Ирина Семина - Как мамочка за чудом ходила
Когда приходит время, все Единорожки находят себе пару. В свое время и наша Единорожка нашла замечательного Единорога, с которым носиться по лесам и полям было еще веселее.
— Ты мне очень нравишься! — сказала Единорожка своему избраннику. — Ты классный. Пожалуй, я тебе рожу Единорожонка. Так и быть!
— Ага, давай! — с энтузиазмом согласился Единорог. — Это уже целое стало получится, еще интереснее носиться!
— Слышишь? Рожайся быстрее! — приказала Единорожка. — А я пока к ручью сбегаю, копытца почистить!
Но Единорожонок и ухом не повел. Вечером Единорожка вспомнила о нем и наморщила лобик.
— Эй, ты! Мультявка! Ты чего не откликаешься? Ты намерен ко мне являться или нет?
Единорожонок молчал.
— Говорят, это не так быстро происходит, — вспомнил Единорог. — Может, следует подождать?
— Еще чего! Не хочу я ждать. Не привыкла, — тряхнула гривой Единорожка. — Спрятался куда-то. Будем искать!
И наутро она отправилась искать Единорожонка, который дразнил ее, спрятавшись в каком-то укромном месте. Сначала она привычно понеслась стрелой, но быстро поняла, что так она точно ничего и никого не разглядит. Тогда она перешла на шаг и стала внимательно смотреть по сторонам. И оказалось, что вокруг столько интересного!!!
На краю болота лягушки занимались аэробикой. Они приседали, подпрыгивали и отрабатывали растяжку лапок, а комары гудели на все лады, создавая им музыкальное сопровождение.
— И раз, и два! — командовала Жаба. — Давайте-давайте, не жалейте себя, глядишь, и талия появится!
Единорожка фыркнула — уж больно потешно лягушки вырабатывали талию! — и двинулась дальше.
На пруду головастики и стрекозы занимались синхронным плаванием. Они создавали разные сложные фигуры, высовывались и ныряли, а стрекозы, прерывая воздушный хоровод, в нужный момент садились им на хвостики или на головы, создавая сложные узоры. Было это очень красиво.
— Вот это да! — подивилась Единорожка. — Сколько разных разностей, оказывается, я еще не видела в нашей Чудесной Стране!
— Я тоже не устаю удивляться, — раздался скрипучий голос неподалеку. Единорожка увидела пенек, накрытый шапочкой из мха.
— Разрешите представиться, Пень-Кочевник, — сообщил Пенек, учтиво приподнимая шапочку.
— А почему Кочевник? — спросила Единорожка.
— Потому что кочую! — охотно объяснил Пень. — Понимаешь, когда деревом был, стоял на одном месте. Потом пеньком стал — опять корни держат. Ну скучно же! Я в окрестностях каждую травинку изучил, с каждым камешком познакомился. Ну, я подговорил Крота-Хохотуна корни подрыть, да и дал деру. С тех пор кочую по белу свету, чудеса коллекционирую.
— Да? — заинтересовалась Единорожка. — Тогда, возможно, вы видели такое маленькое чудо — Единорожонка? Он где-то спрятался и не выходит! А мы зовем-зовем… Вредный!
— Единорожонок? Это такой маленький, беленький?
— Да!
— С копытцами и белой гривой?
— Да, да!
— С таким аккуратным небольшим рогом на лбу?
— Да, да, да! Ну говорите же!
— Нет, не видел. И даже не слышал. Наверное, он как-то очень хорошо спрятался.
— Упрямый. В меня! — горделиво сказала Единорожка. — Но я еще упрямее! Я его все равно найду.
— Ну, удачи, — пожелал Пень-Кочевник. — На свете всякие чудеса случаются. Уж я-то знаю!
В этот день она так и не нашла Единорожонка и вернулась на свой берег ни с чем.
— Не расстраивайся, — утешал ее муж-Единорог. — Может, завтра?
— Не хочу завтра, хочу сейчас! — твердила Единорожка. — Так нечестно! Ух, какой упрямый!
— Может, ты не там ищешь? — укладываясь под кустик, зевнул Единорог.
— Может быть, — задумалась Единорожка.
И на следующее утро она отправилась туда, где вили гнезда Порхающие Башмаки. По дороге она опять внимательно разглядывала каждый кустик, каждый камешек, за деревья заглядывала — но нигде не мелькнуло копытце, нигде не высунулся маленький упрямый рог.
Когда она пришла, Башмаки только что проснулись и разминали крылья, выполняя фигуры высшего пилотажа.
— Ого-го! Единорог! К счастью, к счастью, — загалдели Башмаки, завидев Единорожку.
— Уважаемые Башмаки! Вот вы везде порхаете! Может, подскажете мне, где заблудился мой Единорожонок? — спросила она. — А то я зову-зову, а он никак не рожается!
— Не, не видели! Мы же совершенно оторваны от земли, мы витаем в облаках! — наперебой заверещали Башмаки. — Хватит, натерпелись! Раньше нас об землю до основания стаптывали, зато теперь нас дела земные нисколечко не волнуют!
— Может, совет какой дадите? — приуныла Единорожка. — А то ну очень хочется его поскорее найти!
— А ему-то хочется, чтобы ты его нашла? — очень разумно спросила красненькая Туфелька, свистя на бреющем полете взад-вперед.
— Не знаю, — озадачилась Единорожка. — Я не спрашивала…
— А стоило бы, — посоветовала Туфелька и унеслась прочь.
— Но как же я его спрошу, если он не отзывается? — с отчаянием воскликнула Единорожка.
— Знаешь что? Скачи вон в тот лесок, — предложил могучий Горный Башмак, величаво паря над ее головой. — Найди там Сказочную Штуковину. Она такие штуковины знает — обалдеешь.
— А как она выглядит? — спросила Единорожка.
— Да всяко разно, — ответил Башмак. — Причудливо. Я даже и описать не берусь. Ты сразу узнаешь, потому что ни на что не похоже.
— Ну ладно, спасибо, попробую, — озадаченно сказала Единорожка. — Чистого неба!
До леса она добралась быстро. А в лесу растерялась. Как искать эту Сказочную Штуковину? На что она похожа? Кого бы спросить?
Она медленно пошла меж деревьев, озираясь по сторонам, и тут раздался писклявый голос:
— Эй! Осторожнее! Под ноги смотри!
— Извините, а что там надо смотреть? — вежливо спросила Единорожка, пялясь под ноги, где не было ничего, кроме травы.
— Ты зашла во владения Секты Некусучих Клопов! — проинформировал голос. — Смотри, я тебе сейчас на рог перепрыгну.
Единорожка скосила глаза и увидела, что на роге восседает самый настоящий Клоп, облаченный в белую накидку из цветочного лепестка.
— За мудростью, за посвящением в Вегетарианство, или транзитом? — деловито поинтересовался Клоп.
— Не знаю, — смешалась Единорожка. — Кажется, за мудростью. Я ищу Сказочную Штуковину. Говорят, она где-то здесь живет.
— Ага, неподалеку. Могу проводить, — предложил Клоп.
— Буду очень признательна, — кивнула Единорожка. — Руководите мной, пожалуйста.
— Только по дороге я буду проповедовать, — предупредил Клоп. — Мне по-другому нельзя, я обет дал, когда Вегетарианство принимал.
