Николас Спаркс - Чудо любви
Лекси улыбнулась, и Джереми подумал, что с чуть растрепавшимися волосами она выглядит очаровательно.
– Такое иногда случается, – сказал он.
– Возможно. Но со мной это впервые.
Она взяла стопку бумаг и снова полезла под стол, явно избегая серьезного разговора.
– А как дела у Дорис? – поинтересовался Джереми.
– Все нормально, – ответила Лекси из-под стола. – Как и говорила Рейчел, она просто устала, но завтра, думаю, будет в полном порядке. – Распрямившись, она снова взяла кипу бумаг и добавила: – Если у тебя будет возможность, загляни к Дорис перед отъездом. Думаю, она обрадуется.
Несколько секунд Джереми внимательно смотрел на Лекси и, поняв наконец, что на самом деле означали эти слова, решительно направился к ней. Однако Лекси, сделав вид, будто ничего не заметила, быстро ускользнула в другую сторону, чтобы их снова разделял стол.
– Что происходит? – спросил Джереми.
– Просто я очень занята, – бросила она, перебирая на столе бумаги.
– Я имею в виду: что происходит в наших отношениях?
– Ничего, – пожала плечами Лекси. Она произнесла это таким будничным тоном, словно говорила о погоде.
– Как это ничего? Ты даже избегаешь смотреть на меня, – сказал Джереми.
Это заставило ее наконец взглянуть ему в глаза – в первый раз с момента его появления в ее кабинете. Он чувствовал, что она сердится, только не мог понять, на кого именно – на него или на себя.
– Не понимаю, что еще ты хочешь от меня услышать. Я ведь уже сказала тебе: у меня много дел. Я действительно очень тороплюсь.
Джереми пристально посмотрел на Лекси, внезапно почувствовав, что она как будто ищет повод для ссоры.
– А я могу тебе чем-то помочь? – спросил он.
– Нет, спасибо. Я все сделаю сама, – отказалась Лекси, отправляя очередную кипу бумаг под стол. – Кстати, как там Элвин? – спросила она из-под стола.
– Ну, во всяком случае, он уже не злится.
– Вот и отлично, – сказала Лекси. – А что у вас с работой? Вы сделали то, что собирались?
– В основном да.
Она поднялась и снова засуетилась возле стола, старательно изображая чрезвычайную занятость.
– Кстати, я достала для тебя дневники. Они на столе в комнате редких книг.
Джереми еле заметно улыбнулся:
– Спасибо.
– Если тебе еще что-нибудь понадобится, обращайся, – добавила она. – Я буду здесь по крайней мере еще час. И знаешь, экскурсия начинается в семь, но – сразу предупреждаю – тебе придется закончить работу не позже половины седьмого, ведь в это время мы собираемся выключить в библиотеке верхний свет.
– Насколько я помню, ты говорила, что комната редких книг закрывается в пять…
– Да, но раз уж ты завтра уезжаешь, думаю, сегодня можно сделать исключение.
– И к тому же я заслужил эту привилегию, потому что мы друзья, верно?
– Да, конечно, – сказала Лекси, натянуто улыбнувшись. – Потому что мы друзья.
Джереми вышел из кабинета и направился в комнату редких книг, пытаясь осмыслить разговор с Лекси. Их встреча прошла совсем не так, как он ожидал. Несмотря на ее холодность, он надеялся, что она хотя бы проводит его до комнаты редких книг, но в то же время что-то говорило ему: она этого не сделает. Отчуждение, появившееся в ее отношении к нему с самого утра, теперь превратилось едва ли не во враждебность.
Он понимал, что в какой-то степени ее поведение оправданно: он должен уехать в Нью-Йорк, а она останется здесь. Вчера в домике на побережье было легко уверять себя в том, что им удастся каким-то волшебным образом сделать так, чтобы быть вместе. И тогда Джереми действительно верил в это. Он верил, что если двое любят друг друга, они обязательно будут вместе.
Сейчас он прилагал все усилия, чтобы придумать какой-то выход: перебирал мысленно все возможные варианты, анализировал, рассчитывал, строил планы. И он считал, что имел полное право ожидать от нее того же.
А Лекси вела себя с ним как с совершенно чужим человеком, делая вид, будто между ними ничего не было, или, возможно, стараясь показать, что она считала проведенную с ним ночь ошибкой.
Джереми кинул взгляд на стопку дневников и, усевшись за стол, принялся перебирать их, откладывая те, что успел просмотреть. Таковых было семь штук, причем ни в одном ему не удалось почерпнуть полезную информацию, если не считать того, что в двух упоминались семейные похороны на кладбище Седар-Крик. Оставалось просмотреть еще четыре дневника, и Джереми, откинувшись на спинку стула, взял первый попавшийся из них и принялся листать его, чтобы понять, был он чисто личным или содержал исторические сведения о городе. Дневник принадлежал девушке по имени Энн Демпси и охватывал период с 1912 по 1915 год. По большей части она описывала повседневные события жизни, рассказывала о родителях и друзьях, а также о том, что ее никто на свете не понимает.
Примечательно, что по своим размышлениям и переживаниям она была поразительно похожа на современных подростков. Читать было довольно интересно, но Джереми в конце концов отложил дневник в сторону, поскольку он не представлял абсолютно никакой ценности для расследования.
Еще два дневника, написанные в двадцатые годы двадцатого века, тоже содержали в основном личную информацию. Рыбак в мельчайших подробностях писал о приливах-отливах и уловах; автор другого дневника – школьная учительница по имени Гленара описывала роман с молодым врачом, а также давала детальные портреты своих учеников и знакомых. В ее дневнике изредка встречались упоминания о событиях, касавшихся социальной жизни города: судя по этим свидетельствам, все развлечения местных жителей состояли в том, чтобы наблюдать с набережной за судами, проходившими по реке Памлико, ходить в церковь, играть в бридж и прогуливаться по Мэйн-стрит по субботам. О кладбище Седар-Крик в этих двух дневниках не говорилось ни слова.
Оставалось просмотреть последний дневник, в котором скорее всего тоже не было ничего интересного. Это означало, что через несколько минут Джереми освободится. Однако он не мог уйти из библиотеки, не попытавшись снова поговорить с Лекси. Еще вчера ему не составило бы никакого труда войти к ней в кабинет, но сегодня, после внезапно возникшей трещины в их отношениях, сделать это было не так легко. Он просто не знал, как ему следовало вести себя в такой ситуации.
Может, стоило держаться с ней как можно более нейтрально? Или, наоборот, попытаться поговорить с Лекси начистоту, несмотря на то что она настроена на ссору? Или лучше сделать вид, будто он не заметил перемены в ее поведении, и как ни в чем не бывало позвать ее посмотреть, как получились огни на пленке? Или, может, следовало пригласить ее поужинать вместе? Или просто без слов заключить ее в объятия?
