Диана Чемберлен - Ребенок на заказ, или Признания акушерки
– Он летом подстригся и теперь выглядит совсем по-другому, – сказала Тара.
Ноэль взяла фотографию с другого туалетного столика. Собственно, эта и была ей нужна. Ее черника в салате. Это была семейная фотография. Эмерсон с мужчиной и женщиной. У женщины были короткие рыжеватые волосы и широкая улыбка, выглядела она молодо. Может быть, лет тридцати. Ноэль взглянула на Эмерсон.
– Твои родители? – спросила она.
– Ага. Дружка пока еще нет. – Эм засмеялась. – Надо будет поискать.
– Где они живут? – Ноэль не могла оторвать взгляд от лица женщины.
– В Калифорнии.
– Калифорния! – Не ошиблась ли она? – Значит, Уилмингтон… Вы не жили здесь раньше? – Вопрос был странный. Ноэль поняла это, как только он у нее вырвался. Но Эмерсон, казалось, ничего не заметила.
– На самом деле я жила здесь и доучилась до последнего класса, а потом отца перевели в Гринсборо, и я кончила школу там. А после его перевели в Лос-Анджелес, но я захотела остаться в Северной Каролине. Я люблю Уилмингтон.
– А я из Уэйк-Форест, – сообщила Тара.
Ноэль заставила себя поставить фотографию обратно на туалетный столик Эмерсон.
– Откуда у тебя такое имя?
– Это девичья фамилия моей матери, – сказала Эмерсон.
«Да, – подумала Ноэль, – да».
– Расскажите мне побольше о своих семьях, – сказала она, садясь. Другим студентам она такой вопрос не задавала. Она говорила с ними об их расписании, их специальности, их интересах. Но и этой беседе она постарается придать обычный характер.
Тара начала первой, как Ноэль и ожидала. Ее отец – бухгалтер, мать – домашняя хозяйка. Она – единственный ребенок в семье.
– И я тоже, – вставила Эмерсон.
«А ты – нет», – подумала про себя Ноэль.
Тара могла болтать, не переставая. Ее специальность – театральное искусство. Это нисколько не удивило Ноэль. При других обстоятельствах Тара могла бы заинтересовать Ноэль – своей открытостью, своей энергией, – но сейчас ей ужасно хотелось послушать Эмерсон.
– Значит, ты тоже единственный ребенок, – сказала Ноэль, когда, наконец, смогла перенести на Эм свое внимание.
– Да. Моя мама – медсестра, а мой отец – менеджер по продажам в крупной мебельной компании.
Медсестра!
– И моя специальность – медицина, – выпалила Ноэль. И тут же напомнила себе: не о тебе речь. Но все же речь шла именно о ней, и она это знала. Она снова взглянула на фотографию родителей Эмерсон, сосредоточившись на женщине с широкой улыбкой.
– Они будут к тебе приезжать или ты станешь ездить к ним в Калифорнию?
– Сейчас они просто помешаны на Калифорнии, – сказала Эмерсон. – Но мои дедушка с бабушкой живут в Джексонвилле, так что родителям придется иногда бывать в Северной Каролине.
Сердце у Ноэль заколотилось. Дедушка и бабушка. Она подумала о папке, которую хранила у себя в комнате, – единственная принадлежавшая матери вещь, которую она оставила у себя.
– Это родители твоей матери или отца? – С ума она сошла, чтобы задавать такие вопросы? Она же никого из других студентов так не расспрашивала.
– Моей матери, – сказала Эмерсон. – Родители отца умерли.
– Мои все живы, – сказала Тара. – Но они живут в Эшвилле, так что я их редко вижу.
– Жаль, – сказала Ноэль. – Постарайся видеться с ними чаще.
Она снова переключилась на Эмерсон, надеясь, что ее вопросы не звучали так грубо, как казалось ей самой.
– А есть еще какие-то интересные имена в семье? Как зовут твоего отца?
– Просто Фрэнк, – сказала Эмерсон.
Тара нахмурилась. Краем глаза Ноэль заметила выражение ее лица. Тара, конечно, не понимала, в чем тут дело – кто бы мог догадаться, к чему Ноэль клонит? Но она боялась, что Тара начнет думать, что староста общежития не в себе. Но зато Ноэль получила ответ, который был ей необходим. Теперь у нее были все ответы, и она больше не могла задерживаться в этой комнате. Что-то лопнет у нее внутри, если она пробудет здесь еще минуту.
Она взглянула на часы.
– Ой, сколько я тут пробыла! – сказала она. – Мне надо идти дальше, но мне хотелось познакомиться с вами двумя. Завтра у нас будет в холле собрание с пирожными и играми, так что приходите. – Она поднялась, держась за спинку стула, потому что все еще нетвердо держалась на ногах. – А если у вас будут какие-то вопросы или проблемы, вы знаете, где моя комната. Договорились?
– Договорились, – сказала Тара.
– Спасибо, что зашла, – прибавила Эмерсон.
Выйдя из комнаты, Ноэль на мгновение прислонилась к стене. Из комнаты 305 до нее донеслось хихиканье, потом Тара прошептала: «Мне кажется, она в тебя влюблена».
И она была недалека от истины.
У себя в комнате Ноэль набрала номер мисс Уилсон и с облегчением услышала голос матери, ответившей на звонок.
– Мне нужно с тобой поговорить, мама, – сказала она. – Серьезно поговорить.
– У тебя все в порядке? – Мать слегка задыхалась, как будто она бежала, торопясь к телефону.
– Все прекрасно. – Ноэль села на кровать, чувствуя себе вовсе не прекрасно. – У тебя есть время?
– Подожди минутку. – Мать отошла от телефона, и Ноэль услышала звяканье посуды. Потом она снова взяла трубку. – А вот и я. В чем дело?
Ноэль сто раз за последние несколько лет обдумывала этот разговор, но, честно говоря, никогда не предполагала, что он состоится. Она не ожидала встретить Эмерсон. Она вообще не знала, что Эмерсон существует. Встреча с ней все изменила.
Ноэль перевела дух.
– Когда я помогала тебе выехать из нашего дома перед моим поступлением в университет, я нашла у тебя папку. Я сделала это не нарочно. День был ветреный и… это не имеет значения. Я это увидела. Там было все про меня.
– Про тебя?
– Про мое рождение. Удочерение. Я ее взяла. Папку.
Мать молчала, и Ноэль представила себе, как она вспоминает, что именно было в этой папке.
– Там были заметки социального работника о моей биологической матери и… все остальное.
Мать по-прежнему молчала.
– А почему ты сейчас подняла этот вопрос? – сказала она, наконец.
Ноэль вспомнила их разговор по дороге домой после рождения первого ребенка Би, когда мать рассказала ей о девочке, которая ее родила и отдала в чужую семью.
– Ты сказала, что не знаешь, кто она такая. Только что ей было пятнадцать лет.
– Я не видела смысла открывать тебе подробности о ней. Ее личность не имела никакого значения.
Ноэль закрыла глаза.
– Мама, – сказала она, – здесь есть девушка. Она живет на моем этаже. Она первокурсница. Ее зовут Эмерсон Макгэррити.
Мать вздохнула.
– Эмерсон – фамилия твоей биологической матери. Но я не понимаю, почему ты подумала…
– Макгэррити, мама. Ее отец – Фрэнк Макгэррити. Тебе эта фамилия знакома?
– А она должна быть мне знакома?
– Это было в заметках социального работника. – Ноэль подумала, что за давностью лет мать просто забыла эту историю. – Сьюзен Эмерсон забеременела на вечеринке. Она даже не знала фамилию мальчика. Но у нее был друг, Фрэнк Макгэррити, и она не хотела, чтобы он об этом узнал. Ее родители тоже не хотели, чтобы кто-нибудь узнал, и они отослали ее к…
– Ее тетке. – Мать снова вздохнула. – Да, Ноэль, я все это знаю. Я знаю все это очень хорошо, хотя и забыла фамилию ее друга. Он не имел к этому никакого отношения. Я не понимаю… – Она вдруг ахнула. – Боже мой, – сказала она. – Ты думаешь, что девушка, которую ты встретила в общежитии, ее дочь? Дочь Сьюзен Эмерсон?
– Она – моя единоутробная сестра, мама. Ты должна ее увидеть.
– Не смей ничего ей говорить, – перебила ее мать. – Удочерение должно оставаться в тайне. Ее мать не хотела, что бы кто-нибудь узнал об этом.
– Но документы не были запечатаны, так ведь? Ты хранила их у себя.
Мать колебалась.
– Я принимала у нее роды, – сказала она, наконец. – Я знала тетку, у которой жила Сьюзен. В семье хотели сохранить все в тайне. Тебя на месяц поместили в приемную семью, пока твой отец и я оформляли документы. Я имела доступ к заметкам социального работника. Ко… всему. Но мне следовало хранить эти бумаги так, чтобы они не попали тебе в руки. Ты не имеешь права пользоваться этой информацией. Ты понимаешь, Ноэль?
– Но она же мне сестра!
– В семье сделали вид, что этого никогда не случалось. Особенно это важно теперь, когда она благополучно вышла замуж за этого Фрэнка Макгэррити, который понятия не имел, что у нее был ребенок. Ты не должна вмешиваться. Я знаю, это тяжело, Ноэль. Я знаю, – сказала она. – Когда тебе понадобится мать, зови меня. Прошу тебя, любимая, зови меня. Попроси, чтобы тебя переселили в другое общежитие. Тебе не нужно быть рядом с этой девушкой.
– Она – моя сестра, – повторила Ноэль.
– Тебе нельзя быть рядом с ней.
– Я хочу быть рядом с ней.
– Не навреди ей этим, детка, – сказала мать. – Не причини ей боли. Не навреди ее семье. А главное, не навреди себе самой. Из возвращения к прошлому никогда не получается ничего хорошего. Не делай этого, ладно?
