Элизабет Джордж - Женщина в красном
— Что он сделал? — продолжал Пит. — Должно быть, что-то сделал. Поэтому люди разводятся?
— Люди разводятся по разным причинам.
— У него что, появилась подруга?
— Пит, это уже не твоё дело.
— Сейчас у него никого нет, если тебя это интересует. Он не употребляет наркотиков. Что, раньше употреблял? Или пил, или ещё что? У нас у одного парня в школе, его зовут Барри, родители развелись, потому что когда его отец напился, то разбил окно.
Пит, судя по всему, старался прочитать её мысли.
— Окно было с двойным остеклением, — добавил он.
Би невольно улыбнулась, обняла сына и притянула к себе.
— Двойное остекление — это не причина вышвыривать мужа.
Пит вывернулся из материнских объятий и отправился в свою комнату.
— Пит, подожди…
Он не ответил. Просто плотно затворил за собой дверь, а Би осталась, глядя на деревянные панели. Би могла бы последовать за сыном, но выбрала ванную. Не могла удержаться от последней проверки, хотя и понимала, что выглядит смешно. Здесь, как и в остальных местах, ничего предосудительного не было. Только бритвенный прибор Рэя, криво повешенные влажные полотенца, голубая штора над ванной. Мыльница.
Под окном ванной стояла бельевая корзина, но уж её Би перетряхивать не стала. Она села на сиденье унитаза и уставилась в пол. Не с целью отыскать свидетельства разврата, а просто чтобы подумать о жизни.
Они разошлись более четырнадцати лет назад. Не могла же она остаться с человеком, который день за днём убеждал её, что надо избавиться от беременности. «Аборт, Беатрис. Сделай аборт. Мы уже вырастили дочь. Джинни покинула семейное гнездо, теперь наше время. Нам не нужна эта беременность. Мы сделали ошибку, но не стоит расплачиваться за неё до конца жизни».
Рэй напоминал о совместных планах: они хотели пожить для себя, поскольку Джинни уже взрослая. Мечтали поездить по миру, ведь так много всего нужно увидеть. «Я не хочу этого ребёнка. Ты тоже. Один визит в клинку, и всё будет нормально».
Странно, как может измениться восприятие человека. Однако случилось именно так. Би посмотрела на Рэя другими глазами. Она сильно любила этого мужчину, а он вдруг замыслил убийство собственного ребёнка. Внутри у неё всё заледенело, до самого основания.
Рэй говорил правду: Би отбросила мысль о второй беременности, потому что после рождения Джинни прошло много лет, дочь поступила в университет, готовилась выйти замуж, и они с Рэем могли планировать своё будущее. Однако Би была способна поступиться этим будущим. Как же Рэй мог подумать, что она с ним заодно?
И Би попросила мужа уйти. Не для того, чтобы потрясти его, и не для того, чтобы он посмотрел на вещи её глазами. Би казалось, что она никогда не знала Рэя по-настоящему. Была бы она с ним, если б понимала, что он способен погубить жизнь, родившуюся от их взаимной любви?
Но рассказать об этом Питу? О том, что родной отец его не хотел? Этого она сделать не могла. Пусть Рэй сам скажет, если захочет.
Би направилась к комнате Пита и постучала в дверь. Пит молчал, но Би всё-таки вошла. Он сидел за компьютером на сайте «Арсенала», рассеянно просматривал фотографии своих идолов, что было на него не похоже.
— А как же домашнее задание, детка? — осведомилась Би.
— Уже сделал, — ответил Пит. — Я получил «сто» за экзамен по математике.
Би поцеловала сына в макушку.
— Я горжусь тобой.
— И папа тоже.
— Ещё бы. Мы оба тобой гордимся. Ты наше солнышко, Пит.
— Он спрашивал меня о мужчинах из Интернета, с которыми ты встречаешься.
— Об этом можно было бы написать немало анекдотов, — усмехнулась Би. — Ты говорил ему о том мужчине, на которого пёс Два поднял ногу?
Пит фыркнул — должно быть, простил.
— Тот мужик был настоящим идиотом. Два сразу просёк.
— Следи за речью, Пит, — нравоучительно произнесла Би.
Она стояла, глядя на игроков «Арсенала», на которых сын кликал мышкой.
— Скоро розыгрыш кубка, — напомнила Би, словно Пит мог забыть, что они идут на матч.
— Да, — выдохнул Пит. — Может, и папу возьмём с собой? Он был бы рад.
Это просто. Ещё один билет они вряд ли достанут, так что можно и согласиться.
— Хорошо. Позовём папу. Можешь предложить ему, когда он вернётся домой.
Би погладила сына по волосам и снова поцеловала в макушку.
— Ты тут один справишься, Пит?
— Мам… — протянул Пит с такой обидой, что стало понятно: он считает себя самостоятельным и взрослым.
— Хорошо, хорошо, ухожу, — заверила Би.
— Увидимся позже. Я люблю тебя, мама.
Би вернулась в Кэсвелин. Пекарня, где работала Мадлен Ангарак, находилась неподалёку от полицейского отделения, поэтому инспектор припарковалась перед серым приземистым зданием полиции и отправилась пешком. С северо-запада поднялся ветер, напомнив о минувшей зиме. Такая погода может продержаться до конца весны.
К приятному белому дому, обращённому окнами на Сент-Меван-Даун, Ханнафорд подошла со стороны Куин-стрит. На улице, несмотря на поздний час, было много народу; напротив магазинов, у тротуара, выстроилась череда автомобилей. Би шагала, читая названия на пластмассовых вывесках. Усталые матери катили в колясках детей, возле кинотеатра, не стесняясь, курили школьники в форме.
Пекарня мало чем отличалась от других магазинов, построенных в викторианском стиле. В окно Би увидела, как две девушки-продавщицы подают подносы с золотистой выпечкой поджарому молодому человеку, на спине которого красуется строчка из песни «Bombora»[37].
Должно быть, стройная тёмноволосая девушка и есть Мадлен Ангарак. Другая продавщица — толстая и рябая. Вряд ли бы она привлекла красивого восемнадцатилетнего юношу.
Би вошла и дождалась, пока продавщицы обслужат покупателя. Тот забрал у них последний товар. Ханнафорд спросила Мадлен Ангарак, и на это имя отозвалась, как Би и предполагала, тёмноволосая девушка. Ханнафорд показала ей своё удостоверение и пояснила, что хочет задать несколько вопросов. Мадлен вытерла руки о полосатый передник и бросила взгляд на вторую продавщицу. У той был слишком заинтересованный вид. Мадлен надела куртку и пригласила Би на улицу. Ханнафорд заметила, что Мадлен не слишком удивилась её появлению.
— Я знаю, что Санто убили, — сказала девушка. — Керра мне сообщила. Его сестра.
— Значит, вы не удивлены, что я хочу с вами побеседовать?
— Нет, — коротко ответила Мадлен.
Она выжидала: очевидно, надеялась выяснить, насколько Би информирована.
— Вы с Санто были близки?
— Санто был моим любовником.
— Вы не считали его своим бойфрендом? Мадлен отвернулась. Усилившийся ветер клонил тростник.
