Розамунда Пилчер - В канун Рождества
— Оскар!
— Да, дружочек?
— Я иду за покупками.
— Хорошо.
— Когда Элфрида вернется, скажете ей, да?
— Конечно.
Попрощавшись с Оскаром, Люси спустилась по лестнице. Рождество было уже на носу. За завтраком все обсудили и решили, что торжественная трапеза состоится вечером, как и полагается у взрослых. В Лондоне Рождество всегда было сугубо домашним праздником, и главное торжество приходилось на обед. А вечеринка — совсем другое дело, вечеринка — это нечто такое, что предвкушаешь весь день. И Люси могла бы надеть свою новую черную мини-юбку и белый свитер. Проходя через холл, она остановилась и, повинуясь внезапному побуждению, отворила дверь в заброшенную необитаемую столовую. Комната была темная, мрачная и крайне нуждалась в генеральной уборке, но воображению Люси она предстала залитой светом свечей и пылающего в камине огня, со столом, ломящимся под тяжестью изысканных яств — засахаренных фруктов, пудинга в пламени коньяка, бокалов вина, ярких конфет-хлопушек и серебряных блюд с орехами и шоколадом.
Мысль воплотилась в образы, но не было времени додумать ее до конца, и Люси, затворив двери столовой, вышла из дома прямо в холодное свежее утро, полное слепящего снежного блеска. Поперек улицы стоял большой грузовик с выдвигающейся лестницей, и двое дюжих парней развешивали гирлянды китайских фонариков на голые ветки деревьев, растущих за церковной оградой.
Люси решила вначале обойти небольшие лавочки. Здесь уже чувствовался праздничный дух — на окнах напылен искусственный снег, витрины украшены красными шелковыми бантами и пластмассовым остролистом. Цепная пила, выставленная в скобяной лавке, перевита парчовой лентой и снабжена табличкой: «Отличный рождественский подарок».
Интересно, подумала Люси, кто польстится на цепную пилу?
Она зашла в магазин трикотажа, заваленный разнообразными пуловерами, кардиганами, шотландскими беретами, носками и перчатками. На груди многих свитеров вывязаны цветы чертополоха,[19] языческий рисунок, будто порожденный фантазией какого-нибудь сумасшедшего перуанца. В конце концов Люси откопала красный кашемировый шарф, очень тонкий и длинный; обмотанный вокруг стройной шеи Кэрри, он будет выглядеть необыкновенно эффектно. И ей будет в нем очень уютно.
Затем пришла очередь книжной лавки. Ее держал мистер Ратли, Люси уже встречалась с ним в доме у Кеннеди. Он поздоровался с ней, как со старой знакомой, и оказал ей неоценимую помощь. Полистав и просмотрев несколько книг, Люси обсудила их с мистером Ратли и, вопреки первоначальному намерению, выбрала в подарок Оскару большой альбом со множеством крупных, во всю страницу, цветных фотографий старинных шотландских сельских домов, замков и садов. Люси надеялась, что Оскару книга понравится. Если же нет, сказал мистер Ратли, ее можно будет обменять, но Люси была уверена, что Оскару и в голову не придет подобная мысль. Он скорее умрет, чем кого-либо обидит.
Для Сэма, по совету мистера Ратли, Люси выбрала карту Кригана и его окрестностей, включая Бакли, составленную артиллерийской топографической службой. Немного скучноватая, но, с другой стороны, крайне полезная вещь для человека, который собирается в этих краях поселиться. Карта оказалась довольно дорогой, поэтому Люси купила еще только несколько открыток, нарядную, в ветках остролиста, оберточную бумагу и блестящую тесьму. Мистер Ратли сложил все это в сумку и получил деньги.
— Надеюсь, Люси, мы снова увидимся с вами со всеми на Рождество.
— Да, конечно. Благодарю вас.
— Всего хорошего.
Теперь в аптеку. Тут много времени не понадобится. Лавандовое мыло для миссис Снид, а для Клодэг — маленькие нарядные заколки в косички. С Рори пришлось поломать голову, ведь Люси не имела ни малейшего представления о том, что могло бы ему понравиться. Будь у нее брат или хотя бы мальчик, с которым она дружила, выбор бы упростился. Внезапно Люси увидела большую бутылку пены для ванны «Бадидас». Такой пеной всегда пользовался отец в те благословенные времена, когда Люси была маленькой девочкой и родители еще не помышляли о разводе. Отец подолгу лежал в ванне, и пар, благоухающий каштановым маслом, разносился чуть ли не по всему дому. Может быть, Рори тоже нравится лежать в душистой ванне после целого дня работы в гольф-клубе. Поколебавшись минуту-другую и не придумав ничего более удачного, Люси купила «Бадидас».
Самым трудным оказалось выбрать подарок для Элфриды. Чем можно хоть немного отблагодарить ее за радость и искреннее расположение, с которым она приняла их с Кэрри? В аптеке не оказалось ничего, что вдохновило бы Люси, и она пошла дальше по улице, мимо овощного и фруктового магазина Артура Снида. Потом под влиянием внезапно мелькнувшей мысли вернулась и вошла в лавку; дверь со скрипом затворилась за ней.
— Мистер Снид?
— Добро пожаловать.
— Я Люси Уэсли. Живу в Усадьбе. С миссис Снид мы друзья.
— Да-да. Она мне о вас говорила.
— Если я закажу цветы для Элфриды, смогли бы вы доставить их в канун Рождества?
Мистер Снид с сомнением пожевал губами.
— Да ведь это же будет воскресенье, доченька.
— Ну тогда в субботу. На самом деле, в субботу даже лучше — у нас будет небольшая вечеринка.
— Деточка, из-за этого снегопада трудно загадывать. Ведь обычно товар поступает ко мне из Инвернесса, а теперь оттуда не доберешься. Что бы вы хотели? Хризантемы? Гвоздики?
— Вообще-то, ни то, ни другое, — поморщилась Люси.
— У меня там припрятаны белые лилии, их доставили вчера, тогда дороги еще были открыты. Но они дороговаты.
— Белые лилии?
— Славные крепенькие бутоны, они у меня стоят на холоде. Как раз через день-другой начнут распускаться.
— Можно посмотреть?
— Ладно.
Он вышел в заднюю комнату и вернулся, неся один длинный стебель с туго свернутыми, овальными бутонами кремового цвета. Точно такие же покупает бабушка у цветочницы на углу в Фулэме. Они могут стоять чуть ли не две недели.
— Сколько их у вас?
— Дюжина, но, говорю, они дорогие. Три фунта штука. Трижды шесть — восемнадцать. Восемнадцать фунтов.
Зато как замечательно они будут выглядеть в гостиной. Раскрываются медленно-медленно, выбрасывая бледно-розовые лепестки и наполняя весь дом пьянящим благоуханием.
— Я беру шесть штук, деньги заплачу прямо сейчас, но не могли бы вы пока подержать их у себя, а доставить в субботу?
— Конечно. И вот что — я заверну их в специальную бумагу и прикреплю большой розовый бант.
— Знаете, у меня есть открытка, купила в книжной лавке. Я ее подпишу, и, если можно, положите, пожалуйста, ее в цветы.
