мягкими красками смотрелся открыточным фоном.
– Хорошие они люди, – сказал Сальвиати.
Франческа кивнула. Она поняла, что он имел в виду Филиппо и Анну Корти.
– Ты их немного напугал…
– Ограбление – не игра.
– Это правда… Но тогда почему ты взял в помощники дилетантов?
– Случай особый. – Сальвиати вытащил трубку и начал набивать ее. – Вам не придется делать почти ничего, только понаблюдать немного.
– У тебя уже есть план?
– Нет еще, – Сальвиати обернулся посмотреть на нее. – Тебе неспокойно?
Франческа перешла улицу входя под козырек вокзала.
– Не знаю, – ответила она. – Пытаюсь понять…
– Мне жаль, что я привлек Элию.
– Похитили твою дочь. Что ты мог сделать?
– Я и сам все время задаю себе этот вопрос. – Сальвиати закрыл табачный кисет и посмотрел на табло с расписанием. – Что я мог сделать?
Франческа посторонилась, чтобы пропустить группу детей. Майка, купальник или шорты, и вьетнамки на ногах. Направлялись, скорее всего, в городской бассейн или на Тичино. [36] Они смеялись и хлестали друг друга полотенцами. Франческа смотрела на эти сцены так, как заключенный смотрит на деревья за решеткой тюрьмы. Все шло, как всегда. Город, лето, нырянье в бассейн. Но она была вместе с профессиональным вором. Который ехал в Цюрих, чтобы влезть в компьютерную систему банка. Франческа покачала головой и тоже посмотрела на табло с расписанием.
– Через две минуты прибывает твой поезд, – сказала она Сальвиати. – Цизальпинский, на первый путь. В Цюрихе все готово?
– Да. Элия хорошо поработал, он-то и организовал все до мелочей. Хотя…
Франческа посмотрела на него.
– Иногда ему это дается с трудом. Не привык он к таким вещам.
– Соглашусь.
– Ну, ты уж постарайся поддержать его.
– Это я всегда.
Франческа была из тех, кто поддерживает других. Хорошо у нее это получалось. Она поддерживала мать перед ее смертью. А потом Лоренцо, который был ее парнем до Контини. И Контини, когда тот – регулярно – вляпывался в неприятности. И это она-то, не любившая приключений! Франческа была не такая, как супруги Корти. Для нее не было ничего лучше, чем сидеть дома с хорошей книжкой и чашкой шоколада. Она пожала руку Сальвиати и сказала:
– Не беспокойся. Мы пойдем до конца. Сальвиати вынул трубку изо рта. Улыбнулся ей.
– Я в этом уверен. Спасибо.
Потом, не прибавив ничего, двинулся к первому пути. Франческа стояла и смотрела на него. Сальвиати шел, немного сгорбившись, ступая короткими шагами, попыхивая трубкой. И этот человек украдет десять миллионов франков в швейцарском банке.
Лучше не думать об этом.
Франческа развернулась и стала искать ближайший поезд на Локарно.Banks are going, banking is coming. [37]
Рето Коллер знал все слоганы. Да, на сегодняшний день это так, подумал он, глядя из окна на серую воду Лиммата. Сегодня богатство больше не прячется в сейфе.
Банки изменились. И это большая удача.
Коллер построил свою карьеру на летучести денег. Выйдя из хранилища, богатство разносится по воздуху. Потоки денег бегают по сети, их переводят с одного счета на другой и обменивают, несколько раз щелкнув мышкой. Банк больше не конкретное место, а паутина контактов и сделок.
Банк повсюду.
Пошел дождь. Коллер оторвался от окна. Что за погода. Что за город. Как всегда, в начале сентября лето внезапно пропадало из Цюриха. Словно кто-то где-то нажимает на кнопку. Первое сентября. Клик. И Цюрих переходит в осеннюю тональность.
