Хербьёрг Вассму - Наследство Карны
— Это ты? — беззвучно спросила она.
— Я вижу, ты не только споткнулась о ковер, — сказала Дина.
Ханна не ответила. Попробовала приподняться, не смогла. Но все-таки протянула руку за стаканом с водой, стоявшим на столике.
— Он никак не уймется? — спросила Дина и помогла ей.
Ханна снова откинулась на подушки.
— Пожалуйста, открой окно, — еле слышно попросила она.
Дина открыла. Постояла, глядя на сад, содержавшийся в образцовом порядке. Там няня играла с детьми.
— И часто он тебя бьет? — спросила Дина, снова садясь.
Ханна сделала отрицательный жест рукой.
— Но на этот раз все-таки избил? Лучше расскажи мне, что случилось.
Глухой всхлип донесся с постели. Говорить Ханна не могла. На одеяле лежала синяя рука с открытой раной.
— Что у тебя с рукой?
— У него твердые сапоги. С металлическими набойками.
Дина, не разжимая губ, с шумом выпустила воздух. Ноздри у нее раздулись.
— Я пошлю за Вениамином. Может, у тебя есть переломы.
— Нет! — Ханна испугалась. — Само срастется!
В открытое окно донеслись звонкие детские голоса. Старший что-то объяснял младшим.
— Ты еще встречаешься с Вениамином? — вдруг спросила Дина.
Ханна побледнела и молчала.
— Я пришла не мораль читать. Хотела посмотреть, что можно сделать.
Ханна пролепетала что-то бессвязное. Словно, привыкнув лгать и обманывать, она вдруг растерялась, когда можно было сказать правду.
Вениамин был у нее как-то вечером, еще зимой. Конрад был болен, а Вилфред ушел на Лофотены.
— Сара сбегала за Вен… за доктором…
— Весь Страндстедет знает, что у малыша зимой было воспаление легких. А что случилось теперь?
— Я тогда не сказала Вилфреду, что у нас был доктор. И вот за обедом… Рикард проговорился про доктора…
— Рикард видел, как он тебя бил?
— Нет, Вилфред подождал, пока они легли.
На лице у Дины мелькнули недоверие, отвращение, гнев.
— А служанки? Они должны были слышать?
— Он их отпустил. На танцы… Он все предусмотрел… — ответила Ханна серым голосом, в котором не было даже тени упрека.
— Этому нужно положить конец! — сказала Дина.
— Может, он в следующий раз ударит посильней…
— Не желаю этого ни тебе, ни ему. Неужели твой выкидыш ничему не научил его?
— То было уже давно.
— А что с Педером?
— Я не сразу поняла, что он серьезно подозревает брата. Ведь Педер еще мальчик…
Дина помолчала. Оглядела комнату. Портьеры. Настольную лампу. Наконец ее глаза остановились на Ханне.
— А до того, значит, ты понимала, что у него есть основания?
Лицо Ханны застыло.
— Я останусь здесь и подожду его, — сказала Дина через некоторое время.
— Будет только хуже.
— Ну что ж, посмотрим, чья возьмет! — Дина прищурилась.
Вечером Вилфред Олаисен соизволил вернуться домой. Из-за неблагоприятной погоды он на полпути отдал приказ повернуть обратно. Штурман был готов к этому. Не из-за погоды. Он все понял по лицу Олаисена, когда тот, не предупредив его заранее, приказал идти на Лофотены без груза.
Олаисен предполагал, что его ждет дома. Поэтому он сначала зашел на верфь. Долго и обстоятельно поговорил с мастером и рабочими. Заглянул в газету к редактору и уже в девять часов взял извозчика и поехал домой.
Служанка поспешила открыть ему дверь, как обычно, когда фру Олаисен не могла сделать этого сама. Ангелы, так Олаисен звал детей, уже спят. Он знал, что они спят, но не удержался от вопроса. Это дарило чувство покоя.
Увидев в передней чужое пальто, Олаисен напрягся и замер.
— У нас гости?
— Фру Дина. Она сама пришла… Хозяйка лежит… — пролепетала служанка, не глядя на Олаисена, таким голосом, будто вся вина лежала только на ней.
— Понятно! — Лицо Олаисена стало суровым. Это выражение нетрудно было понять даже служанке. Она помогла ему снять пальто и повесила его на вешалку. Потом, повозившись в углу, сделала реверанс и спросила, будет ли хозяин есть. Есть он не хотел.
Оставшись в передней один, Олаисен задержался перед зеркалом. Обычно он двигался быстро и решительно, но в этот вечер медленно прошел в гостиную и налил себе рюмку водки.
Двигался он медленно, но мысль его работала лихорадочно. Рюмка еще не опустела, как Олаисен был уже готов к встрече с Диной. Он поднялся по лестнице и постучал в дверь собственной спальни. Никто не откликнулся, и он немного выждал, что было не в его правилах. Пусть считают это необходимым вниманием.
В проеме дверей, загородив его, появилась Дина, но Олаисен разглядел фигуру в кровати.
— Ханна, что случилось? — в волнении воскликнул он.
Ему никто не ответил, и он продолжал:
— Боже мой! Если бы я знал, что тебе плохо, я бы никуда не уехал! К-счастью, из-за непогоды нам пришлось вернуться.
Он сам верил своим словам.
— Если бы я знал, что ты так больна…
— Где мы можем поговорить наедине? — не здороваясь, спросила Дина.
Он хотел было пройти в спальню, но Дина, приставив ему к груди руку, вытолкнула его в коридор и вышла следом за ним. Потом закрыла дверь.
— Я хотела послать за доктором. Но она не посмела.
— Это так серьезно? — озабоченно спросил Олаисен.
— Я не отвечаю на глупые вопросы. Мы можем спуститься в гостиную?
Да, да, разумеется! Он был само внимание, пропустил ее вперед и без конца благодарил за то, что она пришла к Ханне. Это так великодушно.
— Замолчите! — сказала Дина, спускаясь по лестнице.
Двери гостиной закрыл уже он — чтобы им никто не помешал. Все время он внимательно наблюдал за Диной. И старался соблюдать спокойствие.
— Садитесь, Олаисен! — пригласила его Дина и показала на стул возле кафельной печи, словно гостем был он, а не она.
Он сел поудобнее. Потом рукой показал ей на стул. Взгляд без труда повиновался ему.
Но Дина продолжала стоять, уперев руки в бока. Олаисен догадался, что ей уже доводилось стоять в этой позе.
— Я предупреждала вас, Олаисен! Но вы все-таки снова избили ее!
— Дорогая… Если фру Дина немного успокоится, то, возможно…
— Меня не касается, что вы подозреваете Ханну в связи с вашим братом и с Вениамином. Но вы продолжаете ее бить! А это уже мое дело! У меня с вами деловое соглашение, Олаисен. Вы нарушили часть условий. И это более серьезно, чем вы можете себе представить.
Она приблизилась к нему. Еще шаг, и он мог бы прикоснуться к ней. Он весь побелел, рот искривился, лицо стало некрасивым.
— Я вас не понимаю.
— Вы забыли, что я сказала вам, когда показала плод, который вы выбили из ее тела? — шепотом спросила Дина.
Он поднял было руку, но тут же снова уронил ее на колени.
— Вы помните, что я вам сказала?
Он побагровел от гнева. Красивые губы зашевелились, но все-таки выражали мужское достоинство. Изогнутая верхняя губа нервно растянулась под холеными усами.
— Ханна солгала, чтобы…
— Ей не нужно лгать, у меня есть глаза!
— Это ложь! Ложь!
Его голос вдруг изменился. В нем послышалась мольба ребенка, пойманного на месте преступления.
Дина сделала последний шаг, схватила его за рубашку на груди и рванула ее вместе с волосами.
— Ложь? Может, и то, что я поношу вас в вашем же доме, тоже ложь? Попробуйте ударьте меня! Не стесняйтесь! Но я-то вам отвечу! За Ханну я изобью вас до смерти!
Олаисен попробовал освободиться, но Дина держала его мертвой хваткой. Он хотел встать, тогда она навалилась на него всем телом.
— Я вас проучу, вы еще горько раскаетесь, что когда-то не остались равнодушным к дочери Стине.
На губах у нее выступила пена, но она улыбалась, словно вся эта сцена доставляла ей удовольствие.
Олаисен не привык к такому обращению. Ему ничего не стоило одним ударом сбить женщину на землю. Но женщину-компаньона не сбивают с ног. Это не приносит прибыли.
Он молчал. Только вскинул руки. В его жесте не было угрозы, просто ему захотелось пошевелить руками. Он наконец понял, что перед ним достойный противник.
Олаисен не поверил, когда Дина отпустила его и он услыхал:
— Вставай, парень! Бей!
Он поглядел по сторонам, словно хотел улизнуть. Прислушался, не слышит ли кто-нибудь, что здесь происходит.
— Я не понимаю… У меня нет причин…
— Нет, так будут!
Он оцепенел.
— Боишься? Разве ты не мужчина, который умеет драться? Бей! Не стесняйся! Ведь ты умеешь бить женщин! Бей!
Ее шепот гремел у него в ушах. Но с компаньонами не дерутся. Всему есть предел.
— Вставай! — прошептала она над ним.
— Хорошо, что нас никто не видит. Это какое-то безумие, — произнес он наконец.
— Боишься? Может, мне первой ударить тебя?
Он завертел головой и поднял руку, чтобы успокоить ее.
