Цент на двоих. Сказки века джаза (сборник) - Фицджеральд Фрэнсис Скотт

Бал в этот вечер давался в честь маленькой Миллисент Тейт, и, хотя среди приглашенных были представители всех поколений, танцевали в основном школьники и студенты: основная часть уже успевшей вступить в брак молодежи в этот вечер веселилась на цирковом карнавале, устроенном Таунсендами в клубе «Дилижанс». Миссис Тейт находилась в бальном зале, следя за Миллисент и подбадривая ее улыбками, когда их взгляды встречались. Рядом с ней стояли две средних лет тетушки, наперебой твердившие, как же идет Миллисент новое платье! Именно в этот приятный момент миссис Тейт почувствовала, как ее сильно дернули за юбку, и мгновение спустя на руках у матери с громким «Ох!» очутилась младшая дочь, одиннадцатилетняя Эмили.

– Эмили, что случилось?

– Мама, – сказала Эмили, испуганная, но не сильно, – там на лестнице…

– Что?

– Там на лестнице что-то непонятное, мама! Я думаю, что это большая собака, мама, но она совсем не похожа на собаку!

– Что ты хочешь сказать, Эмили?

Тетушки сочувственно закачали головами.

– Мама, это похоже… Это похоже на верблюда!

Миссис Тейт рассмеялась:

– Ты видела старое глупое привидение, вот и все.

– Вовсе нет! Нет, это было что-то живое, мама, и большое! Я шла вниз посмотреть, не идет ли кто-нибудь еще, а эта собака или что это было… оно шло наверх! Так смешно, мама, как будто оно было хромое. А потом оно увидело меня и как-то так взвыло, а затем поскользнулось на лестничной площадке, и я от него убежала.

Улыбка сошла с лица миссис Тейт.

– Ребенок определенно что-то видел, – сказала она.

Тетушки согласились, что ребенок действительно что-то видел, и все три женщины, не сговариваясь, инстинктивно отступили от двери, потому что прямо за ней, совсем рядом, послышался глухой звук шагов.

Затем раздалось три приглушенных вздоха изумления – из-за угла материализовалось нечто темно-коричневое, и наконец все разглядели что-то вроде огромного зверя, глядевшего на них голодными глазами.

– Ах! – воскликнула миссис Тейт.

– Ох! – хором воскликнули дамы.

На спине верблюда неожиданно показался горб, и вздохи сменились визгом.

– Ох… Смотрите!

– Что это?

Танец остановился, и танцоры, поспешившие к месту происшествия, отнеслись к непрошеному гостю совершенно по-разному; конечно же молодежь немедленно заподозрила, что все было подстроено заранее хозяевами для того, чтобы развеселить гостей. Мальчики постарше отнеслись к событию с подобающим пренебрежением, расценив произошедшее как насмешку над их уже не детским интеллектом, и, не вынимая рук из карманов, не спеша подтягивались поближе. Зато большинство девушек издали приглушенные возгласы веселого изумления.

– Да ведь это верблюд!

– Какой забавный, не правда ли?

Верблюд неуверенно замер, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, и медленно обвел залу оценивающим взором. Затем он внезапно принял решение, развернулся и быстро засеменил к двери.

В этот момент из библиотеки на первом этаже вышел мистер Говард Тейт и остановился в холле, чтобы побеседовать с молодым человеком. Неожиданно сверху послышались крики, затем последовала серия неясных глухих звуков, и у подножия лестницы стремительно возникло огромное коричневое животное, которое, судя по всему, куда-то спешило.

– Что за черт? – вздрогнув, произнес мистер Тейт.

Животное с достоинством огляделось и с видом полнейшей безмятежности, будто только что вспомнив о важной встрече, смешанным аллюром направилось к входной двери. Если быть точным, на бег поспешно перешли его передние ноги.

– Стойте здесь! – напряженно скомандовал мистер Тейт. – Я туда! Хватайте его, Баттерфилд! Хватайте!

Молодой человек мертвой хваткой обхватил заднюю часть верблюда; обнаружив, что дальнейшее движение стало невозможным, передняя часть также покорно отдалась в плен, замерев в смятении. К этому моменту по лестнице уже начал спускаться поток молодежи, и мистер Тейт, не знавший, какой из пришедших ему в голову вариантов – от оригинального грабежа до сбежавшего психа – предпочесть, давал отрывистые указания молодому человеку:

– Держите покрепче! Ведите сюда. Сейчас посмотрим…

Верблюд позволил увести себя в библиотеку; мистер Тейт, заперев дверь, вытащил из ящика стола револьвер и отдал молодому человеку приказание снять с животного голову. После этого он судорожно вздохнул и положил револьвер на место.

– Перри Паркхарст! – изумленно воскликнул он.

– Ошибся адресом, мистер Тейт, – робко произнес Перри. – Надеюсь, вы не испугались.

– Ну, вы заставили нас поволноваться, Перри. – Внезапно ему стало ясно, что произошло. – Вы собирались на цирковой карнавал Таунсендов?

– В общем, да…

– Позвольте представить вам мистера Баттерфилда, мистер Паркхарст. – И, повернувшись к Перри, добавил: – Баттерфилд пробудет у нас еще несколько дней.

– Я слегка заблудился, – пробормотал Перри. – Прошу прощения.

– Все в полном порядке, это совершенно естественная ошибка! У меня тоже в шкафу лежит клоунский костюм – я тоже еду к Таунсендам, но позже. – Он повернулся к Баттерфилду: – Может, передумаете и поедете с нами?

Молодой человек стал отказываться. Ему хотелось спать.

– Выпьете, Перри? – предложил мистер Тейт.

– Благодарю вас, с удовольствием.

– Ах да, – быстро добавил Тейт, – я совсем забыл о… вашем друге, там. – Он указал на заднюю часть верблюда. – Прошу прощения за бестактность. Мы знакомы? Прошу вас, выходите.

– Это не друг, – торопливо пояснил Перри. – Я его просто нанял.

– Он выпьет?

– Будете? – спросил Перри, беспокойно оглядываясь.

Раздался приглушенный звук, выражавший согласие.

– Ну конечно! – энергично произнес мистер Тейт. – Настоящий верблюд способен выпить столько, чтобы хватило на три дня вперед!

– Предупреждаю, – с сомнением сказал Перри, – он не совсем подобающе одет для того, чтобы показаться среди гостей.

Если вы не возражаете, я передам ему туда бутылку, и он сможет выпить, не выходя наружу.

Из-под ткани в ответ на это предложение раздалось что-то вроде одобрительных аплодисментов. Как только появился дворецкий с бутылками, стаканами и сифоном, одна из бутылок немедленно перекочевала назад, и после этого молчаливый собутыльник напоминал о своем существовании лишь частыми приглушенными звуками продолжительных глотков.

Так они провели целый час. Когда пробило десять вечера, мистер Тейт решил, что пора выходить. Он облачился в свой клоунский костюм, Перри водрузил на место голову верблюда, и бок о бок они пешком пересекли квартал, отделявший дом Тейтов от клуба «Дилижанс».

Цирковой карнавал был в самом разгаре. В бальной зале растянули огромный шатер, а вдоль стен выстроились ряды кабин, представлявших различные аттракционы бродячих цирков, – к этому времени все они уже были пусты, зато зал был заполнен громко веселящейся молодежью, одетой в цветастые костюмы на любой вкус: там были клоуны, бородатые дамы, акробаты, наездники, инспекторы манежа, татуированные силачи и дрессировщики. Таунсенды позаботились о том, чтобы их вечеринка была веселой, так что из дома было тайно переправлено большое количество выпивки, которая теперь лилась рекой. По стенам бального зала вилась зеленая лента с указательными стрелками и надписями для непосвященных: «Следуйте вдоль зеленой линии!» Зеленая линия вела прямиком в бар, где гостей ожидал обычный пунш, пунш покрепче, а также всем знакомые темно-зеленые бутылки без этикеток.

На стене над баром была нарисована другая стрелка, красного цвета и очень неровная, а под ней было написано: «А теперь вам туда!»

Но даже среди роскошных костюмов и порядком разогретой атмосферы появление у входа верблюда вызвало некоторый переполох, и Перри немедленно окружила любопытствующая, смеющаяся толпа, пытавшаяся определить, кто же скрывается внутри животного, стоявшего у широких дверей зала и окидывавшего танцующих меланхолично-голодным взором.

Перри заметил Бетти, стоявшую перед одной из будок и разговаривавшую с комичным полисменом. Она была в костюме египетской заклинательницы змей, ее темно-рыжие волосы были уложены в косы и украшены латунными кольцами, образ завершала блестящая тиара с восточным орнаментом. Прекрасное лицо было нарумянено до темно-оливкового цвета, а на рукавах и предплечьях извивались нарисованные змеи с ядовито-зелеными глазами. На ногах были сандалии, а юбка, начиная от колен, состояла из множества узеньких полосок, и при ходьбе можно было разглядеть тоненьких змеек, нарисованных прямо на голых коленках. Вокруг шеи обвилась блестящая кобра. В общем, это был очаровательный костюм, заставлявший наиболее нервных пожилых дам непроизвольно вздрагивать при ее приближении, а наиболее беспокойных произносить нарочито громкие тирады, начинавшиеся с «недопустимо» и «как не стыдно».