Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 8 2007)
Яан Кросс. Открытие мира. Поэма, новеллы, повесть. Литературный редактор-составитель Людмила Глушковская. Таллинн, “Eesti Kultuurikeskus”; “Vene Entsuklopeedia”, 2006, 278 стр. Тираж не указан.
Избранное классика эстонской литературы в переводах Татьяны Верхоустинской, Эльвиры Михайловой, Светланы Семененко, Ольги Сама. Начата книга поэмой “Открытие мира” в переводе Бориса Слуцкого; далее следует подборка новелл и повесть “Час на стуле, который вращается”. В конце — три небольших эссе, посвященных личности и месту в литературе Яана Кросса: “Выше собственного страдания” Юло Туулика, “Яан Кросс: эстонский миф” и “Человек из Генуи” Рейна Вейдеманна (“Можно говорить о целом мире Яана Кросса с его проблемами, сюжетами и действующими лицами, предполагающем бесконечные подходы к его творчеству. Уже сегодня можно вести речь о кроссиане. Миры, подобные созданному им, рецепция из которых сформировала маленькие расширяющиеся универсумы в эстонской, да и не только в эстонской, литературе, можно перечесть по пальцам одной руки. Поэтому возникают колебания, связанные с осознанием того, что Кросс принадлежит не только эстонцам, он также великий европеец”; “Основная тема в творчестве Яана Кросса — как выжить нашему народу в трагических обстоятельствах, как остаться в этих обстоятельствах независимым, самостоятельным…”). Яан Кросс: “Если то, что хотим, сказать не можем, / ибо навлекаем беду и хулу, — / ни слова тогда, пусть сводит скулу / молчание, / в счет его впишут тоже”.
Майя Кучерская. Бог дождя. М., “Время”, 2007, 320 стр., 10 000 экз.
Вторая после завоевавшего популярность и ставшего финалистом Бунинской премии в 2006 году цикла “Современный патерик” книга Кучерской, на этот раз — роман, написанный по мотивам ее ранней прозы (“История одного знакомства”. — “Волга”, 1998, № 10). Журнал намерен отрецензировать новую работу писателя.
Инна Лиснянская. Сны старой Евы. М., ОГИ, 2007, 96 стр., 1000 экз.
Стихи 2005 — 2006 годов: “Эта жизнь, подобная рогоже, / Прижатой к коже, — / Так груба, что уже не надо / Искать в ней лада, / Так жестка, что уже не стоит / Искать покоя, / Так шершава, что лучше наружу / Выпустить душу”.
Александра Маринина. Чувство льда. Роман. М., “Эксмо”, 2006, 260 100 экз. Книга первая — 320 стр. Книга вторая — 320 стр.
Знаменитый автор детективов делает попытку перейти на поле социально-психологической прозы — новый роман Марининой, сохраняя элементы детектива, строится по жанровым канонам семейной хроники.
Б. А. Можаев. Мужики и бабы. М., “Арда”, 2007, 704 стр., 2000 экз.
Из классики “задержанной русской литературы” ХХ века — эпическая проза одного из ведущих русских прозаиков второй половины века, написанная на материале жизни русской деревни в прошлом столетии.
Братья Пресняковы. Изображая жертву. М., “КоЛибри”, 2007, 256 стр., 20 000 экз.
Роман, написанный Олегом и Владимиром Пресняковыми по мотивам их знаменитой пьесы и киносценария.
Ольга Седакова. Музыка. Стихи и проза. М., “Русскiй мир”, 2006, 480 стр., 3000 экз.
Стихи и эссеистика известного поэта, изданные в серии “Литературная премия Александра Солженицына”.
Игорь Смирнов-Охтин. Былое безумие. Опыт лоскутного романа. СПб., “Алетейя”, 2007, 287 стр., 1000 экз.
Автобиографическая — лирическая, ироническая, аналитическая — проза в жанре мемуарного романа (“новой мемуаристики”), центром которого автор делает питерский литературный — и не только — андеграунд 60 — 70-х годов (Довлатов, Гребенщиков, Курёхин, Чирсков, Кривулин и другие), а также — то из живой жизни живых людей в условиях “развитого социализма”, что редко попадало в поле зрения советской литературы.
Саша Соколов. Тревожная куколка. СПб., “Азбука-классика”, 2007, 192 стр., 5000 экз.
По сути, четвертая — после “Школы для дураков”, “Между собакой и волком” и “Палисандрии” — книга Саши Соколова. Обозначение ее жанра как сборника эссе не совсем точно, потому как, что бы ни писал Соколов — текст выступления на конференции “Русская литература в эмиграции” (“На сокровенных скрижалях”), или воспоминание о СМОГе (“Общая тетрадь, или же Групповой портрет СМОГа”), или лекцию для американского колледжа (“Ключевое слово словесности”), — он продолжает писать свою прозу, прихотливую, плотную, метафоричную, а в социально-психологическом, в историко-литературном и подобных смыслах — почти “аутичную”, короче, то, что сам автор называет “проэзией”: “Закатиться бы, сударь, на двадцать третий иероглиф: где хорошо. Например, в Хорошево, в бор, в пенаты серебряной молодежи. Короче — прочь. Это будет трамвай гумилевского толка; вагон, ударившийся в бега; экипаж, насвистывающий на ходу грибоедовский вальс пополам с каким-то персидским мотивом. Экспресс подают. Ты входишь. А все остальные — они уже там как там. И тогда начинается все остальное. Особенно — наше время. Поздравь себя с ним, обернувшись; не оттого ль исцелиться от оного не дано никаким иным, что оно бесподобно. Оно подобало вам, подходило, шло…” — это цитата из эссе про СМОГ, в котором собственно информация о содержании и истории поэтического и — в не меньшей степени — общественного явления середины шестидесятых содержится в развернутом подзаголовке эссе, а остальной текст представляет вот этот поток поэтического сознания. Кроме трех уже названных в книгу вошли эссе: “Открыв — распахнув — окрылив”, “Тревожная куколка”, “В доме повешенного”, “Palissandre — c’est moi?”, “Портрет художника в Америке: в ожидании Нобеля”, “Знак озаренья”, “Конспект”, “О другой встрече”.
Владимир Сорокин. Капитал. Собрание пьес. М., “Захаров”, 2007, 368 стр., 5000 экз.
Сорокин как драматург. Первое книжное издание пьес Сорокина; десять уже известных (“Землянка”, “Доверие”, “Пельмени”, “Русская бабушка”, “Юбилей”, “С Новым годом!”, “Дисморфомания”, “Hochzeitsreise”, “Щи”, “Dostoevsky-trip”) и совсем новая — “Капитал” (“Квинтэссенция сорокинской прозы последних лет. Экстракт его новейшего творческого кредо. На смену холодным концептуалистским кунштюкам и низвержению героев в лингвистический ад <…> пришел, так сказать, новый реализм. Он сюрреалистичен, безумен, антиутопичен. Но это, при всей его вывихнутости, все же рассказ о сегодняшней реальности, о некой ментальной сердцевине российской жизни. А не только о приключениях дискурсов, как раньше” — А. Мирошкин в “Книжном обозрении”).
А также издано — Владимир Сорокин. Очередь. М., “Захаров”, 2007, 300 стр., 5000 экз.
Леонид Столович. Размышления. Стихи. Афоризмы. Эссе. Tallinn — Tartu, 2007, 160 стр., 500 экз.
Новая и неожиданная книжка философа и историка культуры из Тартуского университета — стихи (“Дышать свободней стало / После дождя / Так иногда бывало / После Вождя”), эссеистика, “пословицы и поговорки” (“Если бы не было облаков, небо никогда бы не было безоблачным”, “Клан кланом вышибают”, “Ленин умер, но тело его живет”).
Людмила Петрушевская. Два царства. СПб., “Амфора”, 2007, 464 стр., 10 000 экз.
Собрание рассказов последних лет, а также повесть “Три путешествия, или Возможность мениппеи”.
Алексей Цветков. Имена любви. М., “Новое издательство”, 2007, 148 стр. Тираж не указан.
Новая книга Цветкова, стихи 2006 года: “отстрекотала в полночь речь / досказаны все сказки / настало время поберечь / голосовые связки / еще губами шевельну / но воздуха не двинут / и можно слушать тишину / откуда голос вынут...”
Герберт Джордж Уэллс. Опыт автобиографии. Открытия и заключения одного вполне заурядного ума (начиная с 1866 года). М., “Ладомир”; “Наука”, 2007, 718 стр., 2000 экз.
Вышедший в серии “Литературные памятники” том вобрал автобиографическую прозу Уэллса; основу издания составили “Опыт автобиографии” и “Влюбленный Уэллс”.
.
Бруно Монсенжон. Рихтер. Диалоги. Дневники. Перевод с французского Олега Пичугина, Надежды Бунтман. М., “Классика-XXI”, 2007, 480 стр., 2000 экз.
Второе — первое вышло в 2003 году — издание; об истории книги: “В 1995 году Рихтер — он жил тогда в Париже — вдруг выразил желание, чтобы французский кинорежиссер Бруно Монсенжон „сделал его биографию”. Об этом Монсенжону сообщила помощница пианиста. Сам Рихтер от встреч категорически отказывался. <…> Как удалось Бруно Монсенжону пробить панцирь рихтеровской неразговорчивости, об этом говорить недосуг. В конце концов было записано несколько магнитофонных пленок с беседами Рихтера и Монсенжона. Был снят фильм „Рихтер непокоренный” — виртуозная работа режиссера-постановщика, вынужденного считаться с патологической неприязнью пианиста к кинокамере. Наконец, из книжного шкафа московской квартиры было извлечено несколько клетчатых тетрадей, сплошь испещренных записями. Расшифрованные беседы составили первую часть книги — „Диалоги”. Записи из тетрадей — ее второй раздел, „Дневники”. Третья часть — „Рихтер в цифрах”. Это свод таблиц и диаграмм, наглядно демонстрирующих конкретную активность и репертуарную необъятность рихтеровского гения. Впрочем, диаграммы — это уже на грани курьеза” (“НГ Ex Libris”).
