Михаил Вершовский - А другого глобуса у вас нет?..
И тут надо заметить, что в большинстве случаев эти ребята в серых шинелях (ну или синих там, да хоть в шортах – цвет и покрой, конечно, меняются, но мы-то тут о сути) с честью из таковских ситуаций выходят. Вот вам один случай – в городе Де Мойн, штат Вашингтон – для примеру.
Затеяли они там – и мощно, между прочим, затеяли – с проституцией бороться. Не знаю, чем уж таким особым дамочки с тротуара городу насолили, но вот взялись за них круто и всерьез. Операции стали проводить одну за другой. Подъедет такой, скажем, сержант в штатском к девице, а она к окошку водительскому наклоняется и – дескать, не желаете ли поразвлечься на полное ваше усмотрение. Что он аккуратно на магнитофон и записывает.
Ну, поналовили девиц этих, сперва в КПЗ, конечно (уж не знаю, как там они в Америке – в отличие от Новой Зеландии – с пожарниками уладили), а потом уже и в суд. Дескать, так и так, такая-то конкретная дамочка предлагала такие-то и такие-то непечатные услуги.
А суд – и ведь часто оно у них там бывает – с полицией сотрудничать наотрез и отказался. Мало ли, суд сказал, что там эта дамочка предлагала. Раз, суд сказал, до самого деяния не дошло, стало быть, и преступления нету.
Тут, конечно, полиция оказалась в самом пиковом положении. Потому что, с одной стороны, кампания идет, и проституток ловить да сажать надо. С той оговоркой, что пока обещанный сладкоголосой сиреной секс не состоялся, так ее, паскуду, и не взять. А с другой стороны, устав полицейский строго-настрого вот это вот самое – тем паче с проститутками и в разгар, можно сказать, трудовой смены – запрещает. Опять же возникает хорошо знакомый нам порочный круг.
Нашли, конечно, решение. И как всегда – гениальное в своей простоте. Постановили для самого акта нанять фрилансера – внештатника, то есть. Уж не знаю, на почасовую ли там оплату, или на неполный рабочий день. Чтобы он, значит, на себя самую грязную (или, по иным оценкам, самую приятную) часть работы и взял.
Для чего и наняли некоего Роберта Бердью, до того оттянувшего пару сроков за изнасилования. И я так думаю, не с бухты-барахты ведь взяли. Искали, должно быть, такого, чтобы в самый ответственный момент не подвел. Ну вот такого – по всем статьям проверенного – и нашли.
И, конечно, крепко потом стражи порядка обижались, когда газетчики да вся прочая братия историю эту до небес раздули.
Между прочим, часто они – суды эти – поперек благородной работы наших героев становятся. Так и норовят к мелочи какой-нибудь придраться, да все изящно выстроенное здание обвинения и порушить.
В Англии вон – совсем недавно – поймали одного такого преступника, в городе Донкастер. Он там, этот Мартин Камара, вроде кого-то грозился изувечить – а, может, и более суровыми действиями угрожал. Ну, повязали, конечно, в каталажку сунули. И теперь по всем правилам полагалось, чтобы свидетели на преступника официально указали. Пальцем. Дескать, да, вот этот вот именно и был. И не какой-то там другой.
Для данной цели обычно предполагается выстроить «лайн-ап» – такой, то есть, ряд людей, среди которых и арестованный находится. И ежели свидетель именно его из такого ряда вычислит и пальцем укажет – значит, не врет свидетель, действительно видел гада, и дело можно спокойно в суд передавать.
Ну, стали они этот «лайн-ап» – ряд с людьми для свидетельского опознания – готовить. Тут-то и вышла некоторая заковыка, поскольку обвиняемый Мартин Камара был негр. А в английском городе Донкастере у полиции негров как раз под рукой и не оказалось. (Сразу видно, не в Лондоне дело было.)
Но такого, конечно, не бывает, чтобы полиция выход не сыскала. Тут же вызвали художника своего полицейского, и он тем семерым, которых вместе с Камарой в рядок полагалось поставить, физиономии загримировал. После чего свидетель, как положено, всех их рассмотрел неспешно – и в Камару пальцем ткнул.
И вот суд всю эту с блеском задуманную и проделанную операцию похерил к чертовой матери. Что интересно – даже не прибегая к такому популярному нынче аргументу, как расизм. Просто, как выяснил суд, художнику сказали личности отгуталинить – и с этой задачей он справился на все сто. Насчет рук, однако – ладоней, в смысле – никто не заикался, отчего и оставались они в той ситуации белыми. У всех – кроме, конечно, Мартина Камары, у которого все части тела в должном цвете пребывали, как вы понимаете, от рождения. И получается, что не слишком над своим ответом свидетель и потел.
Так что в целом не такая уж сиропная жизнь у полиции выходит, поскольку бороться ей приходится не только с преступниками как таковыми, но еще и с судами или, скажем, пожарниками. А то ведь – и с самим законом.
В Нью– Йорке приняли они как-то такое решение -верховный суд штата, между прочим, заседал – чтобы женскому полу разрешить до пояса оголяться. Если кто очень уж жаждет, конечно.
Потому что – так суд постановил – иначе получалась дискриминация, когда мужик с голым пузом или там грудью обнаженной по улицам дефилировать может, а сильному полу, дамам, то есть, это почему-то и не моги. Что в эпоху прогрессирующего феминизма и повального шествия богиньки Демократии по планете выходило едва ли и не преступно.
Ну, постановили, значит, чтобы до пупа – и там, допустим, на ладонь еще ниже – оголялись все, кому приперло. После чего досужие писаки тут же на полицию нью-йоркского метрополитена накинулись. Она, эта полиция, вроде как яростнее других прочих с голотелесностью до того боролась. И домогались теперь писаки выяснить, каковы же будут действия той же полиции в виду радикально изменившегося законодательства.
Спикер полицейский, конечно, на той пресс-конференции хмуро выглядел. Но, сказал, за то, чтобы чувство приличия поруганию не подвергалось, бороться мы все равно будем. Не взирая даже на закон. Который, сказал, мы тоже будем – потому как обязаны – выполнять.
Тут, конечно, у присутствующего народа обязательные поиски логики затеялись. Спикер, однако, все объяснил самым спокойным образом. Мы их, сказал, этих голых, как арестовывали, так и будем. Но только «если они попробуют нарушить любое другое правило – и, допустим, голыми будут курить в вагоне. Тут-то мы их немедленно арестуем.» Так что голым этим бабам, я так понял, в нью-йоркском метро – даже и на закон в их пользу не взирая – все равно будет не развернуться. Особливо ежели прихватят ее, феминистку заядлую, с пистолетом, бомбой или сигаретой в руках. А так, конечно, пусть пока ездят, стервы эдакие…
Тоже еще и писаки упомянутые. Ведь более всего именно от писак зловредных – вот от кого покоя никому нет. Причем я тут нимало не ерничаю – дескать, якобы на самом деле щелкоперы эти есть истинные борцы за справедливость, а все прочие – и полиция в особенности – якобы только и делают, что на пути прогресса топчутся. Никакие эти писаки не борцы. В лучшем случае – зубоскалы, в худшем – так и наемным убийцам фору дадут. Мы тут, конечно, не о них пока – но по случаю просто хочу маленькую историю из своей жизни поведать.
Это когда сидел я как-то в компании нескольких ребят из канадской полиции. Ребята хорошие, симпатичные – хотя и не без того, чтобы не вызвать у меня, при моем в метр восемьдесят три росте, комплекса тотальной неполноценности. Очень уж видные были ребята. И попивали мы, значит, кофе с сигаретами в зубах – прямо под знаком насчет того, что «Курить запрещено» – делясь незатейливыми анекдотами. Тут один из них свой припасенный выдал: «Как называется такая картинка: сто адвокатов на самом дне Марианской впадины?» И, помолчав, сам себе ответил: «Хорошее начало.» Ну, посмеялись, конечно. А потом другой его коллега помрачнел и сказал: «А по мне, и тыщонка-другая журналистов – там же – неплохо смотрелась бы…» С чем никто из присутствующих не только не стал спорить, а очень даже наоборот.
Так что любовь между полицией и журналистами на всех широтах в состоянии полной взаимности пребывает. Причем не сказал бы, что и гадят друг другу они тоже поровну. В этом конкретном соревновании пресса лидирует по полной программе. И на каждый полицией расквашенный репортерский нос (о чем на том же Западе уже десятилетиями слыхом даже не слыхивали) приходятся тонны и тонны типографской краски, густо на яде замешанной. (И многие, как вы понимаете, судьбы той краской припечатываются – случается, что и навек.)
Что же до того, почему я сам тут за хороших да славных полицейских ребят принялся – так это ж вовсе не из какой-то там биологической нелюбви к ихнему брату, как оно в случае с прессой нередко имеет быть. Я-то ведь все это не о полиции даже пишу – а о нас же с вами, поскольку в конце концов именно мы планету эту и населяем. Производя тот самый продукт, который обилием своим одному лишь водороду и уступает во всей обитаемой Вселенной. Так что это мы самые кругом и получаемся – и в полиции, и в уголовниках, и даже, как бы оно ни было прискорбно, в прессе и политике. И уж, конечно, никак оно происходить не может, чтобы кругом идиотизм махровым цветом цвел, а, допустим, в полиции одни только гении толклись.
