Дарья Асламова - Приключения дрянной девчонки
Я уже выпила шампанского, мой страх прошел, и меня понесло. "Сейчас ты убедишься, что ты у меня первый", – решительно сказала я, взяла Кирилла за руку и повела его к кровати. Я быстро разделась, стараясь, чтоб он не заметил, как у меня дрожат руки, и нырнула под одеяло.
Странно, каким тяжелым может быть мужское тело! И почему он так часто стал дышать, как будто пробежал кросс? Как угрожающе заворочался его нелепый отросток! Меня испугали яростные движения его крепкого тела. "Но, в конце концов, все через это проходят", – подумала я и легла на спину, чтобы впустить в себя таинственного гостя. Я чувствовала в себе храбрость молодого зверя.
Кирилл быстро подмял меня под себя и впился в мою бедную плоть. Теперь до меня дошло чудовищно грубое народное выражение: "Это же надо, в живого человека хуем тыкать". От боли у меня перехватило дыхание, и я издала древний, как мир, крик.
Но движение чужой плоти внутри меня не прекратилось. Я пришла в ярость и попыталась отползти, но ударилась головой о спинку кровати. Тут я запросила пощады: "Миленький, отпусти меня. Не могу больше, больно". Но "миленький" довел свое дело до конца и затих.
Первой моей мыслью было то, что я испачкала чужие простыни. Я подскочила и при свете ночника тщательно исследовала белье. Крови не было. Кирилл ласково обнял меня и прошептал: "Дашенька, зачем же ты притворяешься, ведь ты. Уже. Давно женщина". – "Да нет же, – чуть не плача, задичала я. – Мне подруги говорили, что у некоторых девушек крови не бывает. А может быть, ты еще не сделал меня женщиной?" – подозрительно осведомилась я. Теперь Кирилл начал оправдываться. "Для надежности нужно еще разок попробовать", – решила я. Даже неприятное ощущение кола, воткнутого между ног, не остудило мою решительность.
Мы же все воспитывались честными комсомольцами – раз надо выполнить задачу, значит, надо, и нечего хныкать.
Закусив губу, со слезами на глазах, я отмучилась второй раз, чувствуя себя пациенткой, которой делают сложную операцию без наркоза. Господи, зачем ты придумал для людей такой нелепый половой акт, такие некрасивые унизительные позы?! Все начинается луной, поэзией и поцелуями, а заканчивается смешным месивом тел на смятых простынях.
Вы думаете, мне дали поспать в эту ночь? Как бы не так! Кирилл потом рассказывал мне, как он был возмущен тем, что хитрая девчонка (то бишь я) притворяется девственницей и кричит якобы от боли, чтобы крепче привязать его к себе. Еще трижды за ночь он брал меня почти силой.
Утром у меня болели даже те мускулы, о существовании которых я даже не подозревала, но во мне была гордость солдата, который достойно выдержал свой первый бой.
Совместный сон на удивление быстро связывает людей." Утром лицо этого чужого, почти незнакомого мне человека вдруг показалось мне странно родным. Во мне поднималась волна теплой, неловкой нежности, хотелось приласкаться, но я не знала, как это делается.
Я решила показать себя хорошей хозяйкой. Правда, мама все детство твердила мне, что у меня руки не из того места растут, и единственное, что я умею делать, – это яичница. На мое счастье, в холодильнике нашлись яйца.
Это было мое первое утро с мужчиной. Как славно я хозяйничала! Звенела ложечкой в стакане чая, резала загрубевший хлеб толстыми кусками, жарила яичницу, второпях обожгла пальцы о сковородку. За два года жизни в общежитии я так истосковалась, изголодалась по домашней жизни, что приняла это утро как подарок – мне почудилось, что я снова Дома.
Я вернулась в общежитие как победительница. В нашей комнате шумел очередной праздник – негры, арабы, русские сидели на зеленом ковре, пили шампанское и почему-то обсуждали первый полет человека в космос. Не отвечая на шумные приветствия, я прошла через всю комнату, взяла Чебурашку и демонстративно повернула ему уши задом наперед. Что тут началось!
Грубый, циничный народ расчувствовался до слез, мне тут же налили шампанского, и началась настоящая оргия воспоминаний. Самого испорченного человека воспоминание о первой ночи делает сентиментальным и слезливым. Мне надарили подарков, дали множество практических советов и нежно благословили на будущие подвиги.
А на следующий день я рыдала так, что, казалось, слезы брызнут у меня из ушей.
При встрече Кирилл не пожелал меня узнать. Он шел под ручку со своей дамочкой и посмотрел на меня стеклянным взглядом. В тот же день хозяйка квартиры, где мы занимались любовью, устроила скандал из-: за пропавших яиц. Она справедливо заподозрила, что один человек не мог съесть такое количество яиц, следовательно, в доме был мужчина!
Это был день, когда кончилась моя счастливая самоуверенность, мое "Я все могу". Мой первый сильный ожог, мое первое поражение. Меня, пуп вселенной, не заметили! Судьба вручила Кириллу в подарок прелестную нетоптаную курочку, а он вернул ее за ненадобностью, ощипанную и полинявшую.
Я тогда еще не знала, что в любом поражении есть смысл _и любой удар судьбы только на пользу моему характеру. Я всегда интересуюсь только тем, что дорого достается.За "безнадежное дело я готова ожесточенно драться. Удар рождает сопротивление, в самой сильной усталости кроется непримиримость. Я дала себе торжественную клятву, что заполучу этого мужчину, мой час еще придет, а пока буду учиться быть счастливой.
Но науку счастья я осваивала с трудом. Я мечтала о забытье, которое приносит любовь, и готова была, как лиана, уцепиться за ближайшее дерево. Вся весна прошла в случайных связях. Я прыгала из постели в постель, никого не согревая, и сама дрожала от холода. Вряд ли я доставляла удовольствие своим партнерам – неуклюжая, стыдливая девочка, не знающая даже азов постельной науки.
Самый печальный эпизод был связан с одним журналистом. Его звали Олег. Он довольно хорошо исполнял роль усталого циника, о своих пороках рассказывал с оттенком скуки. Избалованный женщинами, сам пробившийся в жизни, он обладал какой-то сатанинской гордостью. Впервые я встретила человека, для которого связь с женщиной была не удовольствием, не веселой игрой, а лишь средством для удовлетворения своего тщеславия, возможностью потешиться властью над более слабым человеком.
Олег быстро заволок меня в постель. С мучительной неловкостью я ощущала собственную беспомощность. Мне казалось, что тысячи прожекторов направлены на меня, хотя в комнате было темно, и какие-то люди подсматривают за нами, смеются и показывают пальцами на абсурдную постельную возню. Олег обошелся со мной без грубости, но с таким пренебрежением, что я почувствовала себя униженной. Не мог этот человек обладать женщиной без гордыни. Почему некоторые мужчины нежность считают слабостью?
