Гарольд Роббинс - Наследники
— Вы всех уволили! Как, черт возьми, вы собираетесь руководить телесетью?! Один, что ли? Даже вам это не под силу!
Я улыбнулся ему:
— Боги спускаются с Олимпа. — Это его остановило.
Он посмотрел на меня сверху вниз:
— Что вы имеете в виду?
— Мне говорили, что вы никогда не спускаетесь со своего этажа.
Он начал улыбаться. Я продолжал:
— Давайте расставим все по местам. Я никого не увольнял. Я попросил, чтобы они написали заявление об отставке с тридцать первого января, но я ведь не сказал, что приму их отставку.
Он хмыкнул.
— Это здорово встряхнуло их.
— Именно этого я и добивался, — подтвердил я.
— У вас жесткие методы.
— Здесь не место для бездельников. Я отвечал за свои слова, когда говорил, что собираюсь сдвинуть вашу компанию с мертвой точки.
— Ладно, — сказал он после мгновенного колебания. — Играйте по своим правилам. — Он бросил взгляд на часы. — Я заказал отдельный кабинет в «21» для ланча. Хочу, чтобы вы встретились с Советом директоров. Еще я попросил сотрудника, занимающегося связями с общественностью, подготовить пресс-конференцию в пятницу.
— С обедом ладно, — сказал я, — но насчет пятницы — никак. Меня здесь не будет. — Я помолчал, давая ему возможность переварить информацию. — У нас еще будет время провести пресс-конференцию, когда мне будет что сказать. Сейчас мне нечего сообщить им.
— И где же вы будете? — спросил он.
— В Лос-Анджелесе.
— Какого черта вы собираетесь разъезжать, когда нам важно, чтобы вы были здесь?
Я посмотрел ему прямо в глаза.
— Я постараюсь сделать так, чтобы все субботние вечера принадлежали только «Синклер Телевижн».
Глава пятая
— Мой отец с тобой? — спросила она, как только я вошел в комнату.
Я покачал головой.
— Но ты ведь приехал в его машине, — сказала она обвиняющим тоном.
Я посмотрел на нее. Барбара была одета для выхода. Ее маленькая сумка была собрана и стояла посреди комнаты. Но она не сделала ни одного движения, чтобы поднять ее.
— Он одолжил мне свой лимузин, — сказал я. — Ему кажется, что это гораздо удобней, чем такси.
— Он что, знает?
— Да, — сказал я.
Она сразу как-то сникла. Пройдя через комнату, она вытащила из сумочки пачку сигарет.
— Как же он узнал? Это ты ему сказал?
— Ты ведь сама знаешь, Барбара, — сказал я. — Он все время знал. Он даже знал, что я возил тебя к доктору.
— Черт возьми, — воскликнула она, — он всюду сует своей нос! — Она посмотрела на меня. — Придется уволить эту проклятую служанку. Я уверена, что это она ему все рассказывает. Больше никто об этом не знал, а она постоянно подслушивает.
— Но ведь это твой отец, — возразил я. — Ведь это естественно, что он заботится…
— Ни черта ты не знаешь! — бросила она, в ее голосе звучала злоба. — Ему наплевать на меня и на всех. Что ему надо, так это держать все под контролем. Вот почему моя мать сбежала от него. Но и это его не остановило. Он преследовал ее до тех пор, пока она не покончила с собой. То же он хочет сделать и со мной.
— Успокойся, девочка, — я обнял ее.
Она горько рассмеялась.
— Ты ничего не знаешь. Но подожди, он приберет тебя к рукам. Ты станешь его собственностью и тогда поймешь. Я помню, что он однажды сказал моей матери: «Никто не оставляет Спенсера Синклера, пока я сам этого не захочу».
Она яростно вдавила сигарету в пепельницу.
— Я не хочу возвращаться в свою квартиру.
— Ну хватит, ты уже большая девочка, Я пришел, чтобы увезти тебя отсюда.
Барбара сделала шаг ко мне, ее глаза были широко открыты.
— Разреши мне остаться с тобой, Стив.
— Забудь об этом.
— Пожалуйста, Стив. — Она взяла меня за руку. — Только на несколько дней, пока я не развеюсь. Я не хочу быть одна в квартире.
— Ты с ума сошла, — сказал я. — Следующие несколько дней моя квартира будет похожа на железнодорожный вокзал.
— Я буду хорошей. Я не буду тебе мешать.
— Но почему ты выбрала меня? — поинтересовался я. — У тебя есть и другие друзья.
Она посмотрела на меня, и в ее глазах появилась боль. Выпустив мою руку, она подошла к своей сумке.
— Ладно, Стив, — прошептала она, — я готова.
Я подхватил ее сумку, и мы вышли к машине. Не думаю, что по дороге до города мы обменялись хотя бы парой слов. Шофер с любопытством разглядывал нас в зеркале. Она явно знала его, но не обращала на него никакого внимания.
Машина остановилась у ее дома на Парк-авеню. Из подъезда сразу же выскочил швейцар, чтобы взять ее сумку. Я вышел из машины вместе с Барбарой.
— Ну как, сейчас лучше? — спросил я.
Она кивнула.
— Не волнуйся и хорошенько отдохни. Я позвоню тебе попозже — узнать, как дела.
— Хорошо, — кивнула она.
Я поцеловал ее в щеку, и Барбара прошла в дом.
Было почти пять часов, когда я вернулся в свой офис. Пришлось отвечать на столько телефонных звонков, подписывать столько документов, что не оставалось ни секунды свободной. Я так замотался, что глянул на часы, только когда позвонил Джек Савит. Было восемь вечера.
— Ты еще работаешь? — засмеялся он. — Показываешь плохой пример.
Я бросил взгляд на стопку бумаг, которые еще надо было просмотреть.
— Ну?
— Мне кажется, я выполнил твое задание.
— Отлично.
— Зайти к тебе?
Я посмотрел на часы.
— Нет. Давай встретимся через пятнадцать минут в «Стэйк Хаус» на Второй авеню.
— Договорились.
Я опустил телефонную трубку и нажал на кнопку звонка. Фогерти вошла в кабинет.
— Соберите все это, — попросил я. — Я просмотрю дома.
Она кивнула. Я прошел в ванную и умылся. В зеркале отразилось усталое лицо с морщинами, которых утром не было. Я усмехнулся. Морщины отлично гармонировали с моими седыми волосами. Интересно, сколько времени продержится седина?
Я смочил полотенце горячей водой и прижал его к лицу. После этой процедуры я почувствовал себя немного бодрее. Отложив полотенце, я еще раз глянул на себя в зеркало; некоторые морщины разгладились, но на белках глаз разбежалась сеточка лопнувших сосудов. Возможно, придется заказать очки.
Фогерти подготовила кейс с бумагами. Кейс был новенький, а на боку поблескивала гравировка с моим именем. Секретарша захлопнула его, заперла на ключ и протянула ключ мне.
— Все в порядке, — сказала она. — Я пометила красным карандашом все, что надо сделать срочно.
Когда я вошел, Джо Бергер стоял у двери.
— Поздравляю, Стив, — улыбнулся он.
— Спасибо, Джо. — Я пожал ему руку и последовал за ним к отдельной кабинке.
Его симпатичная жена Клэр, сидящая за кассой, тоже улыбнулась и поздравила меня, когда мы проходили мимо. Я улыбнулся в ответ и помахал ей рукой.
— Что будем заказывать? — спросил он.
— Я ожидаю Джека Савита.
— Я знаю. Он позвонил и сказал, что опоздает минут на пять.
Это было обычно для Джека, — будет по крайней мере еще пара телефонных звонков, прежде чем он появится.
— Я выпью три-четыре мартини, — сказал я, — затем салат с сыром, отбивную с кровью, вареный картофель со сметаной и все.
— Хочешь совет знатока, Стив?
Я кивнул.
— Тебе пора привыкать к скотчу, это гораздо лучше для желудка. У всех, кого я знаю, язва начиналась с мартини.
Я рассмеялся.
— А может, кока-колу?
— Это еще лучше. Когда мой сын был маленьким, доктор всегда говорил, чтобы я давал ему кока-колу от животика.
— Ладно, Джо, — засмеялся я. — А теперь неси мартини.
Он отошел, качая головой. Джек был верен себе — два телефонных звонка, три выпитых мартини — и он ворвался в ресторан.
Плюхнувшись в кресло напротив, он оглядел стол.
— Это какой по счету?
— Третий, — ответил я, постукивая пальцем по бокалу.
Он поискал глазами официанта.
— Быстро принеси два двойных. — Он повернулся ко мне. — Не думай, что мне хочется выпить. Просто не хочу пользоваться тем, что ты уже нетрезв.
Я ухмыльнулся.
— Для начала неплохо.
Подошел официант с двумя двойными мартини. Я начал было говорить, но Джек жестом остановил меня. Он быстро осушил один бокал и отпил изрядно из второго, затем поставил его на стол.
— Ну что ж, теперь можно и поговорить, — сказал он.
— Как насчет нового задания? — спросил я.
— Это было непросто, — ответил он.
Я молчал. Это ни о чем мне не говорило. Просто, как агент, он набивал себе цену.
— Я купил тебе тридцать шесть фильмов, пять штук от крупных кинокомпаний, остальное — от независимых.
— И сколько из них хороших?
— Примерно четыре из каждых шести, да и остальные два тоже неплохие, по крайней мере не дрянь. — Он допил мартини.
Я кивнул. Он неплохо провернул дело: обычно кинофирмы за каждый хороший фильм, который они предоставляли, норовили навязать четыре никуда не годных.
