Павел Кочурин - Затылоглазие демиургынизма
Иван не враз взял в толк: "Почему конец, если все узнано?.. И отќчего это не узнать всего никогда и никому. Как это нечего хотеть, коќгда нет узнавания?.. " Не сразу пришла своя догадка: "Сегодняшнее возникает из вчерашнего. И мы сегодня как бы уже новые вчерашние. Без вчерашнего ничего нет. Все вчерашнее, сотворенное до тебя и тобой. И худое — тоже твое вчерашнее. Все и надо узнавать, чтобы начать новое.
Дедушка всегда что-то делал, был в хлопотах и загадах. Дел у него столько, что миром не переворотить, как это он сам говорил. И еще одќну особенность уяснил Иван: делал что-то свое — дедушка никогда никоќму не мешал тоже делать свое, особенное. И председателем колхоза деќлал только такое дело, которое надо делать председателю. Обязанность свою видел в том, что бы знать, что надо делать каждому для общего. И главное — как делать. Об этом и старался рассудить с тем, кому наќдо это дело делать, как лучше его сделать. Люди не одинаковые и одинаково тоже дело делать не могут одно и то же дело. Важно, чтобы оно исполнялось с душой, с прилежанием, пусть и не так хорошо, как сделал бы сам дедушка. Когда к нему приходили за советом, а вернее за указанием, он говорил: "Вот, давай и подумаем вместе…" И выходило, что все как бы все делали самостоятельно и со своей мыслью. Не просќто делали, а сотворили по своему умению.
Ивану хотелось понять, как это дедушка каждому находил "его" дело. Если и не совсем любимое, таких дел, где сыскать, но исполнение работы по-своему, гасило нелюбовь к ней.
Дедушка обоготворял зеленый цвет. Говорил: "Травяной цвет начало всеќго, от него идет жизнь…" Старался, чтобы больше вокруг было этого цвета. "Черная пашня зазеленеет, значит, жизнь торжествует. Что нужќно человеку, все есть вокруг него в зеленом"… А вот каким надо быть каждому человеку, чтобы "этого всего" было вдосталь?.. Тут у дедушки был свой взгляд: "Лучше не брать чего-то, если не знаешь, как взять без вреда". Природа не обязана человеку потрафлять, сам челоќвек должен с природой ладить. Она дана тебе от творца, создана им, как и ты сам. Бережно, как к себе, и относись к ней. Бережно, с осоќбой сноровкой, дедушка вынимал мед из улья. Казалось, что пчелы сами ему подсказывали когда это надо делать и как… Дедушка, как бы входил в их сознание.
Ивану пришла в голову странная мысль, что в жизни людей все происходит так же, как в жизни поля, леса, воды. Все это живое, как и человек, — все часть природы единой. Одно растение губит другое, дерево — другое дерево, трава — травину, зверь — зверька, рыба — рыбу. И люди притесняют друг друга и часто губят. Иван сказал об этом дедушке. Дедушка умиленно поглядел на него и объяснил, что в природе и борьба природная, за необходимое ей самой, чтобы оставаться целой. Живет и выживает то, что по ее разумению должно в ней быть, и сколько быть. Тогда Иван спросил его о людях: они тоже должны делать все по прироќдному разумению, а если не делают так, значит, не по природе живут. Вот Саша Жохов не дает другим людям жить, как они хотят, значит, нет у него природного разума, а какой-то другой, антиприродный, или антинародный, как вот говорят.
Дедушка и сам задумался над этим, казалось бы, ребячьим вопросом.
— Нет, Саша Жохов с разумом, — сказал дедушка внуку. — Только раќзум его во вред самому же себе, а не только ближнему. Вроде бы тоже по природе, но природа сама себе не вредит, она отстаивает то, что ей дано изначально. А человек рушит изначальное. И так выходит, что разум Саши Жохова хуже неразума. В нем — зло осознанное. В этом беда людская, что не в воле живем, а в появлении. И миримся понужќденные со злом.
У Ивана осталось недоумение, как наверное и у самого дедушки, заќчем это человеку самого себя унижать и притеснять. Выходит, не мудќрее он зверя, который съедает другого зверя, менее сильного чем он?.. Не может понять жизнь вокруг себя и самого себя, живет без веры в свой разум. Это и толкает к неладу в его жизни…
Дедушка любил лес, деревья, последнее лето Иван часто провожал его в овинник, где росли посаженные им разные деревья.
— Ну вот, — говорил он своим питомцам, касаясь руками их коры, — и сегодня к вам пришел. — И объяснял Ивану: — Это я говорю им, чтоќбы они меня долго помнили. Они-то не одну человеческую жизнь прожиќвут, и тебе обо мне что надо расскажут. Это ты знай…
Как-то еще совсем мальчишкой, первоклассником, Иван увидел на береќгу Шелекши под вековой сосной костер. Может, пастух разжег и так осќтавил. Иван принес в кепке воды, залил огонь, остудил вокруг землю. Поведал о том дедушке. Дедушка в ответ сказал:
— Сосна эта будет помнить и беречь тебя. Ты это узнаешь и поймешь потом. И подходи к ней, здоровайся с ней, как с живой. Когда в пеќчали, поведай ей и думы свои, она с небом видится, и с землей в креќпи живет…
Иван уже повзрослевшим подходил к этой спасенной им сосне и выспрашивал себя, каким бы тут был берег, погибни эта сосна?.. Сосна эта представлялась ему неотъемлемой от веек моховской жизни, от их реки Шелекши, на берегу которой она и росла. В устремленной в небо кроне ее все еще таилось какое-то напряжение, будто она опасалась нового пастушечьего костра на ее корнях… Дедушка Данило и бабушка Анисья, тоже всю жизнь как бы опасались человека, разжигающего костры под кроной родового Коринского дома-дерева. Теперь Ивану оберегать свою родословную крону от "пастушечьего огня" на ее корнях. И как бы по чьему-то подсказу, подумалось о том памятью о дедушке, о высказах его вроде как притчевых. И Старик Сокоќлов Яков Филиппович берег их тоже для дома Кориных, для него, Ивана.
ВСЕЛЕННАЯ ВО МНЕ
Раздумья самой Светланы над повествованиями, ею излоќженными.
Так вот, "Вселенная во мне", повинуясь неизреченному внутреннему зову, я озаглавила свое итоговое слово о нашем дедушке — Данииле Игнатьиче Корине. В наитных раздумьях как бы невольно и повторяю то, что уже высказано было и самой, и повествователями, воспоминания которых я свела в единое целое, подчинив их мысли дедушки — беречь Кориский род, как один из множества, составляющих крепь родины-отчизны, всей земли нашей, прозываемой Рассия.
Очувствование в себе неохватной Вселенной — Матери Сотворения всеќго живого, ощутимого человекам и не ощутимого, и меня самою такой, какая я есть, пришло ко мне в тот миг, когда мне открылось на Даниловом поле то тайное, каким суждено стать всему Коринскому роду-дому. Увиќделась и будущая их — наша усадьба-корень, из которой изойдут в мир истинные сотворители, коим дано будет напутье на Преображение себя, а через себя и любовь к себе, как избранником силы небесной, люду, непосвященного в тайны небесные. Видение мое было явственным и не пугающим меня, все как бы наяву, постепенно перешедшее из прошлого рода Кориных в новый их род, в котором и я уже Корина. Это видение никогда не уйдет из моих глаз и сердца, в коем оно останется молитвой об исполнении всего увиденного… Белая лошадь — Голубка на чистом Лугу, зеленом и сочной. Два ветряка на сухом пригорке, плотина и мост через Шелекшу, тучные поля вокруг построек, сады. Я все это восприняла, как крепь и сущную опору люду, живущему во благости. Из этого мира Коринского как бы исходили потоки неосязаемой благодати в далекие края, где надлежало быть и потомкам Коринского рода. Это был не сон, не видение, вызванное потоком сознания, это явленный знак того, чему дано свершиться в правде жиќзни Коринского дома-рода. Такие корни-усадьбы, укрепляли во мне мысль, что во множестве своем они и создадут нерушимую крепь-костяк на многолюќдной и разноплеменной земле, называемой Россия — Русь Святая, освященная небесами, кои для всех — Бог Сотворитель. Есть вот выскаќзывание, что любовь к Отчей земле, родине большой, истово проявляетќся не столько на "горе", сколько на "поляне". Там, на полянах, и веќршится благо в творческом труде для всего мирства деяниями Посвященных, в их святых таинствах на общем миру.
Мысли о растолковании видения моего, навеяны мне высказами о вере Старика Соколова Якова Филипповича, и его верой в сбыточность того, что усмотрено Началом. Они оба с дедушкой Данилом Игнатьичем Кориным и жили этой верой. Неистовой статью и будет держаться грядущий род дома Кориных, давая установление своим примером в устройстве жизни другим. Пример благодатных — это неизреченная сущая весть люду че-ловеческому в его устройстве жизни, а не только селянскому… Но темные силы всегда будут ожесточаться против живущих в правде. И в этом случае корни-усадьбы станут надежной защитой от рушительных действ, от их зла. Несущие накопленное в себе зло — тоже человеки, которые всегда рядом с тобой, и рядом с избранниками. Таким соќздал Вселенную Творец, вызволяя Свет из тьмы кромешной. И Свет стал освещать жизнь, но тьма осталась соблазном, как бы для того, чтобы в борении с ней, укрепиться благоразумию и благости. Исходящее из тьмы неугодие — не явно, не показно возникает, а с похвалой себя подает, тоже в рассуждении о "благе" все о том же "светлом будущем". И не вдруг распознанное, может еще взять на себя власть сотворителей бытия. Но в крепь-корень усадьбы, избранниками сотворенной как посвященными, они не проќникнут. В этом и спасение от чумы тлетворной, оскопляющей благое разумение, прилепляющихся, маловерных к пустому. Так и насылают этим скорбь и внешние напасти. Победить иго тьмы можно только неукротимой любовью Свету жизни, к себе и состраданием страждущим во спасение их, и даже нисхождеќнием к грешникам, порочным. Вера и неукротимый взяв к истине идет не с "горы", а с "поляны", с нее и святится жизнь люда на правду, коя дана началом.
