Дэвид Мичи - Кошка Далай-Ламы. Чудесное спасение и удивительная судьба уличной кошки из трущоб Нью-Дели
Двигаясь дальше, мы с Ласией вышли на задний двор – голую, вытоптанную площадку, обнесенную метровой стенкой. Запрыгнув на стену, я с удивлением увидела большое поле с футбольными воротами. Две команды подростков гонялись в облаках пыли и боролись за мяч, сделанный из пластиковых пакетов, тщательно перевязанных шпагатом. Теперь мне стало ясно, откуда доносились все эти восторженные крики, которые я слышала, спрятавшись под одеялом.
Ласия уселась рядом и стала наблюдать за матчем, болтая ногами. Похоже, она знала игроков и периодически подбадривала их криками. Я сидела рядом с ней и тоже наблюдала за игрой. Я впервые видела футбол. Эта игра совсем не походила на размеренную и спокойную жизнь Джоканга. И это оказалось увлекательно!
Я и не заметила, как спустились сумерки. Посмотрев наверх, я увидела, как в окнах соседних домов зажглись свечи и лампы. Вечерний ветерок доносил до меня запахи десятков блюд, готовящихся на разных кухнях, позвякивание тарелок, смех, разговоры, звуки текущей воды и работающих телевизоров. Как все это отличалось от тех запахов и звуков, которые окружали меня на любимом подоконнике в доме Его Святейшества. И все же я ощущала мощную энергию этого места, где вся жизнь проходила на глазах у окружающих.
Солнце зашло за горизонт, небо потемнело. Ласия давно вернулась домой, оставив меня на стене. Я сидела, подобрав под себя лапки.
И тут я заметила легкое движение у стены дома. Легкая тень скользнула вдоль 40-галлонной бочки. Кот! И не просто кот, а очень крупный, мускулистый, с темными полосками. Я не сомневалась, что это был тот самый тигровый кот, которого я видела во дворе храма в зеленом свете фонаря на уличном прилавке. Уж не знаю, сколько времени он просидел на бочке, наблюдая за мной. Но по его движениям было понятно, что я его заинтересовала.
Кот расхаживал по двору туда и сюда, не обращая на меня никакого внимания, словно меня и не было вовсе. Зато я все свое внимание сосредоточила на нем.
Неожиданно я почувствовала необычное возбуждение. Тому, кто наблюдал за мной со стороны, могло показаться, что я спокойно сижу на стене. Но все мои мысли и эмоции были взбудоражены. Полосатый кот расхаживал по двору с хозяйским видом – ясно было, что это его территория. Вдали от Джоканга этот кот явно имел высокий статус. Конечно, темные полоски выдавали его сомнительное происхождение, зато он контролировал весьма обширную территорию.
И он со мной заигрывал!
Я не сомневалась, что он вернется. Не сегодня, конечно. Это было бы слишком очевидно. Но, может быть, завтра?
Вскоре вернулся с работы Чогьял. Ласия взяла его за руку и привела к тому месту, где сидела я.
– Рад видеть тебя на улице, КЕС! – Чогьял подхватил меня на руки и пощекотал шейку. – Наконец-то ты вернулась к нормальной жизни.
В тот момент в моей душе бушевала настоящая буря чувств. Вряд ли такое состояние можно было назвать нормальным.
На следующий день я дождаться не могла, когда же появится Ласия. Я все утро вылизывала себя, и моя густая белая шубка красиво заблестела. Ушки были чистыми, а усы поблескивали на солнце. И знаменитый прием «виолончель» я тоже выполнила с особой энергией – скорее в темпе allegro vivo, чем adagio. Если вы знакомы со знаменитым концертом Дворжака, то поймете, что я имею в виду.
Как только Ласия открыла дверь, я тут же выскочила во двор. Я вернулась на свое место на стене, стараясь сделать вид, что это чистая случайность. Внизу снова играли в футбол – игра была в полном разгаре. Сзади доносились уже знакомые звуки обычной повседневной жизни. Ласия несколько минут посидела рядом, читая учебник, а потом убежала домой.
Уголком глаза я заметила его. Тень снова появилась на 40-галлонной бочке. Я поднялась и потянулась – сначала вперед, потом назад, демонстрируя роскошное безразличие к окружающему миру. Потом я спрыгнула со стены и сделала вид, что хочу вернуться в дом.
Как я и рассчитывала, мой поклонник решил воспользоваться моментом.
Он бесшумно спрыгнул с бочки и пошел так, чтобы наши пути пересеклись. На определенном расстоянии мы оба остановились. Я впервые взглянула в эти сверкающие янтарные глаза.
– Мы прежде не встречались? – спросил он, начав разговор самым тривиальным клише в истории.
– Не думаю, – ответила я, стараясь поощрить поклонника, но в то же время не показаться слишком доступной.
– Уверен, что я видел вас прежде.
Я точно знала, что он меня видел, но не собиралась показывать своей заинтересованности.
По крайней мере, пока.
– Здесь есть и другие гималайские кошки, – ответила я, подтвердив свое безупречное, хотя и ничем не подтвержденное происхождение. – Это ваша территория?
– Все до Джоканга, – сказал кот. – И по главной улице до рынка.
Рынок находился всего в квартале от моего любимого места.
– А «Кафе Франк»? – спросила я.
– Вы с ума сошли?! Тот парень ненавидит кошек!
– Там лучшая кухня в Гималаях по мнению кулинарного путеводителя Хайдера, – спокойно сказала я.
Кот заморгал. Он что, никогда прежде не встречал столичной штучки?
– Как вы осмелились даже приблизиться…
– Знаете поговорку: «Важно то, кого ты знаешь»?
Кот кивнул.
– Так вот, это неправильно, – загадочно улыбнулась я. – Нужно сказать: «Важно то, кто знает тебя».
Кот какое-то время молчал и смотрел на меня. Я заметила, что смотрит он с любопытством.
– И что вы посоветуете полосатому коту из плохого района? – спросил он.
О, как это мило!
– «Тогда надень золотую шляпу, если это тронет ее», – процитировала я эпиграф к лучшему, по мнению Тенцина, американскому роману «Великий Гэтсби». – «Если можешь высоко прыгнуть, прыгай для нее, пока она не воскликнет: «Любимый в золотой шляпе, прыгающий высоко любимый, я должна быть с тобой!»
Кот задумчиво посмотрел на меня:
– Откуда это?
– Из книги, которую я знаю.
Кот пошел прочь.
– Вы уходите? – спросила я, вновь любуясь его мощным, мускулистым телом.
– Ухожу, чтобы найти шляпу, – ответил он.
На следующее утро кота нигде не было видно, но я была уверена, что обязательно увижу его днем. Никогда прежде я не ощущала такой романтической лихорадки, такой головокружительной, взрывоопасной смеси томления, опасений и необъяснимого животного магнетизма. Тем утром я была так занята собственными мыслями, что даже не заметила, что Чогьял пришел домой в обед, а не вечером. Не заметила я и того, что он вытащил из-под кровати переноску. Только когда он засунул меня в ящик, я поняла, что происходит.
– Маляры все закончили очень быстро, – пояснил Чогьял, чтобы меня порадовать. – Я знаю, как плохо тебе здесь было. Поэтому я решил, что ты захочешь вернуться как можно скорее.
И меня бесцеремонно доставили в Джоканг.
Ремонт был сделан превосходно. Знакомые комнаты сверкали свежей краской, все ручки были начищены до блеска. Все было, как прежде, только чище и красивее. Единственная перемена была сделана для меня: на подоконнике появились две бежевые прямоугольные подушки из флиса, на которых мне будет удобно сидеть.
Тенцин очень обрадовался моему возвращению. Запах карболового мыла от его пальцев сразу же вернул меня домой. Ожидал меня и любимый кошачий корм. Ближе к вечеру помощники Далай-ламы отправились по домам и оставили меня в покое, чтобы я оправилась после травмы, нанесенной вынужденным пребыванием в перенаселенном пригороде Маклеод Ганджа.
Но я там вовсе не страдала.
Я так хотела туда вернуться! Мне страшно хотелось снова встретить тигрового кота!
Сможем ли мы встретиться, если я останусь в своей башне из слоновой кости в Джоканге? Не подумает ли он, что мое исчезновение означает полное отсутствие интереса к нему? У такого роскошного полосатого кота наверняка масса поклонниц. А что, если он решит отказаться от меня еще до того, как у нас появится хоть какой-то шанс?
Я вспоминала время, проведенное в доме Чогьяла. Теперь оно казалось мне сном. Но какой же глупой я была, что целых три дня провела под одеялом! Какую возможность я упустила! Как бездарно провела драгоценное время! Теперь оставалось только гадать, что могло бы произойти, если бы я выбралась на улицу в первый, а не в четвертый день. Что бы случилось, как бы развивались отношения с котом моей мечты? Но я лишила себя этой возможности – и теперь оставалось только предаваться жалости к себе.
Далай-лама вернулся домой на следующий день. Стоило ему войти в комнату, и все стало по-прежнему. Когда Его Святейшество оказался рядом, я забыла обо всем – о несложившихся отношениях, о собственной глупости. Все казалось таким мелким и незначительным. Одно его присутствие рассеяло все негативные мысли. Он не успел сказать и слова, но аура спокойной благодати оставила в моей душе лишь всепоглощающее чувство абсолютного благополучия.
