Алексей Иванников - Расследование
«Вы куда? Вам что, было назначено?» – Она бросила платок на стол и сразу стала старше лет на десять: теперь ей можно было дать под тридцать. – «Нет. Я, извините, журналист из одной серьёзной газеты, и пришёл по делу.» – «Для дел у нас есть приёмные часы: записывайтесь, и тогда приходите.» – «Нет, девушка, извините, но вы не понимаете: у меня разговор на тему, можно сказать, личную, но имеющую самое близкое отношение к вашему институту.» – «На личные темы у нас отводится по десять минут.» – «Значит, я могу сейчас пройти?» – Она окрысилась. – «Десять минут в приёмные часы. Если вам некуда девать своё время, то здесь люди работают по-другому.» – «А мне казалось, что здесь люди должны думать об искусстве, а время здесь совсем ни при чём.» – «Если это всё, то запишитесь и не мешайте работать.» – Она упаковала парфюмерию в сумочку и придвинула пишущую машинку, стараясь изобразить видимость работы: в каретку она всунула чистый лист и что-то начала шлёпать, сильно стукая по клавишам. Но не так-то просто было отвязаться от меня, и не напрасно я считался лучшим из молодых сотрудников газеты. – «А я, знаете ли, всё равно не уйду. У вас своя работа, а у меня своя, и так просто от меня ещё никто не отделывался… Хотя извините, – я улыбнулся, – зачем я говорю вам грубости, если дело можно решить проще. Давайте, я вам объясню, что мне надо, и не исключено, вы сами сможете мне помочь.» – Она перестала притворяться и уже доброжелательнее посмотрела на меня: на самом деле ей было около двадцати пяти, и такой уж особой злости и ненависти к посторонним не было и в помине: она оказалась достаточно красивой и приятной зеленоглазой брюнеткой, отличаясь от тех – кого я здесь видел – только маленьким ростом.
«Ну спросите.» – «Дело в том, что я собираю материалы про Р. – вашего бывшего выпускника. Поэтому я хотел бы встретиться с вашими старейшими преподавателями, которые работали здесь, – я быстро прикинул, – тридцать лет назад.» – Она задумалась, и сразу почему-то рассмеялась. – «Где же я вам их достану? У нас были всякие реорганизации, так вот, после них почти никого не осталось. Я помню: есть несколько человек за пятьдесят, но из тех, кто работал давно – и настолько давно – вы вряд ли кого-то здесь найдёте.» – Я задумался. – «У нас теперь молодые преподаватели. А ректору знаете сколько? Всё равно не поверите.» – «Сорок пять?» – «Меньше.» – «Сорок два?» – «Тридцать семь. А заместитель по учёбе ещё моложе.» – Неожиданно открылась дверь в коридор, и секретарша быстро застучала на машинке. Кто-то вставил голову в образовавшийся проём и немного покрутил ею, но, видимо, это оказался один из студентов: голова убралась, и щель исчезла, и снова мы остались вдвоём.
«И как же они так… умудрились?» – «Вообще интересная история. Но я вам её не буду рассказывать.» – Её голос неожиданно изменился: она снова стала строже и недоверчивее. – «Всё равно разболтаете или в статье используете: а мне здесь ещё работать и работать.» – «А если не разболтаю? Даю честное слово. Нет, даже так: клянусь, что единственное, ради чего я сюда пришёл – книга о Р. Вы видите? Я с вами откровеннее, чем собирался быть с вашим руководством и со многими другими тоже. Мне просто интересно.» – Она серьёзно задумалась. Видно было, как она колеблется, не решаясь ни на излишнюю откровенность, ни на полное удержание внутри себя этой, возможно, на самом деле интересной истории; кстати, я тоже произвёл на неё достаточно благоприятное впечатление: видимо, она уважала твёрдость характера, и была на самом деле любительницей посплетничать, особенно в делах, связанных с личным руководством. Такие качества бывали очень полезны в моей работе, я всегда старался поощрять их, даже если результат мог оказаться совершенно мне не нужным, и теперь в очередной раз наблюдал за схваткой двух желаний: раскрыть всю подноготную и боязнью попасть впросак и потерять работу.
«Знаете, я всё-таки не стану рассказывать. А если вам надо – расспросите кого-нибудь ещё – об этом многие знают.» – Как ни странно, она удержалась. – «А по поводу вашей просьбы: поговорите с заместителем; может, он что-то и подскажет. А я – совершенно серьёзно – больше ничего об этом не могу сказать. Просто не знаю.» – Судя по всему, она говорила правду, пусть и горькую для меня, но что ещё могла знать молодая девушка о великом актёре недавнего прошлого? Я и так сильно отвлёк её от работы, и оставалось только узнать, где можно найти заместителя, и поблагодарить её за помощь. – «Хорошо, а где я могу его найти?» – «Вообще он везде бегает. Ладно, можете посидеть здесь: рано или поздно он заглянет.» – «Хорошо. Большое вам спасибо за всё.» – Я выбрал стул, ближний к входной двери. Пока можно было привести в порядок мысли и оценки, которые появились за последние часы; так я делал постоянно, заполняя отдельный специальный блокнот, сейчас же это казалось просто необходимо.
Прошло, наверно, полчаса, прежде чем открылась дверь и из коридора в приёмную ввалился тот, кто был мне нужен. Сначала я даже не поверил: он был в красном двубортном пиджаке, одежде всех торговцев подержанным барахлом и залежалым хламом, и только по реакции секретарши я смог понять, что это и есть заместитель. Он выглядел старше меня всего лет на десять, и я спокойно мог бы принять его за одного из дельцов, умеющих продавать пустые обещания и добывать деньги из воздуха: так он светился силой и энергией молодого нахрапистого животного. Сразу же он подлетел к секретарше и бесцеремонно чмокнул её в щёчку, на что она отреагировала спокойно и почти весело: она только улыбнулась и показала глазами на меня. Мужчина быстро повернулся и весело и нагловато посмотрел в мою сторону; я уже привстал, чтобы представиться и сразу перейти к делу. – «Здравствуйте, вы заместитель?» – «Да, по хозяйственной части. Что вы хотели?» – «Я из газеты…» – «Ах, так это вы? Мне сообщили…» – «Кто вам сообщил?» – «Неважно. Дальше.» – Действовал он в соответствии с первым впечатлением: его осведомлённость вызывала нехорошие мысли. – «Меня интересует Р. – ваш бывший выпускник: всё, что связано с институтом.» – «Понятно.» – Он коротко задумался. – «Да, я думаю, лучше меня вам здесь помочь никто не сможет.» – «А старые преподаватели?» – «Насколько я помню, последний из тех, кто работал здесь тридцать – я не ошибся? – лет назад, умер в прошлом или позапрошлом году. Тем более в последнее время произошло омоложение коллектива. А, как известно, молодым везде у нас дорога, а старикам – сами понимаете! – почёт. Да, о чём я?» – Он неожиданно встрепенулся. – «Никого из стариков вы просто не найдёте, так что я – наилучший из вариантов. Оленька, можно кофейку?» – Она спросила его взглядом. – «Вы будете?» – Заместитель обращался уже ко мне. – «Да, спасибо.» – «У нас растворимый.» – Я кивнул, и она встала из-за стола и открыла дверь, которую я не заметил: дверь находилась у неё за спиной и почти сливалась со стенкой такого же бледно-зелёного цвета.
«Рассказывайте.» – Я достал блокнот и приготовился записывать. – «Нет, давайте так: вы задаёте вопросы, а я на них отвечаю. И ещё: у меня есть только двадцать минут: дела, дела.» – Секретарша принесла нам по чашке, не забыв и себя тоже: заместитель отпил половину, секретарша прихлёбывала маленькими глоточками, а я выпил сразу всё, чтобы больше не отвлекаться. – «Я знаю, что Р. поступил в институт с первого же захода, являясь неблагонадёжным с официальной точки зрения по тем временам, хотя до того никогда не играл на сцене – даже в школе или дворце пионеров. Вы не могли бы объяснить, как могло такое произойти?» – «А что вы хотите? Он же гений или что-то вроде того: к сожалению, я не видел его спектаклей, и не могу сказать об этом ничего конкретно.» – «Ладно, а по поводу учёбы: он ведь не был слишком прилежным и покладистым студентом, и даже пару раз мог вылететь.» – «Ах, все мы можем вылететь, если не уцепимся покрепче… Да, помню, помню: ходили байки, даже что-то вроде анекдота. Как же там всё происходило? Оленька, ты не помнишь?» – Секретарша напружинилась, стараясь использовать запасы серого вещества, но, видимо, это была слишком старая история. – «Ну про то, как он наколол преподавателя…» – «А потом преподаватель сам его чуть не… наказал?» – «Вот-вот, умница. Что ж там было такое?» – Я решился вылезти. – «Вы говорите про его шутки с телефоном и водопроводчиком?» – «А вы откуда знаете?» – «Профессия обязывает.» – «Смотрите, какой он, однако…» – Он с интересом посмотрел на меня. – «А что вы ещё знаете?» – Вопрос был задан в странной, слишком расплывчатой и неопределённой форме, и я сразу подумал, что он спрашивает не только про Р. – «Достаточно много. Профессиональная необходимость.» – «Да? Ну-ну. Так что там было? Ну да. А по поводу учёбы вообще – вне зависимости от шуточек и розыгрышей – я могу сообщить ещё, что он не стал ни отличником, ни наоборот – отстающим, хотя и выделялся своей энергией и работоспособностью… Почти как я.» – Он неожиданно хихикнул и допил свой кофе. Шутка показалась мне плоской и неуместной, и я решил двинуться дальше, пока у него ещё оставалось время. – «А какие отношения у него были с… женщинами?» – Я искоса провёл глазами по секретарше, но она не реагировала – во всяком случае внешне: возможно, она слышала разговоры ещё и не на такие темы, и как всякой секретарше достаточно большого начальника, ей предписывалось никак не проявлять личных чувств и эмоций. – «А? Так-так, очень интересная тема, и не при вас, Оленька, будет сказано, но большего бабника и котяры стены данного института наверняка не видели. Что уж мы по сравнению с ним, – он потрепал секретаршу по щёчке, – жалкие котята и сосунки. Но вы, конечно, знаете?» – Он обратился ко мне, и я вежливо кивнул головой в знак согласия, и он понёсся дальше. – «Кто-то мне рассказывал, что пока он учился в институте, он, извините, – заместитель проделал всем телом неприличное движение, – со многими сокурсницами. Но другие курсы он тоже не игнорировал, так же как и другие факультеты. Да, ещё ходила сплетня: он умудрился даже соблазнить двух преподавательниц: из-за Р. у них вышла стычка и даже целая драка. Одна из них вынуждена была уйти, чтобы не встречаться потом с соперницей в коридоре; при этом обе были замужем. Хотя мало ли что болтают: не исключено, что здесь много преувеличено. Но вообще от него всё можно было ждать.» – Он посмотрел часы. – «Ох, извините! Мне пора.» – «Давайте: я с вами, и между делом вы мне ещё что-нибудь расскажете.» – «Как хотите. Я забегу на пять минут, а потом помчимся дальше.» – Он быстро вскочил и нырнул в кабинет, где на двери висела табличка «ректор», а я бросился заносить в блокнот те мысли, которые пробудились у меня в последние минуты.
