Андрей Никулин - Я - АЛКАШ
Далее в памяти всплывает следующий эпизод: мы с Г.Ф. в обнимку диффелируем по пешеходной дорожке внутри нашего замечательного Кремля. По случаю воскресения народу тут полно, но нам уже по фигу. Мы идём и целуемся у всех на глазах, картина должно быть комичная, потому что я сантиметров на двадцать выше её. В тот день мы ещё много чего начудили! Последнее что я помню из того дня так это безуспешные попытки залезть на стену одной из кремлёвских башен – все колени ободрал. Всё. Занавес упал, проснулся я только утром следующего дня.
Вы только не подумайте, что такие «концерты» мы закатывали каждый день. Упаси господь! Да, я пил, а вот у девчонок это было редким явлением. Они уже не весёлые студентки, а зрелые и мудрые женщины. И такие «бардельеро» позволяют себе не часто. Ну, вот я и вступился за честь и достоинство своей жены и её подруг. Продолжим…
Состояние, в тот момент, когда утром следующего дня сознание ко мне вернулось окончательно, было наихреновейшее. Мало того, что я до этого долго не пил (а три недели для меня очень большой срок), так я уже не помнил, когда смешивал пиво с водкой в последней раз, денег хватало лишь на что-нибудь одно, не до разносолов. Кое-как поднялся с кровати и заглянул в другую комнату. Жена была одна и смотрела телевизор. Ну, правильно мать на работе, а вот куда Г.Ф. делась?
- Оль, а где «бабушка»? – закинул удочку я.
- Не знаю, наверное, с Валовой где-то, - спокойно ответила жена. Я крайне удивился, вспомнив все перипетии прошедшего вчера. Ну, что ж, надо было ковать железо пока горячо!
- Дай червончик. Хреново очень, - заныл я, вкладывая в голос боль и отчаяние, при желании я это умею.
И о чудо! Жена встала и достала из сумки червонец. Я был сражён её великодушием. Ну, выяснять причины такой неслыханной щедрости я сами понимаете, не стал. А тут же быстро одевшись и ополоснувшись в ванной, побежал в небезызвестное всем мещерским пьяницам заведение. Далековато, правда, но там водочка по 5 руб. за 100 гр.! Заведение это мы с Сан Санычем называли «Каррара-Центр». Помню, я нашёл дома книгу кенийского автора, Менджа Мванги, по-моему, звали его и, прочитав, был очень удивлён, что негритосы тоже, оказывается, выпить далеко не дураки. Так вот там главный герой постоянно посещал бар с таким вот названием. Потом книгу прочитал Саня, и ему очень понравилось это название и потом мы уже эту пивнушку у меня в микрорайоне так и стали называть «Каррара–Центр». Впрочем, я ведь вам уже об этом рассказывал, кажется… Провалы в памяти, извините! И всё же, никак не могу удержаться, чтобы не сделать ещё одно лирическое отступление…
Во времена моей юности многие пивные нашего города имели своё имя собственное. Тут были и «Мутный глаз» (вечно немытые окна), и «Спас» (находилась у Спасской церкви, чуть ли не у входа), и «Пентагон» (названа за пятиугольную форму строения в честь здания Генштаба ВС США), и «На Марата» (по названию улицы) – всё это было придумано далеко до нас. Всё мужское население нашего города негласно признавало эти названия. А вот «Каррара-центр», благо сами придумали, стало для нас с Санычем просто родным заведением. В «застойные» времена это было единственное заведение подобного рода на весь мой многотысячный микрорайон, народа там всегда было очень много, но и пиво было всегда. Бойкие тётеньки за стойкой лихо управлялись со своей нелёгкой задачей напоить всех страждущих. Тётя Шура, Тётя Тося и Леночка успевали и пивка налить, и поговорить с каждым, и обматерить если ситуация того требовала. И не каких требований «долива после отстоя пива», очередь быстро успокаивала всех недовольных.
После начала рыночных отношений в заведении стали разливать и водку, да забыл сказать, что даже во времена лигачёвского «сухого закона», пивнушка продолжала функционировать, кстати, одна из немногих в городе. Конечно, с началом развития капитализма в России, конкуренцию со стороны вновь открывшихся кафе и баров выдерживать «тётям» было трудновато, но низкими ценами и практикой «налива в долг» (сам пользовался, тут главное вовремя отдавать долги) они как-то умудрялись держаться на плаву. Кстати, насчёт пития в долг. Да бывало, и я подходил к стойке с жалкой улыбкой и просил шёпотом «налить до завтра», но, честно говоря, в самых крайних случаях. В основном я таскал туда вещи, нет не из дома конечно. Так как книги «пивных королев» не интересовали, приходилось обращаться к услугам своей жены. Дело в том, что моя супруга «челночила». И товар, привезенный из турций и италий, хранился дома. А потому мохеровые шарфики, кожаные перчатки и прочие товары их дальнего зарубежья пользовались в «Каррара - центре» большим спросом. Нет, я, конечно же, не менял пару перчаток за стакан, я приходил как солидный бизнесмен с сумкой и отправлялся в комнатку директора. Дело в том, что хозяйками этого заведения были две молодые женщины. Которые и скупали у меня по бросовым ценам украденное у жёнушки добро, благо та ни какого учёта своего товара не вела, а я этим пользовался. Мы – алкоголики, горазды на такие вот штучки.
А ещё с этим заведением связаны воспоминания и не очень приятные, даже более того. В те приснопамятные времена, когда лишь чрезмерные возлияния поддерживали меня в борьбе с многочисленными проблемами, работницы «Каррара-центра» часто помогали мне и словом, и бесплатной выпивкой. А однажды тётя Шура даже спасла меня от очень больших неприятностей, вернее немного их отсрочила.
Как-то рано утром меня застукал один из кредиторов на квартире Лерыча (тогда ещё здравствующего). В то время я редко ночевал дома, постоянно менял место дислокации. Вот я и завис на пару дней у друга, видно удалось раздобыть немного деньжат. Меня естественно искали, и случайно жена Лерыча поведала моим врагам, где я нахожусь, её ввели в заблуждение, и она не знала, чем мне грозит встреча с плохими людьми. И вот в их хате меня и накрыли. Разборки при чужом человеке начинать не стали и, видя моё тяжёлое похмелье, даже позволили зайти в пивнушку опрокинуть стаканчик, я нужен им был хотя бы что- то соображающий. Зайти со мной в заведение они побрезговали, а мне только того и надо было – я знал, что есть второй выход, с противоположной стороны. Тёти Шуре не надо было долго объяснять, что и почему, её сын сам скрывался от ментов. Налив мне стакан, она вывела меня через потайную (для этих самодовольных кретинов) дверь, а там железнодорожные пути и частные дома – я и был таков. Отсрочка хотя и небольшая была получена. А потом уже Шура постоянно интересовалась, как у меня дела, она, видать, так и думала, что я от ментов убегал. Сейчас почти всё помещение забрали у них под торговлю запчастями, оставив «тётям» лишь маленькую коморку с тремя столиками. «Каррара-центр» умер. Кстати, каррара – это кенийский самогон, там у них этот напиток продают прямо в кафе и барах, а мы всё про пьяную Россию толдычем. Но вернёмся к предыдущему рассказу…
Добежав и приняв 200 (а хули тянуть) я стал думать о продолжении дня. В принципе особо размышлять было нечего, надо ехать к дорогой Г.Ф., и требовать продолжение банкета.
Несколько раз ссаживаемый кондукторами (денег-то ни капья), я всё-таки добрался до места дислокации моих подружек. Там уже веселье было горой.
- О, Георгич! Заходи, а мы уже опохмеляемся, - обрадовалась Г.Ф. и, прижавшись ко мне, шепнула на ухо. - Ну, и идиоты же мы с тобой вчера были. Ты уж не рассказывай, пожалуйста, ни кому.
- Обижаешь, - заверил её я и потребовал себе рюмку.
Махнув рюмашку, я вдруг подумал, что сегодня я уже долго не продержусь. Два дня не жрамши, и водка в неограниченном количестве – всё это сделает своё дело. И сделало в итоге. Я ещё помню, как бегал пару раз за очередной порцией для всей компании, а потом случился провал. И какой провал, господа! Очнулся я только в среду. А вот в промежутке я, оказывается, сотворил одну страшную вещь. Не такую уж страшную, по правде говоря, но мне стало стыдно. Понимаете, мне и стыдно! Короче я стащил у Г.Ф. из сумки деньги. 150 рублей как говорят, хотя, по-моему, меньше. Вот тут я понял, что-то не то, похоже начинаю переступать грань.
Первым делом пришлось лечь в больницу, и, отойдя от пьянки, сделать «укол». Да, только «механическими» средствами можно было вырваться из этого круга. Потом я устроился на работу, невесть что конечно, но «копейка» капала. Угнетало только окружение на рабочем месте, ко всему прочему работал я вместе со своей женой. Собственно благодаря ней я и попал на эту работу, чего уж скрывать. Я стал жить двойной жизнью, даже тройной: на работе я один, дома – другой, а вечерами я садился за компьютер, поставленный на квартире моей тёти, чтобы ни кто не мешал, и старался рассказать про свою жизнь, стуча по клавиатуре.
Большую часть жизни мы говорим, но разве остальную молчим? Всё время говорит наш внутренний голос, а слушатель у него один – ты сам. А он порой говорит очень важное, не для посторонних ушей. Вот мне и захотелось это записать, из-за самоуверенности, наверное.
