Гарольд Роббинс - Наследники
Я молча смотрел на него.
— Я разговаривал с доктором Дэвис, — произнес он тихо. — Она рассказала мне, как ты пытался помочь Мириам.
Я продолжал молчать.
— Я хочу тебе сказать… ну, я имею в виду… извини. — Он снова взял свое виски. — Я не знаю, что тогда на меня нашло, просто как свихнулся. Извини меня.
Я глубоко вздохнул.
— Все это позади, Сэм. Ты тоже извини меня. Извини, что у меня не получилось спасти ее. Теперь уж ничего не поделаешь.
Он кивнул.
— Трудно. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь смириться с этой мыслью.
Я молчал.
— Вот что меня еще беспокоит, — сказал он. — Мой сын. С тех пор как ты был здесь последний раз, он не разговаривает со мной, даже сейчас отворачивается.
— Это все пройдет.
— Не уверен, — горько возразил он. — Я в этом не уверен. — Он тяжело вздохнул. — Но это моя проблема. Давай пройдем в гостиную.
Он остановился, взявшись за ручку двери.
— Когда-нибудь я смогу тебя отблагодарить, Стив, за все. Ты всегда был хорошим другом.
Хорошим другом. Я вспомнил его обещание, но оно было дано три года назад. И до сегодняшнего утра я ничего не слышал о Сэме. Я вспомнил о его обещании через две недели после того, как он сказал мне об этом. В тот день я сидел в кабинете у Спенсера.
Спенсер посмотрел на заявление об уходе, лежащее на столе, и поднял на меня глаза.
— Тебе не надо этого делать.
— Я думаю, что в такой ситуации это самое лучшее, что я могу сделать.
— Ты можешь убедить своего друга, чтобы он не подавал на нас в суд вместе с Ричи.
— Как мне это сделать? — спросил я и предложил: — Хотя, честно говоря, наверное, он прав. Я сказал тогда на Совете директоров, что не верю в шантаж, и до сих пор придерживаюсь этого мнения.
— Но Совет проголосовал за то, чтобы уладить это дело. Теперь для нас важно, чтобы Бенджамин не подал на нас в суд. Мы даже готовы заплатить все наши долги, чтобы покончить с этим. Покончить и забыть. — Он замолчал. — И ты тоже сможешь забыть обо всем этом.
— Нет, — возразил я. — Я думаю, что мы выиграем в суде, хотя мне это безразлично.
Он встал, подошел к окну и посмотрел на улицу, повернувшись ко мне спиной.
— А как ты смотришь на то, если я сейчас подам в отставку, а ты займешь мое кресло?
У меня перехватило дыхание. Я прекрасно знал, что он предлагает. В этом случае он станет вместо меня козлом отпущения.
— Нет, — сказал я.
Он отошел от окна, приблизился и посмотрел мне в глаза.
— Почему, сынок? — мягко спросил он.
Некоторое время я не мог вымолвить ни слова, затем сказал:
— Потому что вся моя жизнь полетела к черту, отец. И мне больше это не доставляет удовольствия.
— А чем же ты собираешься заниматься? — поинтересовался он. — Ты ведь еще молод, тебе нет и сорока.
Я встал.
— Поеду в свой дом на холме, — сказал я, — посмотрю, смогу ли ужиться с самим собой.
Ужиться с самим собой… Я думаю, что это был ответ на все мои вопросы. Но очень трудно найти ответ, когда живешь в вакууме, а именно там я провел последние три года, ожидая сам не знаю чего. Того, что оправдывало бы все мои поступки.
Я повернулся и посмотрел внутрь дома. Дениза спускалась по ступенькам в гостиную. Она подошла к Сэму и что-то сказала ему. Он кивнул и поднялся наверх.
Она вышла на террасу и посмотрела на меня. В ее глазах стояли слезы. Внезапно она наклонилась и поцеловала меня.
— Думаю, что теперь все будет хорошо.
Я улыбнулся ей.
— Я рад.
— Мы с Сэмюэлем-младшим поедем домой, — сказала она и пошла в дом.
Через несколько минут на террасу спустился Сэмюэль-младший. Я удивленно посмотрел на него.
— Я тебя сразу и не признал.
Он провел ладонью по свежевыбритому лицу.
— Странное ощущение, — сказал он. Даже волосы его были причесаны. — Но я не продаюсь, — быстро добавил он.
— Я знаю, — кивнул я.
— Я снова вернусь в колледж, — заявил он. — Буду учиться. Сейчас надо быть активным, если хочешь чего-то добиться, в этом мире нет места для бездельников.
— Правильно, — одобрил я.
— Сейчас я поеду в отель вместе с мамой, — он протянул мне руку. — Спасибо за все, Стив.
Я пожал ему руку. Я заметил, что он не назвал меня «дядя Стив», как раньше.
— Не за что, — сказал я.
— И вам спасибо, — он повернулся к мисс Кардин.
Джейн улыбнулась и кивнула.
Он вернулся в дом. Спустя несколько минут я услышал, как отъехала машина. Одновременно в комнату вошел Сэм.
Четверо мужчин сидели за столом и разговаривали. Через несколько минут Дэйв вышел к нам на террасу.
Он улыбался.
— Всем понравилось твое предложение.
— Вот и хорошо.
— Это будет здорово. Теперь все останутся довольны. Синклер будет заниматься телевещанием и компанией пластинок, Сэм — своим «Самаркандом», а Джонстон — производством магнитных пленок и вопросами финансирования. С этим мы можем создать абсолютно автономную корпорацию, причем в наших руках будет только двадцать пять процентов акционерного капитала, остальное продадим на бирже. Всем понравилось даже название, которое ты предложил для новой компании — «Американская Корпорация Информации и Средств Связи». Я думаю, со времен Форда на рынке не было ничего подобного.
— Отлично, — усмехнулся я.
— Осталось решить только одно, — сказал Дэйв.
Я с удивлением посмотрел на него.
— Это была твоя идея, и все полагают, что только ты можешь возглавить Корпорацию.
Я молчал.
— Они меня послали, — пояснил он, — потому что я единственный здесь беспристрастный человек.
Я ухмыльнулся. Он был столь же беспристрастен, как специально подобранный состав присяжных. Он не выигрывал ничего, кроме крупных вкладов.
— По-моему, тебе стоит возглавить Корпорацию, — повторил Дэйв. — Ведь в конце концов ты будешь очень заинтересован в этом, вложив свои двадцать пять процентов «Самарканда» и пятнадцать процентов «Синклер Телевижн». От тебя будет зависеть, дадут ли эти деньги прибыль.
Я слушал молча.
— Ты говорил, что не находишь удовольствия от работы. Так вот, ты его получишь здесь, и нигде больше. — Он перевел дыхание. — Они хотят, чтобы ты обдумал это. Не спеши. Они подождут твоего ответа.
Дэйв вернулся в комнату, а я повернулся к Юристочке. Молча взял сигарету и закурил.
Через плечо я посмотрел на собравшихся, они о чем-то оживленно беседовали.
— Посмотри на них, — сказал я, — они планируют, как захватить весь мир.
— По крайней мере, это интересное занятие, — засмеялась она.
— Это жадные, эгоистичные и честолюбивые люди, ты ведь знаешь.
— Да, — она кивнула. — Но я знаю двух, а может быть, и троих из них, которые любят тебя.
Я снова посмотрел на нее.
— И ты их тоже любишь, — заверила она меня. — Даже если не хочешь признаться себе в этом.
— Они будут бороться друг с другом и хватать друг друга за глотку. Они попытаются съесть меня живьем, — сказал я. — Настоящие дикари.
— Ты сможешь позаботиться о себе. Как сказал Сэмюэль-младший, ты должен быть активным, сейчас бездельникам нет места в мире.
— Ты думаешь, мне стоит принять их предложение?
Она ничего не отвечала, просто глядела мне в глаза.
Я повернулся и посмотрел в окно на Лос-Анджелес.
Было поздно. Или, скорее, слишком рано. Наступало утро. Небо на востоке уже заалело.
— А ты как? — спросил я.
— А я вернусь в Сан-Франциско и буду читать о тебе в газетах, — сказала она.
Я обернулся к ней.
— А если я попрошу тебя остаться?
Она не сводила с меня взгляда.
— На два или три дня?
— Может, и дольше.
— Я могу и не устоять.
Я долго молча смотрел на нее.
— Не уезжай, — снова попросил я. — Я сейчас от них избавлюсь.
Я прошел в комнату и направился к этим филистимлянам.
Примечания
1
Пруденс — благоразумие, рассудительность (англ.).
2
Поздоровайся с господином, Пьер (фр.).
3
Здравствуйте (фр.).
4
Алло (итал.).
5
Ваше превосходительство (итал.).
6
Черный, негр (идиш).
7
Голые (идиш).
8
Все в порядке (итал.).
9
Тишина! (итал.).
10
Вперед (итал.).
