Гарольд Роббинс - Охотники за удачей
Я подождал, пока от нас отойдет официант.
— Я только что вернулся из Англии, — спокойно сказал я. — Там я встретил твою мать.
Ее глаза затуманились.
— Вот как?
Я кивнул.
— Она показалась мне очень милой.
— Вполне может быть, судя по моим воспоминаниям, — сказала Моника с легкой горечью.
— Должно быть, у тебя хорошая память. Ты была в возрасте Джоан?
— Есть вещи, которые не забываются. Например, как мать говорит тебе, как она тебя любит, а потом вдруг исчезает и больше не возвращается.
— Может, у нее были веские причины?
— Какие причины? — презрительно спросила она. — Я не смогла бы бросить Джоан.
— Возможно, если бы ты написала матери, она объяснила бы тебе это.
— Что она может мне сказать? — холодно спросила Моника. — Что влюбилась в другого мужчину и сбежала с ним? Это я могу понять. Я не могу понять другого: почему она не взяла меня с собой? Единственное объяснение — это что я для нее ничего не значила.
— Ты можешь не знать свою мать, но ведь ты хорошо знаешь отца. Ты знаешь, как он умеет ненавидеть человека, которого счел своим обидчиком.
— Например, тебя?
— Например, меня. — Я кивнул. — Как ты думаешь, в ту ночь, когда вы оба явились ко мне в отель, он думал о тебе? Или все-таки о том, как бы свести счеты со мной?
Она помолчала, и взгляд ее смягчился.
— Ты думаешь, с мамой было так же?
Я снова кивнул.
— Приблизительно.
Она опустила глаза и стала смотреть на скатерть. Когда она опять взглянула на меня, взгляд ее прояснился.
— Спасибо за то, что ты сказал мне это, Джонас. Почему-то мне стало легче.
— Вот и хорошо, — ответил я. — Кстати, ты в последнее время не видела отца?
— Года два назад он приходил к нам на обед и занял тысячу долларов. — Моника криво улыбнулась. — С тех пор я его не видела.
— А ты не знаешь, где он может быть?
— Зачем он тебе?
— У меня есть хорошая работа для него в Канаде, но он куда-то исчез.
Она странно посмотрела на меня.
— Ты хочешь сказать, что готов дать ему работу после того, что он сделал?
— У меня нет выбора, — неохотно признался я. — Мне не особенно нравится эта идея, но ведь идет война. Мне нужен такой человек, как он.
— Год назад он мне написал. Говорил, что собирается стать управляющим аэропорта в Титборо.
— Спасибо, — сказал я. — Поищу его там.
Неожиданно Моника сжала мою руку. Я удивленно посмотрел на нее. Она улыбнулась.
— Знаешь, Джонас, я пришла к странному выводу: друг из тебя лучше, чем муж.
5
Когда я вернулся на следующий день в отель, Макалистер уже ждал меня там.
— Ты его нашел? — спросил он.
Я покачал головой.
— Он задержался там, только чтобы успеть выписать какому-то олуху фальшивый чек на пять тысяч долларов.
— Он заметно опускается. И куда он подался после этого?
— Не знаю. — Я швырнул на кресло пальто и сел. — Может, сидит в тюрьме в каком-нибудь захолустном городишке. Фальшивый чек — Господи!
— Что я должен делать? — спросил Мак.
— Ничего, — сказал я. — Но я обещал Роджеру, что попытаюсь его найти. Придется привлечь частных сыщиков. Если они его не найдут, я буду чист перед Роджером. Звонил Хардину?
— Да. Он вот-вот придет. — Мак с любопытством поглядел на меня. — А зачем он тебе понадобился?
— Возможно, вскоре мы займемся издательским делом.
— Это еще зачем? Ты же даже газет не читаешь.
Я рассмеялся.
— Я слышал, что он собирается открыть журнал о кино. Я прикинул, что если помогу ему с этим журналом, он поможет нам с рекламой наших фильмов в других своих изданиях. Их общий тираж — двенадцать миллионов в месяц.
Мак не ответил. В дверь позвонили, и Робер пошел открывать. Это был С. Дж. Хардин. Войдя в комнату, он протянул мне руку и сказал хриплым старческим голосом:
— Джонас, мой мальчик! Рад тебя видеть.
Мы пожали друг другу руки.
— Вы знакомы с моим адвокатом, мистером Макалистером?
Хардин, сияя, повернулся к Маку.
— Очень приятно, сэр, — сказал он, пожимая руку Макалистеру и снова поворачиваясь ко мне. — Я очень удивился, когда ты со мной связался. Что ты задумал, мой мальчик?
— Я слышал, вы собираетесь открыть журнал о кино.
— Да, я подумывал об этом, — признал он.
— А еще я слышал, что у вас не хватает средств.
Он выразительно развел руками.
— Ну, ты же знаешь издательский бизнес, мой мальчик! Нам всегда не хватает денег!
Я улыбнулся. Послушать его, так можно подумать, что он гол как сокол. Но деньги у него были, как бы он ни плакался. Берни Норман по сравнению с ним был бойскаутом.
— Я собираюсь снимать картину — впервые за восемь лет.
— Поздравляю, Джонас! — прогудел он. — Прекрасная новость! Кино нужен такой человек, как ты. Напомни мне, чтобы я велел своему брокеру купить акции твоей компании.
— Обязательно.
— И можешь не сомневаться, мы про тебя напишем! Мы знаем, как заинтересовать читателя.
— Об этом я и хотел поговорить с вами. Просто стыд, что среди ваших изданий до сих пор нет журнала о кино.
Он пристально посмотрел на меня.
— Целиком с тобой согласен, Джонас.
— Сколько вам потребуется, чтобы такой журнал появился?
— Ну, тысяч двести или триста. Это обеспечит первый год работы.
— И важно, чтобы у журнала был хороший редактор, правда? Это решает все.
— Ты абсолютно прав, мой мальчик, — сердечно сказал он. — У меня работают отличные редакторы. Я вижу, ты понимаешь в издательском деле, Джонас. А мне всегда интересна свежая точка зрения.
— Кто будет у вас литературным редактором?
— Как кто, Джонас? — Он невинно округлил глаза. — Я думал, ты знаешь. Конечно, та самая молодая леди, с которой ты ужинал вчера вечером.
Я рассмеялся. Старый черт оказался умнее, чем я думал. Его шпионы сидели даже в ресторане «21», где мы ужинали вчера с Моникой.
Когда он ушел, я обратился к Макалистеру:
— Мне ведь не обязательно подписывать бумаги Энгеля, правда?
— Конечно. А что?
— Собираюсь на побережье. Я приехал снимать фильм, а не торчать попусту в Нью-Йорке.
— Но ведь Дэвид и Боннер здесь и ждут твоего звонка.
— Позвони-ка Дэвиду. — Через минуту Мак вручил мне трубку. — Алло, Дэвид? Привет. Как Роза?
— Она здорова и счастлива.
— Хорошо, — сказал я. — Я хотел поблагодарить тебя: ты прекрасно поработал с теми акциями. И знаешь, мне не хочется болтаться в Нью-Йорке, пока мы готовим съемки «Грешницы». Я решил двинуть на побережье.
