Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 9 2004)
По мере развития Сети мы пишем все больше и все больше читаем. Мы учимся видеть человека за скупыми строчками форумных постов и помогаем другому увидеть себя.
Конечно, можно обменяться фотографиями или поговорить по телефону, но это, как ни странно, не всегда необходимо. Написанное слово богаче. Слово оставляет нам гораздо больше свободы. Мы можем представить себе нашего собеседника таким, каким нам удобно. Представить его более соответствующим тем словам, которые он написал на форуме.
Встретив человека, нам его еще нужно разговорить, а у него может быть плохое настроение. Он может просто по характеру оказаться молчуном, и нам не удастся вытянуть из него ни слова. А на форуме он будет говорить тогда, когда ему удобно, о том, что ему интересно. Он раскроется перед нами по собственному желанию, а не потому, что будет вынужден к этому разговору краткостью встречи.
Эндрю Томас с горечью пишет о том, что фотография матери — это только тень человека. Это — лицо без слов. Если человек очень близок нам, общение практически не вербализируется. С самыми близкими говорить, в общем-то, особенно не о чем. Здесь работают другие каналы передачи информации: взгляд и улыбка говорят настолько много, что словами уже трудно что-то существенное добавить. И в результате, когда человек уходит, ты смотришь на его фотографию, в отчаянии пытаясь припомнить его слова, и не можешь. А помнишь? Не помню. Почти ничего не помню. Солнце пронизывает березняк. Синее небо. Мы с бабушкой идем собирать “огоньки”. Оранжевые цветы по зеленому склону… Чем дальше — тем больше оранжевого… А ведь она рассказывала мне о своем детстве, о церковно-приходской школе, о том, как читала Писемского из приложения к “Ниве”... Много ли я помню из этих рассказов? Даже из тех, что слышал, уже будучи взрослым? Почти ничего. Речь умолкла.
Несчастный бесписьменный XX век! Век молчания! Век часов и телефона! Самого ненавистного мне изобретения человечества. Звонок врывается в твой мир, рвет ход твоих мыслей, разговор, требует ответа. Ничего не останется, сказанное слово смолкнет, а вот написанное…
Мир Интернета кажется ближе даже не XIX веку с его длинными обстоятельными письмами, а XVIII — веку романов в письмах, в которых письменное общение полностью моделирует и замещает невербальную реальность. Все, что мы читаем в этих романах, подано в виде прямой письменной речи персонажа и потому субъективировано и приближено к человеку — к читателю. Он читает чужую переписку так, как будто подглядывает через плечо. Конечно, роман в письмах строится по жестким композиционным правилам, сюжет строго просчитан. Но форма письма остается.
Сегодня человек пишет письмо, оставляет пост на форуме, кто-то ему отвечает. Чьи-то слова остаются без ответа. И вся эта огромная масса текстов на множестве языков выглядит как бесконечно длящийся роман в письмах. Но если писателей всегда было мало и от народа они всегда были страшно далеки в силу того, что литературный талант — это редкость в любом обществе и языке, то сегодня каждый писатель своей судьбы. Ему не надо выдумывать персонажа — он может сосредоточиться на собственных реальных интересах и похождениях. Но человек может еще и выдумать героя — дать ему имя и вообразить судьбу. А это уже настоящее творчество. И выдуманный персонаж, и реальный письменный человек реализуются через посредство создаваемых текстов. И остаются в виде созданных текстов.
Человек уходит в Сеть. Уходит, чтобы остаться там навсегда. Он оставляет в Сети свои статьи, заметки, финансовые отчеты, свои письма, свои посты, странички… Он выражает себя все более и более полно. Он пишет каждый день. Он ведет публичный дневник. И часто даже не один. Он обнародует свои вполне домашние сочинения, например стихи на сайтах самопубликаций. Число мест, где человек оставляет все больше и больше информационных следов, увеличивается не по годам, а именно по часам.
We’re all immortal. Бессмертны.
Конечно, то бессмертие, которое предлагает Интернет, — это ничто по сравнению с телесным и духовным бессмертием христианства. Но чтобы христианское бессмертие стало подлинной опорой в ежедневной жизни нужно быть крепким в вере. Конечно, тогда все эти игры с Интернетом покажутся паллиативом и подменой. Но Интернет не требует таких серьезных мировоззренческих предпосылок, он ограничивается куда более скромными. Та информационная форма бессмертия, которую дает Интернет, — это уже много. А это бессмертие сегодня дано практически каждому, а не только избранным и великим, как это было в прошедшие века. Информационная форма бессмертия — это шаг по направлению к мечте. Хотя на этом пути она и недостижима.
1 От редакции. В новомирской “Периодике” (2004, № 5) уже отмечалось, что красноярский вариант повести не вполне совпадает с журнальным московским; редакция журнала “Континент” сочла необходимым сопроводить публикацию следующим предуведомлением: “Печатая новую повесть Евгения Федорова, примыкающую к традиции, начало которой положили когда-то „Записки из подполья” Достоевского, мы надеемся, что нашему читателю не нужно напоминать, сколь сложная, не допускающая ни малейшего тождества диалектика связывает обычно автора и героя в литературе этой традиции. Впрочем, социально-психологический тип „разочарованного диссидента”, так пришедшийся ко двору новым временам, схвачен Е. Федоровым столь точно во всей изверченности и ненависти его к своему прошлому и нынешнего натужно-злобного его патриотизма, что образ этот способен все сказать о себе сам. Во всяком случае, нам, надеемся, не нужно объяснять, в каком отношении находится та мировоззренческая вера, которую исповедует герой, к той, которую всегда исповедовал „Континент””.
1 http://www.theinquirer.net/?article=11601
Книги
Максим Голицын. Глядящие из темноты. Хроники Леонарда Калганова, этнографа. Роман. М., “Эксмо”, 2004, 480 стр., 4100 экз.
Новая, в жанре фантастического романа написанная проза Марии Галиной, выступающей на этот раз под именем Максима Голицына. Сюжетная завязка — люди будущего, изучающие в качестве наблюдателей чужие миры, в частности инопланетный вариант нашего, земного Средневековья, — обещает поначалу разработку хорошо знакомых по роману Стругацких “Трудно быть богом” мотивов. Но романист не ограничивает себя социальной проблематикой, он обращается к проблематике философско-нравственной и отчасти “теологической” — на материале достаточно традиционного для фантастики ХХ века остросюжетного повествования автор выстраивает сюжет, который позволяет поразмышлять о зыбкости наших внутренних “цивилизационных основ”, о могуществе и беспомощности разума, а также над образом одиночества разума во Вселенной, как это обозначено в романе.
Александр Гольдштейн. Помни о Фамагусте. Роман. М., “Новое литературное обозрение”, 2004, 464 стр.
С прихотливой изощренностью написанная проза, в которой пересекаются несколько повествовательных потоков, связанных с “разновременными пространствами” — Средиземноморье, Россия, прошлое и современность, приключения мысли и чувства, “толкование идей и исповедальные приключения плоти”. “Пленники диковинных, экзотических обстоятельств на сломе эпох, герои романа жаждут поступка и преображения, чтобы чудесным деянием расшевелить ткани мира, поколебать жесткую неподвижность материи”, — из издательской аннотации, стилистика которой повторяет стилистику романа.
Евгений Гришковец. Рубашка. Роман. М., “Время”, 2004, 288 стр., 20 000 экз.
Дебют в качестве романиста одного из самых популярных сегодня драматургов — книга, уже в момент выхода рассматривавшаяся издателями как претендующая на статус интеллектуального бестселлера. Журнал предполагает отрецензировать эту книгу.
Шеймас О’Келли. Могила ткача. Повесть и рассказы. Перевод с английского Людмилы Володарской. М., “Текст”, 2004, 189 стр., 1500 экз.
Впервые на русском языке проза одного из классиков ирландской литературы Шеймаса О’Келли (1880 — 1918).
Кен Кизи. Демон Максвелла. Рассказы. Эссе. Перевод с английского М. Ланиной. СПб., “Амфора”, 2004, 523 стр., 10 000 экз.
Книга короткой прозы автора знаменитого романа “Пролетая над гнездом кукушки” посвящена “переходу от бунтарских хипповых 60-х к эпохе, ознаменованной глубоким сомнением в достижимости идеалов всеобщего братства и единения” (из аннотации).
Ольга Кучкина. Другие голоса. Романы, записки. М., “Эксмо”, 2003, 3100 экз.
