Аноним Мурри - Слегка безумны
Не дает мне к себе прикасаться, отпрыгивает сразу. Избегает любого общения и контакта. Любого! Даже не смотрит на меня.
А я тихо терплю, не желая заставлять силой и пытаюсь пробиться в ее сознание.
-Моя девочка, услышь меня. Не бойся меня. Посмотри мне в глаза. - Не устаю повторять, снова и снова.
Она же... Черт! Что она вытворяет?! Она прижималась к этому почти уже мертвому сосунку и медленно двигалась в танце.
Если еще хоть на сантиметр ближе придвинешься... Но похоже этот Эд не глупый и жить хочет. Видимо, инстинкт самосохранения развитый. Пацан отстранился, покрутился около дивана, сел в кресло. Моя девочка двинулась за ним, наверное, хотела на колени сесть к нему.
Сделал несколько шагов в сторону окна. Убъю! Пацан схватил тарелку с едой и поставил на свои джинсовые колени.
Конечно, она делает все это специально! Маленькая глупая девочка. Думает, я не понимаю. Но от понимания не легче.
Следил за входной дверью дома ее "друга" Эда. Подглядывал в незашторенное окно.
Холодно, однако, так долго неподвижно сидеть, даже для оборотня. Мороз здесь очень сильный.
Постоянно смотрит, наблюдает. Как ни убегаю, никак не скрыться от пронзительных карих глаз. Я уже не могу, готова броситься на него и побить, расцарапать. Хочется завизжать!!
Потому что не уверена, что вместо царапанья не стану его целовать.
-Куда ты? - Как всегда подкрался и застал врасплох.
Молчу. Надоело уже отвечать, что не его это дело. Как ему еще спрашивать не надоело?
Собрала портфель, все необходимые документы, копии... До поезда не так и много времени осталось, а до вокзала еще довольно долго на автобусе добираться.
Не взглянув на вера прошла к маме попрощаться. Он за мной, обжигает затылок горячим дыханием. Мурашки по всему телу.
-Мам, я поехала.
-Уже? Ну, давай, удачи, ты у меня умница. Не растеряйся там перед комиссией.
-Что за комиссия?- Трей выглядит спокойным, но рука как бы невзначай перегораживает мне входную дверь. Не выйти, не сбежать.
Стою, пыхчу. Освободить проход не пытаюсь, знаю бесполезно, он сильнее. К тому же, мне к этому веру прикасаться опасно. Чревато разными нежелательными последствиями, даже себе не могу доверять.
- Ди тебе не говорила? - Как будто ты не знаешь, что не говорила! Я мысленно умоляла маму не рассказывать больше ничего, промолчать. Но видимо, она меня не поняла, или же у нее свои мотивы, отличные от моих.
-Она собирается поступать и дальше учиться в университете на вулканолога.
-Мама!
-Вулканолог? Ты сейчас едешь подавать документы? - уточняет еще, железка.
-Да! - Ну вот. Накрылась моя поездка, а я так надеялась три дня без этого надзирателя побыть, успокоится. Еще наверняка палки в колеса вставлять будет. Задержит на поезд, умыкнет папку с документами, подстроит, чтобы меня не приняли. А я очень хочу дальше учиться, к тому же эта профессия меня прямо так и зовет...Ооо, где взять силы бороться!?
-Я тебя отвезу.
Что? ...
Весь путь прошел в молчании.
Мое было злое и отчаянное, как последнее оружие загнанного в угол зверя. Если честно, то я держалась из последних сил. И уже серьезно подумывала о настоящем побеге. Куда угодно. Даже готова была расстаться с мамой на время. Я чувствовала себя окруженной, совершенно беззащитной перед ним. Что я могла ему противопоставить? От того чтобы признаться и довериться Трею, меня удерживал теперь только лишь старый привычный страх.
Слова мамы так и звучали в голове. Я ужаснулась. Никогда не смотрела на ситуацию с Треем так. И не поспоришь, мамы ведь всегда правы. Страшно, страшно, страшно...
Мама, перед тем как я села во внедорожник Трея, обняла меня крепко и тихо произнесла:
-Понимаешь доченька, есть пары, где один любит, а другой мучает. Я любила твоего отца, он меня мучил. И это не зависит от того истинная ли это пара или нет. Мне сейчас горько из-за того, как моя дочь ведет себя.
И снова, и снова ее слова режут и корежат изнутри.
Да, думаете мне легко и хочется так себя вести? Да я сама себя ненавижу. Мне противно от себя. И боюсь я, а страх заставляет совершать очень глупые поступки.
Ощущение, как будто я в огромном море на маленькой хлипкой лодке, одна. Известный мореплаватель писал, что в океане не акулы, не шторм и не голод убивают. А страх.
Трейс молчал терпеливо и упрямо. -Я не обижаюсь, малышка. Все правильно, не могло все быть просто с тобой.
За что его пара так мучает его? За то, что кто-то другой делал с ее матерью. Вселенское равновесие.
Дочки- матери, бесконечная история. И ведь мать Кендис хотела для нее как лучше, делала все, что было в ее силах. В тоже время всем существом завися от своей истинной пары.
Кендис же сразу закрылась от него, стала глуха и слепа. Она не отзывается вообще на его ментальные призывы, она его не слышит.
Это не справедливо, Кендис ничего о нем не знает и не хочет знать, презирает, осуждает, ненавидит, не любит... Как от этого больно.
Ехали уже более трех часов и за это время, ни один из нас не произнес и слова. А впереди вся ночь, которую мне суждено провести за рулем, а не с Кендис, за более приятными занятиями.
Так. Настрой, позитивный настрой. Ммда, хотя бы она не болтушка, моя Кендис, пусть мне это сейчас и не наруку.
Я рулил, а девочка перебралась на заднее сиденье спать.
Ближе к утру моя конфетка проснулась, наблюдал за ней в зеркало. От того, что видел, волна жара поднималась по позвоночнику и учащалось дыхание. Огромным усилием воли и благодаря элементарному чувству безопасности, перевел взгляд обратно на дорогу.
Сонная Кендис потягивалась и разминала затекшие от неудобной позы мышцы. Казалось, что даже прилежно следя за вообще-то абсолютно пустой дорогой, я улавливаю и ощущаю каждое движение, каждый изгиб тела и взмах ресниц Кендис. Моя настройка уже давно зацыклилась на ней. Моей девочке, конфетке...
Вскоре на маленькой автозаправке проводил Кендис к туалетам, а сам заправил полный бак бензина и пошел покупать нам завтрак.
На втором глотке черного обжигающего кофе резко насторожился, непонятная тревога ни с того ни с сего... Что-то было не так. Почувствовал жуткий страх, но не свой, а Кендис.
В туалете воняло, сильно. Может из-за этого, а может потому, что была погружена в свои мысли и спешила поскорее умыться, я не услышала как подошел этот вер. Он прижался ко мне со спины, я сильно вздрогнула и наши взгляды встретились в мутном заляпанном зеркале. Знакомый липкий взгляд, призрак из отчего дома.
Я дернулась чтобы отстраниться, убежать, но вер лишь сильнее зажал меня между собственным телом и раковиной. По лицу стекала холодная вода, которой я умывалась, капала с подборотка на куртку. Пальцы вцепились в край раковины так, что костяшки побелели. Оцепенение, впервые после смерти Дурси, я снова почувствовала это состояние. Полное бессилие и подчинение. Меня стало колотить, собственный пульс стучал в висках, а бывший приближенный моего отца растянул губы в подобии улыбки. Для меня не предвещавшей ничего хорошего.
-Детка Кеендис, какая встреча. Я и не ожидал тебя так быстро найти. -Не отводя сумасшедшего взгляда, он стал шептать мне на ухо задевая кожу губами.
-Твоего папочки нет. Да? А что он мне обещал? Помнишь? -хриплый смешок, облизывание моего уха, а захват огромных рук на талии все усиливается.
-Тебя, детка. Те-бя. Он мне задолжал маленькую сладкую Кендис.
Наверное, я потеряла сознание. Просто в один момент отключилась, в глазах потемнело, я обмякла и грохнулась на кафельный пол. Почему-то ненавистные руки меня больше не касались.
В себя я пришла считай что сразу, и первое что почувствовала, это близкий, кажущийся таким родным, запах Трея. На радостях попыталась встать, приблизиться к нему еще, но голову пронзила сильная вспышка боли. Меня стали аккуратно поднимать, я открыла глаза и уперлась в серьезные встревоженные карие глаза. Не знаю, что ему сказал мой взгляд, но... я еще не отошла от пережитого ужаса.
-Малышка, это я. Трей. Ты в безопасности... - губы продолжали шевелиться, но слова я уже не разбирала. Просто смотрела на любимое лицо и по щекам снова текла вода, на этот раз соленая.
Бывают мгновения просветления, бывают. Это не выдумка, что вдруг, в один момент снизходит озарение и ты понимаешь все. Видишь себя со стороны и сверху. Может, для этого нужно было лишь удариться головой?
Трей не ОН и Трей не тот, кто хотел взять меня мгновение назад силой. Скосила глаза в угол, где лежал нескладной кучей вер из моего безумного прошлого. Его голова была неестественно вывернута, он был окончательно и бесповоротно мертв.
Посмотрела снова на Трея. У меня внутри было такое ощущение, как будто плотина рухнула. Разлетелась в дребезги, с оглушающим гулом, стена, за которой я пряталась. Я осталась совершенно открытая, безпомощная и беззащитная.
Губы Трея больше не шевелились, а в глазах плескалась боль. Я не хотела чтобы там была боль, не хотела чтобы любимый мучился.
