Леонид Гиршович - Шаутбенахт
Прибалтика с брезгливым высокомерием учила своих поработителей «культуре быта» — социалистической, коммунистической, заграничной. Как подавать сей предмет, зависело от аудитории. Хотите видеть в нас последних могикан капитализма? Пожалуйста. Хотите, чтобы мы были отечественным вариантом братской Венгрии? Извольте. На летние курсы всегда был спрос, всегда мосье Бопре у интеллигенции будет пользоваться успехом.
Наглядным учебным пособием являлось новенькое малогабаритное здание из белого кирпича, таращившее окна с показушной наивностью. «Бюро добрых услуг», — веселым росчерком бегало по карнизу. Я переиначил в «Бюро медвежьих услуг». Смешно. Но никто не оценил. Не «поняла юмора» и парикмахерша, оказывавшая мне в вышесказанном бюро свои парикмахерские услуги.
— Какая у вас («у вас»!) темпераментная подруга, — сказала она, имея в виду мой трудовой мозоль.
— Это не то, что вы подумали, это от скрипки.
— А вы играете на скрипке?
— Как сумасшедший. Уже на первом курсе. Из молодых да ранних.
Она делала со мной то же, что Далила с Самсоном, но почему-то с каждым движением ножниц моя сила росла. Не имея, к чему ее приложить, я и впрямь сделался как сумасшедший.
— На пять у меня билет в кино на итальянский фильм… — сказал я хрипло. — «Генерал делла Ровере».
Нет, она не хочет. Их заведующая видела, говорит, тяжелый. Лучше вечером встретиться и погулять.
Сие совершилось под кустом, как у первых людей. Не скажу, что матери наслаждений она неслыханно служила, но рюмку за рюмкой осушала. На расстоянии вытянутой руки чернело древо познания.
С тех пор прошло столько времени, что можно потихоньку начинать отчитываться за прожитую жизнь, «позиционируя» себя при этом более благородно, чем первоначально ожидалось. А все потому, что судить нас будут по делам нашим, я же был бездеятелен, живя в тиши чужого мира, с которым не пересекался. Никакой возможности сделать кому-либо гадость. Радуешься случаю услужить, что постепенно входит в привычку.
Я сказал, что больше Лары не встречал, но это не значит, что больше ее не видел. Отнюдь. Раз видел ее, сидящую на телеге, босую, с переброшенной через плечо косой. В течение нескольких секунд на ней, персонифицированной боли народной, почивала камера. Фильм был заведомо дрянным, зачем я на него пошел — загадка. Доподлинно знаю о ее браке с эстрадным певцом, таким же коротышкой, как Шарль Азнавур, даже звали похоже. La vie en rose: концертные площадки, черноморские здравницы, скатерть белая залита вином. Посредством второго брака оказалась в Югославии, югославов тогда называли «юги», с оттенком почтительного дружелюбия.
Дальнейших упоминаний о Ларе летопись моей жизни не содержит.
Точнее, не содержала, покуда вследствие тектонической подвижки гора с горой не разошлись. Распад красной тетраграммы — явление геологического порядка.
Во второй половине девяностых мне повстречался Берлинский. Уже несколько лет, как он жил в цветущем логове врага, оправдывая свое имя. Но родное немецкое командование за проявленную заботу не благодарил — врагу не сдается наш гордый варяг. А тут еще бомбардировка Сербии. И я лишний раз почувствовал себя безнадежным ретроградом с моими антисоветскими и соответственно проамериканскими мозгами. Оказывается, у нас и правда была великая эпоха, даже для тех, кто в девятом классе лабал на рояле буги-вуги и рисковал вернуться домой с разрезанной штаниной.
Увидев, что в оценке действий Пентагона мы расходимся, он допустил ряд недружественных высказываний в отношении своего собеседника. В частности, зачислил меня в убийцы Лары — если я такую помню.
— Ларка тогда погибла. Ты не знал?
Откуда мне знать? Он пояснил:
— Она же диабетичка. Ей «скорую» надо было срочно, а эти суки телефонную станцию рас…ячили.
«Я дочь камергера, я летучая мышь».
Январь — 20 июля 2005 Ганновер — ИерусалимПримечания
1
Незамужняя. (Здесь и далее примеч. автора.)
2
Партнерша.
3
Человек человеку друг, товарищ и брат.
4
Отпусти народ мой.
5
Автомобиль.
6
Маршрутное такси.
7
Армейские сборы.
8
Главное.
9
Израильтяночка.
10
Радиореклама: «Это хорошо, это „Осем“».
11
Бяйца — яйца.
12
Звездочки — от «кохав», «звезда».
13
Баклажановая икра по-арабски.
14
Арик хотел дать мне конфетку, а я не взял.
15
Театр.
16
Халуц — еврейский колонист времен освоения Палестины.
17
Тремпистка — едущая попутной машиной.
18
В порядке.
19
На бирже.
20
Четыре.
21
Ой, извините.
22
Ей положено.
23
Тохниёт, ниярот эрэх, алваа, схум, машканта и т. д. — банковские термины.
24
Для молодоженов.
25
Район религиозных ортодоксов в Иерусалиме, где многие замужние женщины острижены под машинку и носят парик.
26
Почему?
27
Девочка.
28
Лавка.
29
Олимовская шхуна — эмигрантский квартал.
30
Командир.
31
На пятницу и субботу.
32
Абсорбировалась.
33
Пользоваться.
34
Заряжай! Оружие к бою! (иврит)
35
Капитанский чин.
36
Пользительный дом (литовск.).
37
Закрывающие кавычки в книге отсутствуют (прим. верстальщика).
38
Исполнение женской партии мужчиной находит свое обоснование в словах кандидата наук Шульруффера.
39
Этакий чубчик (иврит). На иврите русским словом «чубчик» называют все, что возвышается над поверхностью.
40
Израильски-примитивски — так израильтяне говорили о себе вновь прибывшим (70-е гг.); ирония и самоирония одновременно.
41
В «Песни песней» обращение к супруге.
42
— Внимание! Внимание! Говорит полиция, говорит полиция. Вооруженными террористами осуществлен частичный захват Эйфелевой башни. Просим всех незамедлительно покинуть район Эйфелевой башни. Дальнейшее пребывание в этом районе угрожает вашей личной безопасности. Повторяю… (фр.)
43
Вы говорите по-русски? Ваш муж там? (фр.)
44
Фрэнками в Израиле долгое время презрительно называли марокканских евреев.
45
Бей барабан! Винтовки наперевес!
Вперед, марш! Победа — нам наградой!
С красным знаменем разорвем цепь!
Поднимайся на борьбу, батальон Тельмана!
Родина далеко… (нем.)
46
Родина далеко,
Однако мы готовы,
Мы боремся и побеждаем ради тебя,
Свобода Испании (нем.)
47
Я хочу спать (нем.).
48
Посидите здесь, только не замерзните. Я соберу дрова и вернусь (нем.).
49
…Я несчастный Атлас …целый мир боли должен нести… я несу непереносимое… (нем.)
50
Сладко, когда на просторах морских разыграются ветры, с твердой земли наблюдать за бедою, постигшей другого; не потому, что для нас будут чьи-либо муки приятны, но потому, что себя вне опасности чувствовать сладко (лат.).
