Дуглас Кеннеди - Особые отношения
Она извлекла ежедневник, открыла, пробежала глазами страницу.
— Да, понедельник у меня чудовищный… но что, если мы назначим встречу на четыре сорок пять?
— Не слишком ли поздний час, если вспомнить, как мало времени у нас остается?
— Салли… Я пытаюсь найти для вас время, когда меня не будут рвать на части другие клиенты. Но если вам кажется, что лучше обратиться куда-нибудь еще…
— Нет, нет, хорошо, в понедельник вечером.
Она поднялась, сунула мне руку. Я пожала.
— Отлично. Тогда до понедельника.
Вечером, обсуждая все это с Сэнди, я сказала:
— Меня смущает то, что она очень молодая, но безумно самонадеянная… Хотя при сложившихся обстоятельствах это, может быть, и хорошо. Она явно знает, что делает.
— Хорошо, стерва в союзниках тебе не помешает. И по твоим словам, она как будто не зря берет деньги.
Выходные тянулись бесконечно. В понедельник с утра я отправилась в банк. Перевод из Америки уже пришел. Я обменяла деньги и отложила две с половиной тысячи фунтов. После этого у меня осталось около четырех тысяч фунтов, или шесть тысяч долларов. На эти деньги можно было прожить какое-то время, при условии, конечно, что оплата дальнейших юридических услуг не слишком превысит сумму предварительного гонорара.
Свои опасения я высказала Джинни Рикс при встрече. Мне опять пришлось ждать ее больше получаса, пока она «заканчивала» с другим клиентом.
— Извините, что заставила ждать. — С этими словами она ворвалась в комнату.
Я показала ей подготовленный список, в котором было всего четыре имени: доктор Родейл, психотерапевт Эллен, участковый врач и Джейн Сэнджей из патронажной службы. Узнав, что Эллен сейчас нет в городе, Джинни Рикс сказала: «Не страшно — мы ее отследим». Она все допытывалась, нет ли у меня друзей в городе, желательно англичан («Чтобы произвести лучшее впечатление на судью, надо показать, что вы здесь обжились, освоились и все такое»), которые могли бы подтвердить мою хорошую репутацию.
— Видите ли, Салли, к ближайшему промежуточному слушанию, на следующей неделе, нам нужно подобрать свидетельские показания, чтобы предъявить их в суде. Так что чем больше людей смогут сказать о вас что-то позитивное, особенно как о матери…
— Я была матерью всего несколько недель.
— Все равно, есть у вас тут какие-нибудь приятели…
— Я же всего несколько месяцев здесь, в стране. Я ни с кем и познакомиться толком не успела..
— Понятно, — кивнула Джинни Рикс. — Что ж… Сегодня же поручу одному из наших следователей заняться свидетельскими показаниями. А теперь последнее: надеюсь, вы принесли предварительный гонорар?
Я протянула ей чек на две с половиной тысячи фунтов и сказала:
— Я была бы вам очень признательна, если бы удалось не выйти за пределы этой суммы. Мои ресурсы сейчас крайне ограниченны.
— Будем стараться изо всех сил, — уверила она меня. — Но нам ведь придется разыскивать людей и тому подобное. Это все стоит денег.
— В настоящее время у меня осталось всего четыре тысячи фунтов, и у меня нет ни работы, ни счета в банке.
— Ваше положение мне понятно, — сказал она, вставая. — Думаю, мы с вами увидимся через несколько дней.
Но в следующий раз со мной связалась не она сама, а ее ассистентка из «Лоуренс и Ламберт», по имени Дейдри Пепинстер. Она говорила, явно подражая Джинни Рикс, но с таким пренебрежением («Какая же все это скука»), что мне сделалось не по себе.
— Так, за последние два дня я попыталась установить контакт с Эллен Картрайт…
— Но я же говорила Джинни Рикс, что она сейчас в отъезде.
— А… да. Действительно. Ну, в общем, я установила, что она в турпоходе в Марокко — связаться с ней невозможно, вернется только через две недели. Джейн Сэнджей из службы патронажа тоже в длительном отпуске. В Канаде, кажется. Вернется не раньше, чем через четыре месяца.
— Можно с ней как-то связаться?
— Это немного повысит стоимость наших услуг.
— Ничего, я согласна. Дело в том, что она мне симпатизировала. Я надеюсь, она даст хороший отзыв обо мне.
— Я об этом позабочусь.
— Может быть, я тем временем постараюсь сама выяснить побольше о том женщине, с которой сейчас мой муж?
— Давайте лучше мы и об этом позаботимся. Нам тоже нужна информация о ней.
— Но это же отнимет у вас время.
— Мы хотим выполнить свою работу как можно тщательнее.
После этого разговора она дала о себе знать только в конце недели.
— Верно, — сообщила она. — Упомянутую женщину зовут Диана Декстер. Домашний адрес: Лондон, Альберт-Бридж-роуд, 42. Она также является владелицей дома в Литлингтоне, Восточный Сассекс, и квартиры на Рю де Бак в Париже — очень неплохой район Парижа, между прочим, да и Литлингтон убогим не назовешь. Рядом с Глайндборном… так что очень удобно ездить оттуда на фестиваль[37].
— Итак, она богата.
— Довольно-таки. Основала и возглавляет «Декстер коммьюникейшнс» — среднего уровня, но весьма успешную маркетинговую компанию. Компания находится в частной собственности. Ее очень ценят. Ей пятьдесят, разведена, детей нет.
Пока это было все.
— Не удалось ли вам узнать, когда и при каких обстоятельствах они познакомились с моим мужем?
— Для этого вам нужно нанять частного детектива. Все, что нам удалось, это раздобыть базовую информацию.
— Значит, где они находятся сейчас, вы тоже не знаете?
— Это тоже не входило в наши задачи. Зато я получила показания от вашего участкового врача и от доктора Родейл, которая лечила вас в больнице Св. Мартина.
— Что она сказала?
— Что вы страдали от «выраженной постнатальной депрессии», но хорошо поддавались лечению антидепрессантами. Вот, в сущности, и все. Ах да, еще я выяснила, что же происходило на слушании ex parte. Кажется, вы однажды угрожали жизни своего сына…
— Но это была вспышка обиды и гнева, от запредельной усталости.
— Проблема в том, что вы разговаривали с секретарем мужа, то есть с третьим лицом. А это, в свою очередь, означает, что у них имеются свидетельские показания третьего лица. Другая проблема состоит в том, что они буквально настояли на слушании в субботу вечером, с судьей Томсоном. Этот судья известен тем, что, как правило, принимает сторону отца в случаях, если психическое здоровье женщины не очевидно. И тогда ему уже было представлено это свидетельское показание, как и сведения о вашем длительном пребывании в психиатрическом отделении больницы Св. Мартина. К тому же в тот момент вас не было в стране — этим они, без сомнения, воспользовались, чтобы выставить вас в невыгодном свете, как безответственную…
