Юрий Хвалев - Анисовая водка для поющих бабуль
— Поедем, — согласился шеф–повар. — Там наверняка есть бензин, который нам не обходим.
Каменная письменность с таким непонятным китайским призывом взыграла в сердцах путешественников ностальгическими нотками о весёлом детстве. Их головы в очередной раз затуманились. Все старались вспомнить что–то приятное из детства. Мужчины, например, вспомнили родительские ласки, когда их гладили по головке. Пожалуй, только девушки с веслом не хотели туда возвращаться, потому что в детстве, когда они были ещё маленькими девочками, их изнасиловал взрослый дядя. Да и Лауре ничего не вспоминалось, потому что у неё, как нестранно это звучит, не было детства.
— 9-
Пока они ехали, дорога медленно ползла в гору, замысловато петляя, словно специально сбивала с толку, местами пропадала совсем — в зарослях мелкого кустарника, который рос в шашечном порядке, будто специально был кем–то посажен. Солнце, играя лучами, то исчезало за горизонтом, рождая в ясном дне вычурные тени, то неожиданно всплывало, уничтожая созданные зарисовки в зародыше. Шеф–повар, управляя автобусом, чувствовал себя не совсем уверенно и чтоб не быть ослеплённым надел затемнённые очки. От увиденной картины его состояние стало совсем неуверенным, потому что солнце, словно специально наводило тень на плетень.
— Что с тобой? — спросил политтехнолог. — Ты куда едешь?
— М–м–м, — промычал шеф–повар.
— А–а–а!! — закричали девушки с веслом. — Стой, изверг!
— Тормози! — крикнула Лаура.
— Да остановись же ты, наконец! — бросаясь к шеф–повару и останавливая автобус, завопил дирижёр.
Шеф–повара взяли под руки и вывели на чистый воздух, который был необычайно вкусен, поэтому, несмотря на то, что коллеги забрались довольно таки высоко, дышалось легко и просто. У шеф–повара текли слезы. Его расслабленное тело сделалось неподъёмным.
— Что с тобой? — повторил вопрос политтехнолог.
— Я, кажется, задавил ребёнка. — Шеф–повар всхлипнул. — Я ему сигналю, а он лезет под колёса. М–м–м…
— Нет, не может быть. — Дирижёр посмотрел по сторонам. — Ребёнок здесь. Тебе померещилось.
— Здравствуйте господа!
Путешественники обернулись. Девушки с веслом от неожиданности вздрогнули. На небольшом расстоянии перед ними стоял ребёнок. Политтехнолог пригляделся и узнал в ребёнке маленького человека — карлика, хорошо одетого, с красивой стрижкой, на плоском лице чёрные очки.
— Здравствуйте господа! — повторил он. — Вы кто такие?
— А ты, то есть вы кто такой? — отвечая вопросом на вопрос, спросил шеф–повар.
— Я президент! — карлик повысил голос. — Ясно?
— Кто? — Лаура хихикнула. — Президент чего?
— Страны. — Карлик выглядел убедительно. — И я вас сюда не приглашал.
— Президент, ну и ну. — Девушки с веслом начали шушукаться — По–моему, у малыша не все дома.
— Как раз у меня все дома! — карлик смотрел угрожающе. — Если будете оскорблять, вам не поздоровиться.
— Подождите, э–э–э, не обижайтесь, нам… — политтехнолог подбирал слова. — Мы прочитали на камне: приди к нам и стань маленьким и…
— Так вы хотите быть маленькими? — карлик улыбнулся. — Если да, то милости просим. Если нет. На нет и суда нет.
— Мы не поедем. — Упёрлись девушки с веслом. — Мы не хотим…
— А вас водоплавающие леди никто спрашивать и не будет. — Шеф–повар заискивающе посмотрел на политтехнолога. — Как скажет начальник, так и будет.
— Скажите, м–м–м… — политтехнолог посмотрел на карлика.
— Называйте меня президентом. — Карлик утвердительно кивнул. — Потому что все называют меня пре–зи–дент. Коротко и ясно.
— Хорошо президент — Политтехнолог дёрнул плечом. — Там у вас есть бабушки?
— Для нас понятия возраста не существует. — Президент был доволен собой. — Поэтому ни бабушек, ни дедушек у нас нет. Кстати, а зачем вам бабушки?
— Дело в том, что бабушки нам нужны для пения. — Дирижёр вставил словечко. — Голоса. Хор. Пение русских народных песен.
— А вот оно в чём дело. — Президент понимающе кивнул. Я смотрю, как вы странно одеты. Значит, бабушки вам нужны. Ладно, будет вам хор, только китайский. — Президент щелкнул пальцами. — Шутка такая. У нас нет деления по национальному признаку. Так что зарубите себе на носу! У нас здесь равенство и братство!
Собиратели русского фольклора, не в полной мере понимая суть происходящего, а вернее сказать, что их ожидает там, в карликовой стране, недоумённо переглянулись.
— Идите сюда. — Пригласил президент и протянул вперед маленькую ручку. — Видите, вон там внизу.
Путешественники пригляделись и увидели в низине красивое поселение с обдуманной похожей архитектурой, в основном угадывались деревянные двухэтажные постройки, такие маленькие, что напоминали сказку.
— Едем! — приказал президент.
— Прошу. — Пригласил политтехнолог. — Садитесь.
Президент прошёл в автобус, осмотрелся и, увидев спящего медведя, удивился:
— Медведь. Настоящий. Продайте.
— Нет, нет. Вашу мать. — Шеф–повар отрицательно покрутил головой. — Реквизит, не продаётся.
— Что, что? — услышав воспоминание о маме, переспросил президент.
— Дело в том, что он всё время спит. — Шеф–повар словно извинялся. — Выпьет и всё время дрыхнет.
Шеф–повар сел за руль.
— Ты как? — спросил его политтехнолог.
— Нормально, — ответил шеф–повар. — Куда ехать?
— Прямо. — Указал президент.
Когда автобус тронулся, путешественники, по все видимости, находились на верхней точке горы, потому что, судя по наклону вперёд, машина начала снижение. Дирижёр, словно предвидя страховой случай, (машина была застрахована, а вот пассажиры нет) встал рядом и, следя за жестами шеф–повара, который вёл автобус наобум, давал ценные указания, хотя, если быть откровенным, его водительский стаж равнялся нулю.
— Так вы говорите, что приехали к нам с агитацией. — Президент хитро посмотрел на политтехнолога. — Предстоящие выборы и всё такое.
— Я этого не говорил. — Политтехнолог сконфузился. — Просто мне нужны голоса.
— Понятно, вам просто нужны голоса избирателей. — Президент, словно раскусил политтехнолога и просто–напросто пересказывал его мысли. — Очередная русская идея. Только не нужно пудрить мне мозги. Я всё вижу.
— М–м–м. — Политтехнолог, словно прикусил язык. — Я…
— Вот именно я! — Президент возвысил голос. — Будущее за мной и такими как Я. Судите сами: для того чтобы жить в достатке нам много не нужно. Едим мало, пьём мало, потребляем кислорода — мало. Вот вы за всю жизнь выдаёте на–гора шестнадцать тонн отвратительного дерьма, а я в восемь раз меньше. Поэтому я заставлю вас двигаться в сторону МИНИ… — Президент ехидно хохотнул. — Мини–автомобиль, мини-ЭВМ, мини–футбол, мини–юбка… Ха–ха–ха…
Политтехнолог сидел, молча, словно набрал в рот родниковой воды с газами.
Дорога постепенно сужалась и перед тем, как въехать в поселение, автобус остановился и к нему со всех сторон бежали маленькие, вооружённые до зубов люди.
— Смотри, вашу мать! — крикнул шеф–повар.
— А–а–а! — подхватили девушки с веслом. — Кругом изверги!
Дирижёр нервно обнял Лауру.
— Президент! — Политтехнолог занервничал. — Мы так не договаривались!
— Друзья, вам нечего волноваться. — Президент старался говорить спокойно. — Сейчас вас накормят, вы отдохнёте. А завтра я проведу с каждым собеседование. Должен же я знать с кем имею дело. Выходите!
Их вели под конвоем мимо карликовых построек, на которых красовались непонятные китайские иероглифы.
— Я буду сопротивляться, — нашёптывал себе под нос шеф–повар.
— Только попробуй, — процедил сквозь зубы политтехнолог. — Без моей команды ни–ни. Даже не думай.
Их остановили у небольшого двухэтажного здания без окон, с узкими смотровыми щелями, в которые даже крыса пролезет с трудом. Чтобы проникнуть внутрь через уменьшенную дверь пришлось согнуться в три погибели. Полнотелый шеф–повар не вовремя заклинился, но провожатые, как видно, хорошо уразумели, что клин вышибается клином, и знатоку кулинарной техники отвесили прямолинейный толчок в задницу. Комната, куда их привели, была естественно мала, низкий потолок давил на голову, а крохотная мебель внушала подростковое настроение. В углу комнаты освещённой мини–лампой на детском стульчике сидел рыбак с игрушечной удочкой. Фольклористы замерли, потому что у рыбака, по–видимому, клевало. Его рука тянулась вверх, и все увидели, как из картонной лунки показалась намагниченная рыбка. Рыбак от удовольствия повернул навстречу голову, и все увидели глупейшее лицо, от которого сделалось зябко.
Хлопнула дверь, скрипнул внутренностями замок. Рыбка сорвалась и упала обратно в коробку–игру. Рыбак глупо засмеялся.
