Олеандр Олеандров - Хроника пикирующей старости – 2
И тогда ты ходишь по улицам и отчаянно заглядываешь в глаза своим знакомым – может в них что-то светится по отношению к тебе – любовь? Ненависть? Любопытство?
Лишь бы не равнодушие.
Но в них – лишь пустота. Как будто ты уже умер.
И тогда ты начинаешь бороться … и плевать что ты старый, сгорбленный, зубов нету и с трудом ходишь в булочную … разве это главное в жизни? А не душа?
Конечно душа!
Но отчего же она так беспокойна становится на старости?
Что-бы выяснить это – ты становишься говорливым … встречаешь знакомых на улице и говоришь часами .
Но в ответ – лишь улыбки.
Они молоды. И их проблемы – это секс, развлечение, удовольствие и работа.
А твои, старика – ожидание смерти. Таинственной и страшной.
И от ужаса предстоящего ухода в неё – ты становишься назойливым в общении. Отчаянно цепляешься за других людей – как будто они могут помочь тебе чем-то.
Скоро ты будешь тонуть в пустоте вселенной. А в одиночестве – это особенно страшно. Ты будешь кричать от ужаса и отчаяния.
И все что ты хочешь перед смертью – это не денег, не собачку и не покупаться в бассейне.
А … чей-то любви. Простой и бескорыстной.
К твоей душе – которая ещё живёт в этом старом, изнеможённом, умирающем теле.
И вопит от ужаса.
Я не знаю почему любовь уменьшает ужас от предстоящей смерти.
Может потому-что она была вначале – когда ты родился. Это была любовь родителей.
Ведь тогда тоже, ты думал что впереди – неизвестность.
Но любовь помогла тебе выжить.
Вот и перед смертью – ты хочешь её снова.
Только теперь – никто тебя любить не собирается. И даже причина которую ты указываешь – что ты скоро умрёшь – не считают уважительной.
Бывает даже и хуже – тебе намекают – ты занимаешь чужое место.
Быстрее иди, приятель!
Фёдор Эдуардович шёл по базару и лениво смотрел вокруг – ни одного знакомого. Люди уступали старику дорогу и он, сгорбленный и хромой, поволокся к выходу из базара шаркая ногами.
Как вдруг его взгляд упал на прилавок с сувенирами.
Там лежали … зелёные доллары. В сто долларовых купюрах.
Что-то подсознательно ёкнуло внутри него – ещё утром он считал копейки в кармане пиджака – хватит ли на молоко.
Конечно, доллары были лишь сувениром – с одной стороны как настоящие, а с другой – нарисованным кукишем и поздравлением с предстоящим праздником "Днём смеха" -1 апреля.
Но цифра "100" – как будто магнитом притягивала взор Фёдора.
– Дайте пачку – вдруг выдавил из себя и протянул все свои деньги.
Молоко исчезло из его вечернего рациона в один миг. Зато в руках появилась пачка стодолларовых купюр. Она мягко легла ему в ладонь и продавец – молодой парень с любопытством заглянул ему в глаза.
Фёдор тут же захотел рассказать ему о своем радикулите, протекающем кране на кухне и о соседском мальчишке который все время стучит по стене мячом. Но продавец тут же потерял к Фёдору интерес.
– Зря купил … – досадливо подумал тот и поплёлся к выходу. Признаться, он планировал поговорить с продавцом о своих бедах и болячках – минут 40. Или 50.
А в итоге – только без молока остался.
Настроение испортилось в конец и шаркая ногами он начал переходить улицу как вдруг его взгляд упал на аптеку.
Он знал что там, за прилавком, стоит молоденькая девочка – фармацевт только что окончившая вуз. Худенькая и стройная, с чуть накрашенными веками и самое странное – глазами разного цвета, один- синего, а другой – почему-то зелёного.
– Надо бы ещё раз заглянуть ей в глаза – Подумал Фёдор и поволокся в аптеку.
На удивление, посетителей в ней не оказалось, а стоять и тупо разглядывать глаза девушки – как-то не резон было.
– Вам чего, дедушка? – Вдруг спросила она заметив его сгорбленную фигуру в помятом пиджаке.
Фёдор оглянувшись, нет ли никого рядом, вдруг тихо произнёс – Счастья дочка. Счастья хочу…
Сказал тихо, чуть кривя губы в кривой ухмылке.
Ведь сегодня день смеха – 1 апреля. Почему бы не пошутить? Или она забыла?
Но девушка как будто забыла, молчала и смотрела на него. И тогда Фёдор продолжил – Продай мне счастье, девочка! Что-бы я снова чувствовал себя как молодой. Что бы снова был красивым … как ты девочка …
Продавщица наконец вышла из изумления и на губах появилась насмешливая ухмылка – Так как же я Вам это сделаю, дедушка?
– А ты дай мне таблеточек своих .. дай пожалуйста – Вдруг понизив голос жарко зашептал Фёдор – я знаю дочка, наука сейчас все может. Только не продают кому попало. Лишь по рецепту. А у меня его нету …
– Нету дедушка – Ещё шире улыбнулась девочка-аптекарь и показала свои белоснежные зубки – Нет таких таблеток.
Девочка действительно забыла про 1 апреля – Понял Фёдор. И продолжил
Резко засунул руку в карман и сделал шаг назад. Улыбка мгновенно слетела с лица девчонки.
Фёдор помедлив мгновение и медленно вытащил одну из стодолларовых купюр.
Эффектно и красиво.
– А может всё-таки продашь?
– Дедушка …. Вы не понимаете – Залепетала та краснея прямо на глазах.
Фёдор медленно вытащил еще одну купюру – А так?
Глаза у девушки вдруг стали беспокойные и одного цвета – серого: – Да что Вы?? Я должна позвонить управляющему! …
Фёдор вытащил ещё несколько десятков купюр – Так есть или нету?
Милый румянец слетел со щёк девушки и в них появилось что-то новое – хищное и колючее ..
– Есть – сказала девушка и покраснела. Кажется она открывала в себе – что-то новое для самой себя.
Лихорадочно думала о чем-то и старалась не смотреть деду в глаза.
Фёдор почувствовал что игра превращается во что-то иное но остановиться уже не мог.
Растерянность слетела с девчушки и минуту подумав она сухим жёстким голосом приказала:
– Закройте дверь.
Фёдор со страхом отметил для себя что не узнает её теперь. И ещё .. ему стало страшно .. как будто стодолларовые купюры пробудили в девочке что-то страшное для них обоих.
Он теперь искал её взгляда но она упорно отводила глаза.
Лишь грустно сказала:
– Я сделаю тебя счастливым, дед …
И не отрывая глаз от пачки стодолларовых купюр в рук Фёдора стала медленно подходить к нему. Только теперь он заметил небольшой шприц в её руке.
– А зачем укол?
– Там и есть твоё счастье, дед.
Фёдор сделал шаг назад – Правда, дочка? … И начал шарить рукой чем бы защищаться. наконец рука ухватила прибор для измерения давления.
Девочка задержалась на минуту, все так же не отрывая глаз от долларов и держа шприц на уровне бедра …
– Я не хочу укола, дочка … – Хрипло произнёс Фёдор – Ещё рано мне …
Губы девчонки усмехнулись.
– Тебя хочу – Прошептал Фёдор.
Глаза девушки поднялись и удивлённо уставились прямо в его глаза. Теперь они снова стали разного цвета – синего и зелёного.
Теперь она стояла совсем близко и её острые груди чуть касались его … он перехватил её руку за запястье что-бы она не вколола укол и ощутил тепло её нежных рук … И он вдруг почувствовал как силы возвращаются к нему… желание женщины .. такой смертельно опасной … и потрясающе красивой … с детскими ямочками на щеках …. Да, он снова почувствовал желание. И это было просто изумительно.
Обняв её за талию прижал к себе. И тихо прошептал на ухо – Я молодею … возле тебя ..
– Я знаю – прошептала она. И слегка отшатнувшись добавила – Хочешь, пойдём туда … и показала на дверь которая вела за прилавок. – Там ты у меня совсем молодым станешь.
Не надо … прошептал Фёдор – Я и так себя чувствую уже молодым – и протянул ей пачку стодолларовых купюр.
Повернулся и бодрым шагом направился к двери. Как за спиной раздался истошный визг – Они же не настоящие!
– С первым апреля, дочка! – Буркнул он через плечо и быстро открыл дверь. Что-бы скрыться за нею и не слышать сплошной мат который нёсся ему вслед.
– Главное, чтобы не было равнодушия, дочка – Ещё раз на прощание повернулся к ней. – Запомни это, дочка. И выскочил наружу сопровождаемый трёхэтажным девичьим матом.
Шаг вперёд
Мы встали друг перед другом … прямо у двери я поймал её и зажал в угол. Рыжая тараканиха с длинным хвостом. Она понимала что ей конец – путь к отступлению был перекрыт, бежать некуда.
И все что оставалось ей теперь – жалобно смотреть мне в глаза. Своему будущему убийце.
Она была мелкая, но хвост у неё был был длинный – наверное многочисленное потомство вскоре должно было бегать по всей моей кухне – от паркета до потолка. Но теперь этого не будет.
– Ты того … не обижаешься на меня? – Спросил я перед тем как раздавить.
И как будто оценив мой чёрный юмор, тараканика слегка пошевелила усами – как будто изображая что улыбается мне.
– Неужели ты хочешь мне понравиться? – Удивился я. – Улыбаться перед смертью? Как странно! А ведь ты забавная …. – И я слегка улыбнулся ей в ответ. – А знаешь, мне жалко что ты не человеческого рода. Признаюсь, я ведь люблю девушек с чувством юмора .. наверное пригласил бы тебя куда нибудь! Вечерком …
