Павел Астахов - Мэр
– А как голосовали за заявку Сабуровой?
– А я сейчас скажу. – Кузьминский открыл свою тетрадку. Прокурор хотел было возразить и уже поднялся из-за стола. Но Колтунов, глядя на готового к ответу Павлова, опередил обоих:
– Не торопитесь, обвинение! Свидетель имеет право пользоваться во время допроса письменными записями. Пожалуйста, свидетель!
– Да-да, сейчас! Вот, нашел. Двадцать седьмого числа прошлого года. Голосовали за заявку Сабуровой по строительству «Космопарка» – единогласно.
– Скажите, Василий Борисович, а в чем же преимущество Сабуровой перед другими было в тот раз? Почему ей досталась земля?
– В чем? Да просто заявки лучше подготовлены. Объяснение полное дано. Все расписано по этапам. Финансирование подведено. Подрядчики уже обозначены. Да и просто оформление серьезно отличается от остальных. В лучшую сторону, конечно.
– А другие? Что же они, такие уж безобразные?
– Не то слово! Я бы такую работу даже на зачет не принял!
– Отчего же такая разница? Ведь у всех схожий бизнес. Строительство. Все не один год работают, а заявки так отличаются?
– Очень просто. Все дело в работе службы заказчика. – Кузьминский важно посмотрел на Павлова. Тот мотнул головой, почти одновременно с ним то же самое сделал и Колтунов, снова опередив адвоката с вопросом:
– Поясните! Это что такое?
– Служба заказчика – это подразделение, которое должно быть в каждой уважающей себя и партнеров строительной компании. У Сабуровой прекрасная служба заказчика. Именно она и создает всю предпроектную документацию, оформляет заявку и все необходимые документы.
– А что же «Строй-КАП» и «КАП-Трест»?
– Что они? Очень просто! У них просто-напросто нет такого подразделения!
– Почему же?
– Как почему?! Понятное дело – экономят. А проще говоря, жад-ни-ча-ют! Вот так-то! А потом удивляются и возмущаются, почему им не дали. Удивительное невежество и нахальство!
– Вы сказали «нахальство»? Почему «нахальство»?
– Эх! Да хотя бы потому, что обе фирмы эти к моменту рассмотрения заявок не построили ни одного здания! Даже сарайчика!
– А Сабурова?
– А Сабурова Алена Игоревна к моменту рассмотрения заявки уже сдала в эксплуатацию четыреста тысяч квадратных метров жилья. И заканчивала стройку еще двухсот!
– Ваша честь, у стороны защиты есть ходатайство! В связи с оглашенными данными прошу приобщить к материалам дела справку департамента строительства города о построенном, сданном в эксплуатацию и строящемся жилье. Эти цифры здесь тоже есть. И еще прошу также приобщить три выписки из единого государственного реестра юридических лиц. Первая о том, что Сабурова Алена Игоревна зарегистрирована на момент подачи заявки как предприниматель уже более десяти лет, а фирмы «Строй-КАП» и «КАП-Трест» соответственно за два с половиной месяца до подачи заявки. У защиты больше вопросов нет! Спасибо, Василий Борисович! – Адвокат протянул секретарю документы и сел.
Показания
Джунгаров воспользовался правом задать еще вопросы. Он буквально подскочил на месте:
– Свидетель, вы помните свои показания на следствии?!
– На следствии? – Кузьминский вновь начал запинаться и переминаться с ноги на ногу. Как только прокурор стал задавать вопросы, потолок снова на него навалился и уже не отпускал. – Я, честно говоря, не помню.
– Ах, не помните?! Не думайте, что за потерю памяти не наступает ответственность! Это вам наверняка адвокат насоветовал!
– Протестую!!! Ваша честь, прошу вас оградить защиту от неуместных оскорблений и намеков!
– Рашид Абдуллаевич! Ну что вы, ей богу! – И тут же Колтунов постучал по столу и поплевал через плечо: «Тьфу-тьфу-тьфу!» – и пояснил: – Я же в бога-то не верю! Обвинение, пожалуйста, без оскорблений! Ну что вы, Рашид Абдуллаевич! Все уже устали, я понимаю. Давайте заканчивать со свидетелем и разойдемся. Даю еще двадцать минут.
– Я вас понял, Дмитрий Владимирович! Прошу огласить показания свидетеля Кузьминского, данные на предварительном следствии. Том первый, страница сто шестьдесят первая и том семнадцатый, страницы тридцать седьмая – тридцать восьмая.
Судья стал листать дело. Нашел и поднял голову к прокурору.
– Ну? Зачитывайте. То есть оглашайте, если считаете, что есть противоречия. Я, что ли, буду читать?
– Да, есть противоречия. Здесь есть такие показания. «…Что касается комиссии, в ее работе принимали участие руководители администрации. Но лишь формально. Все решения были подготовлены заранее». – Он перелистнул лист: – Так, еще: «…Сабурова всегда получала требуемые участки земли, так как она была женой мэра. Это все знали, и ей никто никогда не отказывал». Вот так-то, Василий Борисович! Вы же так говорили на следствии! Почему теперь меняете показания? Кто вас просил их поменять? Адвокат? – Он показал на Павлова, который уже поднимался из-за стола, расправляя плечи навстречу прокурорскому персту.
Колтунов снова опередил его:
– Спокойно! Рашид Абдуллаевич! Я же вас просил! Такой солидный человек, а?
– Я протестую, ваша честь! – все же сказал Артем и тут же присел. Не хотелось тратить драгоценное время на препирательство с прокурорами. Понятное дело, что они выполняют свою работу. И, надо сказать честно, гораздо лучше по сравнению с теми, кто вел следствие и шил это странное дело.
Кузьминский вдруг начал краснеть. Это было плохим признаком. Он, скромный в жизни и работе человек, не терпел, когда его унижали. Он начинал заводиться. Ему надоело бояться и дрожать как заяц:
– Никакой адвокат меня ни о чем не просил. Мне указания может давать только одна-единственная инстанция!
– Позвольте узнать, какая же? – впервые решил вставить свое слово второй прокурор, не по годам молодой советник юстиции. Джунгаров одобрительно его подтолкнул, и советник добавил: – Уж не мэр ли?
– Нет, не мэр! Совесть! Совесть! Только она! Я всегда поступаю по совести. Ну, или, скажем так, пытаюсь!
Прокуроры замолчали, тогда поднял руку Павлов. Он изучал два допроса, проведенных с разницей в три недели. Положил их рядом на столе и усмехнулся. Колтунов кивнул:
– Пожалуйста, защита, задавайте вопрос по протоколам. – Павлов поднялся, подошел к свидетелю и протянул копии его показаний. Они были распечатаны на принтере.
– Скажите, а почему текст совпадает один в один? Неужели вы, Василий Борисович, сказали то же самое, слово в слово, запятая в запятую?
– Нет, конечно. Я очень не хотел идти, но заставили. Даже пригрозили. Мол, арестуют. Ну, не арестуют, а как-то там, «приводом» доставят! Вот! Я и пришел, значит, чтобы меня насильно не приводили. Стыдно ведь в таком возрасте бегать от прокуратуры.
