Дэвид Николс - Дублер
– …мелкая стерва и правда попросила меня выкинуть ее жвачку, положила ее мне в руку, потому что ей самой, блин, слишком лениво это делать, как будто я хренова домработница…
– И что, ты это сделал?
– Хрена я сделал. Бездарная мелкая корова. Ты видел ее в этом последнем фильме? Боже мой, это был самый худший фильм, какой я вообще смотрел за всю свою жизнь…
– У вас тут все хорошо? – спросила Нора Харпер с бокалом в руке, прислоняясь чуть неуверенно к косяку двери.
– Да, спасибо, – прощебетали оба в унисон.
– Ребята, если вы хотите передохнуть, то не стесняйтесь. Уверена, гости могут немного и сами о себе позаботиться… – Она кривовато и неловко улыбнулась Стивену прямо в лицо, и он вдруг вспомнил, что Эксцентричный Телекомик ждет свой коктейль. Он поспешил было обратно на вечеринку, но когда проходил мимо Норы, та мягко положила ладонь ему на руку.
– Это для кого-то конкретного? – спросила она, глядя на коктейль.
– Это для… – И Стивен кивнул в сторону пьяного комика, который именно в этот момент эксцентрично рыгал в кулак и тушил сигарету о резиновый пол, растирая кончиком кроссовки.
– Эй, ТЫ! – заорала Нора через весь зал, как нью-йоркский полисмен. Пятнадцать человек оглянулись, и комик вопросительно и робко ткнул себя пальцем в грудь. – Да, ты. Ты знаешь, что такое пепельница? – (Он тупо кивнул.) – Умеешь пользоваться? – Он снова кивнул. Теперь люди начали хихикать, и он призвал на помощь свое фирменное придурочное выражение лица, с которым обычно можно было легко сняться с крючка, но Нора еще не закончила. – И подбери это. – (Он посмотрел вниз, на окурок на полу.) – Ты меня слышал? Подбери.
И у комика не было иного выбора, кроме как наклониться, покорно подобрать окурок и сунуть его в карман пиджака.
Нора повернулась обратно к Стивену:
– Скажите, что британцы находят в этом парне?
– Думаю, они находят его чокнутым.
– Ну да, настолько чокнутым, что хочется дать ему в глаз. Можно мне? – спросила она, беря коктейль из руки Стивена. – А вы сами хотите? Вот, можем разделить этот… – И передала ему бокал обратно.
Стивен отхлебнул, и некоторое время они стояли молча, пока Нора пристально разглядывала его лицо сквозь прищур – достаточно долго, чтобы он почувствовал себя неуютно.
– Пожалуй, мне нужно вымыть еще немного бокалов…
Но она остановила его, снова мягко положив ладонь ему на плечо.
– Меня вот что не отпускает: мы раньше не встречались? – объяснила она. – Я имею в виду, где-нибудь еще, кроме туалета?
– Думаю, вы могли видеть меня в театре.
– В театре?
– Мы пообщались, очень коротко, на вечеринке после премьеры. Я вроде как работаю с вашим мужем.
– Вы один из тех ребят, помощников режиссера, да?
– Нет, я актер. Ну, в настоящий момент дублер. В общем, дублер вашего мужа.
– Хотите, чтобы я столкнула его с лестницы? – невозмутимо спросила она. – Сделать так, чтобы это выглядело как случайность? Уж эти винтовые лестницы, полиция ни за что не разберется.
– Возможно, когда-нибудь.
– Или мы можем нанять кого-нибудь. Расходы пополам.
– Я вам сообщу, когда понадобится. – И снова он почувствовал, что надо бы вернуться к работе.
– А что еще вы делаете?
– Что еще? О’кей, помните тот кусочек, в самом конце, когда Байрон уходит к смерти и Призрак открывает ему дверь? Я этот самый Призрак.
– Парень в маске!
– Это я.
– Извините, мне следовало вас узнать!
– Ну, я же в маске, так что…
– Нет, но все равно, вы так здорово это делаете! В чем секрет?
– Практика. Час каждое утро. Открыл-закрыл, открыл-закрыл, закрыл-открыл, открыл-закрыл…
Она издала теплый горловой смешок, и Стивен ощутил легкий румянец удовлетворения, и на мгновение униформа официанта снова стала просто отличным костюмом.
– А мой муж – каково с ним работать?
– Ну, на самом деле я не работаю с ним, но он здорово, очень, очень… – Момент колебания, пока Стивен подыскивал более красочное слово, чем «здорово». – Полон энергии.
– Кое-чего в нем действительно полно. Прошу прощения… Еще раз, как вас зовут?
– Стивен, – и добавил, почти в качестве теста: – Стивен Маккуин.
– Что ж, Стивен, – сказала она, пройдя тест, – возможно, мне не стоит этого говорить, но… вы как, не против? Мой муж вас нанимает… Я что пытаюсь сказать: разве он не ведет себя как полный козел?
– Вовсе нет. Ну, может быть, чуть-чуть. Но все нормально, я уже подрабатывал так раньше, и я не против.
И в этот момент он действительно был не против. В конце концов, впервые за три часа ему смотрели прямо в глаза, впервые к нему отнеслись как к человеческому существу, а не как к ходячему мусорному ведру или разливочному автомату, и Стивен наслаждался разговором с этой язвительной, элегантной, чуть суровой женщиной, неустойчиво прислонившейся к косяку. Они оба разглядывали вечеринку. Двенадцатый Самый Сексуальный Мужчина Мира стоял в центре комнаты – в темных очках, с сигаретой, опасно свисающей с губы, – и жонглировал сатсумами, к изрядному восторгу двадцать восьмой и шестьдесят четвертой Самых Сексуальных Женщин Мира. Даже с чисто статистической точки зрения это было впечатляюще.
– Мой возлюбленный супруг, – протянула Нора, отхлебывая коктейль. – Я очень его люблю, и посмотреть на него, конечно, приятно, но иногда я чувствую себя так, будто вышла замуж за какого-то… одаренного ребенка. – Она вздохнула и выдавила улыбку. – Извините, я не должна плохо о нем говорить, но у нас только что была отвратительная ссора.
– Надеюсь, ничего очень уж серьезного.
– Нет, просто… дурацкий спор.
– Значит, поэтому вам не весело на вечеринке?
– Две сотни вздрюченных кокаином эгоцентриков, втаптывающих спаржу в пол и спрашивающих меня, кто я такая? О, надеюсь, этот вечер никогда не кончится.
Они оба повернулись и оглядели вечеринку. Последнего из детей уже эвакуировали в тихое место, стеклянные столы расцепили, и совершенно внезапно обнаружилась очень, очень длинная очередь, змеящаяся вдоль стены к потайной двери в туалет. По всему пространству на тарелках громоздились груды крошечных сосисок и тарталеток с грибами и нетронутые шампуры с непрожаренной бараниной, а голоса в зале определенно стали более резкими и напряженными. «Я» и «мне», «вау» и «твою мать» летали между высокими голыми стенами – люди не столько разговаривали, сколько швыряли слова друг другу в лицо.
– У меня, кстати, есть. Если вам хочется… – тоном конспиратора сообщила Нора, кладя ладонь ему на предплечье.
– Что?
– Кокаин. Я нахожу, что с ним все это становится немного легче. – И она сжала ноздри, тихо вдохнула, сглотнула – это была первая неприятная вещь, которую она сделала за весь вечер.
Стивен не мог не почувствовать себя несколько разочарованным: неудивительно, что она с таким интересом разговаривает с ним. Наверное, она бы поговорила с кем угодно.
– Только не пока я на работе, – ответил Стивен, чувствуя, что их момент душевной близости прошел. – Я лучше пойду…
И снова Нора положила ладонь ему на плечо.
– Ой, а крышу вы видели? – спросила она, сделав большие глаза. – Вид потрясающий. Пойдемте, я вам покажу.
– Но вам не кажется, что я должен…
– Стивен, извините, вы, видимо, не понимаете: если я услышу еще хоть один анекдот про шоу-бизнес, то начну визжать, и нет никакой гарантии, что остановлюсь. – И Нора продела свою руку ему под локоть, вывела его из кухни и потащила дальше, к ведущей на крышу винтовой лестнице со стеклянными ступенями.
– Быстро, пока они не нашли, где я спрятала бонги…
Они взобрались по лестнице, чуть неуверенно, и как только добрались до люка, открывавшегося вверх, из комнаты внизу в ночной воздух понеслось особенно громогласное, могучее, вибрирующее хоровое «С днем рождения!». Нора оглянулась через плечо, заговорщически улыбнувшись Стивену, и махнула бутылкой в сторону вечеринки:
– Знаете, как можно узнать, что все они актеры?
– Как же?
– Каждый из них чувствует себя здесь как рыба в воде, черт побери!
Две сигареты
Длинная низкая плоская крыша старой фабрики зонтиков была превращена в некий минималистичный городской сад, редко засаженный, но с дорогим деревянным настилом, освещенный гирляндами погодостойких лампочек, превращавших тонкую морось в спецэффект. Стивен поднял воротник на своем пиджаке и сложил руки на груди, покрепче обхватив ими себя. Он никогда не бывал на трансатлантическом океанском лайнере, разве что на пароме до острова Уайт, но смутно подозревал, что вот такое ощущение, наверное, испытываешь, когда стоишь у перил и созерцаешь уходящий кильватер. Что это был за старый сентиментальный фильм с Бетт Дэвис, где дело происходило на океанском лайнере? Там еще кто-то – Пол Хенрейд или Фредрик Марч – держит во рту сразу две сигареты, зажигает их и дает одну Бетт Дэвис. У Стивена в кармане лежали сигареты, и при желании можно было бы попробовать такой фокус. Чувствуя себя пьяным и беспечным, он решил так и сделать.
