Роман Канушкин - Джандо
Точка, где пересекаются линии… Профессор Ким нашел то, что ему было нужно. Расположение звезд и очертания… Яркое крыло! Пылающая африканская ночь с гроздьями звезд, здесь всего лишь слабо мерцающими: это были очертания пещеры Камила Коленкура. Здесь, внутри компьютера, он узнал очертания пещеры, где сходились все линии.
— Я нашел Дверь, — проговорил Профессор Ким. — Как бы ее ни маскировали, она находится здесь. Белая Комната… Только мы воспользуемся не парадным, а служебным входом. — Потом он сделал знак Артуру. Условный знак, известный лишь им троим, — то, что осталось от когда-то могущественной организации, детской игры. Так приветствовали друг друга члены Ордена Белых Рыцарей.
Профессор Ким подождал еще некоторое время, он почувствовал, как забилось его сердце. На мгновение что-то сотворилось из воздуха, волна любви… И дыхание собаки.
— Ральф? — удивленно позвал Профессор Ким, чувствуя прикосновение к своей руке. Пес лизнул его? Сновидение?
Но уже все прошло. Ощущение, словно вас будят, вырывая из сна, прошло.
— Я нашел Дверь, — прошептал Профессор Ким. — И уже на ее пороге бродят сновидения… Это прикосновение…
Профессор Ким не стал об этом больше думать. Он лишь еще раз повторил приветствие Ордена Белых Рыцарей и пошел на встречу, отложенную пять лет назад. И, переступая порог двери — вход в пещеру Камила Коленкура, — он опять вспомнил о пылающей африканской ночи, о Луне, атакующей Землю, и о… странном прикосновении, которое он только что ощутил. Профессор Ким так и не узнал, что это Артур коснулся его свободной руки, давая понять, что видел их условный знак. Потому что в этот момент он находился уже очень далеко от Артура.
В эту же секунду пылающая молния зажглась в глазах Робкопа.
— Очень интересно, — повторил он.
А потом произошло нечто, повергшее окружающих в шок. Уже значительно позже те, кто уцелеет после этой истории и сохранит способность здраво рассуждать, расскажут, что Робкоп как-то странно понюхал воздух, а потом… сквозь кожу его лица проступил сначала еле заметный шрам, и Робкоп проговорил что-то вроде:
— Я вижу их…
А затем очень быстро шрам, пересекающий все его лицо, начал набухать, пока Робкоп поводил носом, и вдруг лопнул, превратившись в страшную рану. Но он уже двинулся к выходу, и некая юная особа, столкнувшаяся с ним в дверях, была уверена, что Робкопа поранили ножом, хотя крови она не видела. Вроде бы вслед за Робкопом устремились еще двое: крупный долговязый мальчик и какой-то дед, прилично одетый, аккуратный дед с испитым лицом. И как только они ушли, что-то странное случилось со стенами.
Казалось, что они сейчас обрушатся и погребут под собой всех, кто здесь находится. И уже никто и никогда не сможет откопать заживо погребенных. Потому что это место провалится в бездонную черную пропасть такого далекого прошлого, что Время там затвердело, как тяжелые гранитные плиты.
В павильоне суперкомпьютерных игр началась паника…
— Добро пожаловать в Легенду, — услышал Профессор Ким. — В ЖИВОЕ ТЕЛО ВЕКОВ…
Уже не было вокруг мрачной пещеры и бесконечного каменного коридора, не было густого обволакивающего тумана и ослепительного, словно снег, горящий на вершинах гор, сияния. Профессор Ким шел сквозь молчание, проникшее в каждую пору его кожи, по печальному, завороженному саду, некогда прекрасному, а сейчас уснувшему. Он ступал по траве, словно сделанной из стекла, и видел птиц, забывших свои песни и потому неподвижных, он видел деревья с корнями, застывшими в драгоценных камнях, и потому не плодоносящие, и ручьи, похожие на зеркала. Время не вездесуще, и в этом саду не было Времени. Сад спал и, быть может, видел сны. И быть может, ему снилось солнце, когда-то подарившее этому саду жизнь, и дожди, способные утолить жажду, начавшуюся вечность тому. Быть может, он видел свой главный сон — сон о пробуждении. О драгоценных камнях, которыми когда-то был этот сад, и о шелесте книг, которым когда-то было его дыхание. Сон о пробуждении, омытом водами вернувшегося Времени.
Профессор Ким вспомнил о Доре.
— Долгий сон окончен, — говорила девочка, — и Королева-жрица, спящая в сияющем хрустальном гробу, должна проснуться. Древний сон уступит ее, потому что они уже пробудились…
И тогда Профессор Ким понял, что этот уснувший сад и есть хрустальная гробница древней Королевы. Он снова вспомнил о Доре и о короне, вырезанной из резинового мяча, а потом это воспоминание растаяло, отразившись в сверкающих гранях множества драгоценных камней, рассыпанных вокруг.
Профессор Ким стоял перед зеркалом. Весь отвесный склон горы состоял из застывшей воды (горного хрусталя? кварцитов?). Маленькие Истории похожи на Большие Истории… Профессор Ким видел в темной глубине зеркала свое отражение и видел пещеру, затерянную посреди высокого Эфиопского нагорья, пещеру Камила Коленкура, где пересекались все линии. Он видел застывших великанов с золотистой кожей, помнящих песнь бога, и ветры увядания, обволакивающие их своей неподвижностью и стирающие воспоминания с граней великих пирамид. А потом ему показалось, что в самой черной глубине зеркала он увидел свою Спиральную Башню и темнокожего красавца, уходящего в дальнюю комнату. Его перстень — бушующие лунные моря, застывшие в объятиях золотой змеи, — блеснул манящим светом, и темнокожий красавец скрылся в самой дальней комнате. Он отворил дверь в Последнюю запертую комнату…
Профессор Ким стоял перед зеркалом. То, что он сейчас увидел, было единственным движением в этом кристалле застывшего молчания. Королева-жрица, могущественная правительница грозной морской державы, давно уже смытой с лица земли морями забвения…
Профессор Ким стоял перед зеркалом, а потом коснулся его копьем. Еще раз, и сверкающее острие копья чуть не увязло в липкой массе оживающего времени, еще раз, и копье погрузилось в тягучую жидкость, наполняющую белым туманом пространство между сном и пробуждением, а потом… Шум падающей воды обрушил на него целый мир. Молчание, повисшее вокруг, сжалось в одну мгновенную точку и было взорвано голосами вечно возвращающегося утра. Могучий водопад, словно его воды состояли из живого времени, пробуждал сейчас сад. Профессор Ким видел свое переливающееся отражение, а потом между ним и стеной падающей воды повисла молодая радуга, еще даже не знающая, как распорядиться своими семью цветами.
…Это уже было не его отражение. Из зеркальных глубин падающей воды к нему шла древняя Королева-жрица, и множество белых цветов распускалось в ее волосах, умытых солнечным светом и мерцанием полуночных звезд. И вот уже вокруг не осталось ничего, кроме ее лица и радостной молодой радуги. Это лицо ослепило Профессора Кима, как это происходило со всеми, кто встречал свою самую прекрасную женщину на земле, и потом уже не находил покоя, и всю жизнь продолжал искать это лицо, и обретал его лишь в снах, из которых не было сил возвращаться… Его сердце превратилось в маленькую пичугу, готовую выпорхнуть из груди, вырваться из темницы, раствориться в свете этого лица и остаться с ним навсегда. Шум падающей воды теперь вошел в каждую его пору и стал слезами, капающими из его глаз, и этими слезами мужчины плакали уже тысячи веков. На какое-то мгновение ему показалось, что у Королевы-жрицы лицо Зеделлы, но потом девушка улыбнулась ему и растаяла, быть может, отправившись вновь в бесконечные поиски не существующей на Земле Любви, а лицо Королевы — осталось. Профессор Ким видел великую корону, словно сотворенную из застывшей воды, на гордой голове древней царицы, учившей любви богов, и ослепительным светом зажглись пять ее драгоценных камней… И внутри каждого — диковинные города, существовавшие до начала Времен. А потом Королева-жрица подошла ближе, и Профессор Ким, вдруг почувствовавший всю силу и мощь падающей воды, опустился на одно колено и преклонил голову. Воин, приносящий свою вечную клятву… Веер брызг прошел через радугу: Королева коснулась его лба. И Профессор Ким начал успокаиваться, бушующие моря света отхлынули, возвращаясь в свои далекие пространства, и пожар в его сердце стих. Перед Профессором Кимом стояла грозная древняя царица, и сейчас она проговорила:
— Башня… Ты должен дойти до Последней Запертой Комнаты. Там пересекаются линии…
Королева улыбнулась, и эта улыбка вошла в его сердце, чтобы остаться там навсегда. Лицо Королевы-жрицы начало удаляться куда-то за шум падающей воды. Профессор Ким протянул руку, но лицо все удалялось, пока не стало радугой, в которой нашлось место и лунному свету тающих воспоминаний.
А потом Профессор Ким увидел свою Спиральную Башню.
Артур продолжал наблюдать за Профессором Кимом — его друг выполнял какие-то странные пируэты, то тыча копьем в пустое пространство, то опускаясь на одно колено. Артур снова вспомнил их разговор.
