Александр Горшков - Отшельник. Роман в трёх книгах
— Интересно, правда? — он закрыл книгу и снял очки, взглянув на своего собеседника. — Моисей сделал чудо, а волхвы точь-в-точь повторили. Попробуй разбери, чья тут правда? А ведь так и было, пока Господь не явил такую мощь, перед которой не могли устоять уже никакие жрецы, волхвы с их бесовскими чарами. А потом начался исход евреев из египетского рабства, и весь их путь сопровождали не менее величественные, не менее страшные чудеса, очевидцами которых были не единицы, не десятки, не сотни, а тысячи людей: переход целого народа по дну моря, небесная манна, вода из скалы, Скрижали из рук Самого Бога, блестящие военные победы над превосходящим противником и многое другое. Но не менее интересно и то, что даже среди живых очевидцев этих великих чудес находились люди, которые упорно, упрямо не верили Спасавшему их Богу, не верили Его Пророку, поднимали на него ропот, грозились убить, отливали себе новых идолов. Каково было самому Моисею видеть у своих соплеменников, которых он вел через пустыню, это маловерие, малодушие, различные соблазны, отступления в том, что заповедал, в чем наставлял Истинный Бог? Зная, что на этом пути избранный народ ожидают многие опасности, Господь предостерегал: «Не будет Тебе бог нов, ниже поклонишися богу чуждему. Аз бо есмь Господь Бог твой, изведый тя от земли Египетския, разшири уста Твоя, и исполню я».
***
Генерал тоже полистал Библию.
— Странно, почему же верующие люди, воспитанные не в секте, а Церкви, наставленные не самозванцами, а пророками Божьими, так легко слушают чужой голос, поддаются чужому влиянию? Почему позволяют обманывать себя разным самозванцам? «Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!» Точно сказано. Кажется, Пушкин?
Владыка Серафим улыбнулся.
— Да, классик метко сказал: «Я сам обманываться рад». Почему позволяют себя обманывать? Церковь ведь, Дмитрий Сергеевич, это тоже школа, только школа особая — духовного воспитания, в которой прилежные чада учатся всю жизнь. Как в вашу школу, так и в нашу приходят разные люди: есть ревностные в овладении знаниями, духовным опытом, а есть лентяи; есть готовые учиться день и ночь, а есть откровенные лоботрясы; есть хотящие всему научиться, а есть уже мнящие себя профессорами, академиками, которые все знают и все умеют; есть лидеры, есть и те, у кого голова повернута вбок или вообще назад; есть смиренные, кроткие, а есть гордецы. Церковь для всех стремящихся быть ее послушными чадами, остается Матерью: любящей, терпеливой, внимательной, заботливой. Кто хочет овладеть наукой из наук — спасением души, тот учится и постепенно овладевает. А кто не хочет — тот создает свою «науку», либо идет к тем, кто ее уже придумал и утверждает, что православное церковное учение — это вчерашний день. Либо идет еще дальше и объявляет себя таким «пророком», как ваш несостоявшийся воспитанник.
Генерал вновь полистал Библию и сказал:
— Обязательно почитаю. Даю слово. И постараюсь стать прилежным учеником вашей школы.
— Отец Игорь, подари гостю эту замечательную книгу. В память о его визите к нам, грешным.
Генерал не спешил уходить, ему хотелось еще послушать архиерея.
— Путей к Богу, Дмитрий Сергеевич, как и путей отступления от него много. Каждый человек — неповторимая личность, особый замысел Божий, и каждый из нас призван раскрыть в себе этот замысел, почувствовать свое высокое предназначение, услышать зов своего Творца. Для этого нужно быть членом Церкви: не политической партии, не общественной организации, не кружка, а именно Церкви, которая живет Христом, Им наполнена, Им дышит, Им существует. Церковь — это корабль, на котором верующие в Бога люди проходят свое житейское море: бури, штормы, подводные скалы, разные опасности. Да, не все на этом корабле сидят в уютных каютах, но все — на корабле. А есть и такие, кто хочет переплыть на шлюпках, надувных резиновых лодках или вообще на досках: они считают, что справятся сами, без всякого корабля.
Генерал усмехнулся:
— Но так считать могут либо наивные люди, либо…
— …Те, кто ищет новых богов, «пророков», новых «мессий», — развил мысль Владыка. — Православная вера, которую мы исповедуем, — это вера глубокой духовной трезвости, лишенная всякого религиозного фанатизма. Подвижники, достигшие на этом пути совершенства и гармонии, сподобившиеся многих благодатных даров, даже чудотворений, всегда предостерегали неопытных, неискушенных в брани с дьяволом людей от духовной «скороспелости». Это как любой скороспелый плод: внешне красив, а изнутри — либо кислятина, либо вообще гниль: только взять и выбросить. Правильная духовная настроенность развивает в человеке ревность в богопознании, самосовершенствовании, преодолении своих страстей, греховных навыков. Вектор этого развития всегда направлен вглубь самого человека, ибо, по слову Спасителя, Царство Божие находится внутри каждого из нас, и там же происходит главная битва добра со злом. Фанатизм же возникает вследствие неправильной духовной жизни, искажения ее главных принципов. Для христианина совершенно неприемлема мысль над насилием чужой воли. Это вытекает из сути самого христианства: Сам Господь не совершает по отношению к Своему созданию — человеку — никакого насилия, а лишь учит, вразумляет, наставляет, терпит…
— Почему же Церковь не борется со всем этим, не пресекает, не вырывает с корнем? — удивился генерал. — Мы, например, своих воспитанников наказываем за малейшее непослушание командирам, малейшее своеволие…
— …А мы, по примеру Христа, как я уже сказал, стараемся образумить излишне ревнивых людей. Хотя есть и наказания, но это уже самая крайняя мера, когда все аргументы использованы. Всех ведь нельзя стричь под одну гребенку. Церковь дает каждому человеку — даже самому строптивому, непокорному, упрямому — возможность жить не «по щучьему велению, по моему хотению», а по законам церковной жизни, и тем самым ограждает его от больших падений, разочарований, бед. У вас ведь, военных людей, есть курс молодого бойца, который обязан пройти каждый, кто хочет овладеть военной наукой?
— Конечно, есть. Хлопот с этими новичками столько, что…
Генерал усмехнулся, глянув на Юрия.
— А у нас есть свои такие новички. У вас их называют, если не ошибаюсь, новобранцами, а у нас — неофитами. И тоже с ними хватает работы. Часто это очень впечатлительные люди, им не терпится с первых же шагов пребывания в Церкви взлететь на такую высоту, которой истинные, настоящие подвижники достигли трудами и подвигами всей своей жизни. Этап неофитства проходят большинство людей, вступающих в церковную жизнь. Но одни быстро перерастают этот этап церковного «младенчества», а другие так и остаются в нем, не желая ничему глубоко учиться, ни во что вникать, слушать своих наставников. Такие «младенцы» нуждаются в особом церковном воспитании, а нередко и лечении, потому что очень капризны, непослушны, своевольны, упрямы. Они ищут исключительно своей воли, возвышенных эмоциональных состояний, видений, откровений, из-за чего легко впадают в еще более опасное состояние — прелесть, когда собственные фантазии или же то, что им внушает дьявол, принимают за божественные откровения. Для них уже никто и ничто не авторитет: ни священники, ни Церковь, ни Сам Господь. Между тем непокорство, упрямство в Церкви всегда порицалось. «Непокорность есть такой же грех, что волшебство, и противление то же, что идолопоклонство», — вот как строго сказано! Неофиты, если не перерастут свое духовное «младенчество», стают настоящими эгоистами, не терпящими никаких возражений, находящие оправдание всем своим поступкам. Каждый из них в одном лице и богослов, и подвижник, и монах, и пророк: все знает, всех учит, на любой вопрос у него готовый ответ, все тайны Божии перед ним открыты. Это святые подвижники смиряли себя ниже земли, умерщвляли свою плоть, чтобы в них проснулся, ожил дух, а для неофита все намного проще: для него воля Божия — это все, что он делает, разносит вокруг себя, чем соблазняет других. Все, кто не согласен с неофитом, — как минимум, люди безблагодатные, а как максимум — уже обреченные на вечные страдания и муки. Человек же, который в силу разных причин еще не нашел свой путь к Богу, для неофита хуже заклятого врага.
