Людмила Немиро - Игрушка для чудовища (СИ)
Господи, не делай так больше, а то сердце в пятки, как будто ты — сама невинность.
— Нет, но не думала, что господин может позволить себе такой длительный сон.
Склонил голову на бок и заинтересованно так посмотрел.
— Господин? — переспросил, растягивая слово по слогам, будто пробуя на вкус. — Как приятно это слышать. Может, и правда срок для наказания великоват?
С надеждой в глазах подалась вперед. Кавьяр окинул взглядом и, по-прежнему улыбаясь, сказал:
— Пожалуй, нет. Все же в таком положении ты намного безопаснее.
Насупилась. Вот же говнюк.
— Неужели господин боится своей наложницы?
Эффект достигнут. Глаза Клио вспыхнули. Прямо даже засияли.
— Неужели эта наложница умеет кокетничать?
Эх, его не проведешь. Слишком умен, гаденыш.
Закатила глаза и вновь улеглась.
— Это вовсе не кокетство, Кавьяр. Не надейся.
Послышался вздох.
— Вечером поговорим, мелкая. Не до тебя сейчас.
Ушел.
Похоже, что-то не так. Последние слова грек произнес как-то мрачновато. Может, с Кассандрой что-то случилось? В общем-то, мне плевать.
Я вроде как не злопамятна. Но эта сучка трепки хорошей заслуживает, как пить дать. Однако сомневаюсь я, что Клио хотя бы пальцем ее тронет. Вот если дело меня касается, тогда можно и на цепь посадить.
— Смотри, Клио, как бы твоя сестрица тварью не оказалась, — пробормотала в стену. — А то ведь ее наказать придется…
Комментарий к Глава 16
Немного Клио Кавьяра в моем личном представлении - https://vk.com/wall-105288149_69?browse_images=1
========== Глава 17 ==========
So won’t you save this conversation
And find a better time? Oh, oh.
Don’t you ever understand
That if it hurts I’ll do whatever I can?
Может, отложишь этот разговор
До более подходящего времени?
Неужели ты никогда не поймешь,
Что если больно, я сделаю всё возможное? ..
Hurts ©
Времени для размышлений выпало в этот день много. Пока Кавьяр отсутствовал, я валялась на полу в его спальне, расстелив толстый плед. Марио бесцельно шатался по комнате, периодически отпуская меня в туалет. В целом, сонное состояние угнетало, и уснула бы, может, если бы не мельтешащий перед глазами доктор. В итоге мне просто надоело его присутствие, и, молча отвернувшись к стене, я глубоко задумалась обо всем, что успела узнать за последние дни.
Теперь многое предстало в ином свете. Клио потерял сестру и понятно, что это отразилось на нем не лучшим образом, но, во всяком случае, мне стало ясно, что все его припадки — это сильное желание выбить из меня положительные качества. В принципе, это вполне объяснимо. Психика — штука тонкая. И ломается она довольно легко. Только все же хотелось бы достучаться до Кавьяра, объяснить, что люди разные и грести всех под одну гребенку как минимум глупо. Детский сад какой-то, ей-богу. Сколько можно заниматься самобичеванием? Неужели Клио всю жизнь будет выносить своим родным мозг из-за гибели сестры? Время-то идет.
— Когда умерла Елена? — нарушила я тишину и услышала, как Марио остановился за спиной.
Зашуршала его одежда; с характерным звуком прогнулось сиденье кресла.
— Два года прошло, — ответил док. — Только не вздумай у Клио об этом спрашивать.
Закатила глаза и, обернувшись, привстала.
— Шутишь? И сколько времени это будет продолжаться? — спросила я.
— Что именно? — Ох, какие мы сегодня непонятливые! — Твои избиения или страдания Кавьяра?
— И то и другое.
Испанец потер щетинистый подбородок.
— Знаешь, мне жаль, что ты не хочешь понять Клио. Он заслужил немного внимания. Учитывая то, что в детстве ничего не получал.
— Ой, док, только не начинай, — поморщилась я. — У всех за плечами прицеп с говном. Не надо взваливать на меня еще и проблемы Кавьяра.
Марио поднялся.
— Тогда и не приставай с расспросами, — отчеканил так неожиданно властно и пошел к выходу.
— Все вы смелые, когда ощущаете физическое превосходство.
Внезапно доктор хохотнул и оглянулся.
— У тебя когда день рождения? — весьма любопытный вопрос.
— А разница какая?
Мар промолчал, многозначительно приподняв темную бровь.
Я недовольно цокнула.
— Восемнадцатого мая.
— Так и знал, что двое твердолобых столкнулись, — еще раз хмыкнул испанец.
— Что-то ты подозрительно веселый, — прищурилась.
— Не нужно думать, что все за спиной держат топор, — покачал головой док. — Многие люди по природе своей искренние.
Да пошел ты, философ!
— А поесть было бы неплохо, док! — проорала в хлопнувшую за Марио дверь, которая тут же вновь приоткрылась.
— Сейчас принесу.
Снова растянулась на пледе. Надо же, какие крепкие чувства связывают Марио и Клио. Похоже, Кавьяру действительно больше некого любить. А умеет ли он вообще?..
Абсолютно не расстроилась по поводу прерванной беседы, собственно, потому что мне жуть как не хотелось знать подробностей личной жизни грека. Как бы там ни было, но это не мое дело. Пора бы понять, что использовать всю полученную о Кавьяре информацию просто не дано. Так что придется взять себя в руки и смириться. Хм. А это идея. Почему бы не сыграть роль послушной наложницы? Посмотрим, как Клио это воспримет. Может, и интерес ко мне пропадет?
Предательски задрожали пальцы, низ живота потянуло. Гадство! Неужто всегда буду так реагировать на Кавьяра. Ну, подумаешь, оболочка ему привлекательная досталась. Эх, дьявольщина! Как вспомню улыбку невинную мальчишескую и морщинки во внешних уголках глаз… А эти темные очи, которые круглосуточно искрятся весельем и лукавством, — конечно, когда грек не зол, — как будто Кавьяр убежден на сто процентов в своей неотразимости, и этот факт его несказанно радует. Словами все не опишешь.
Я здесь нахожусь чуть больше месяца и уже свыклась с мыслью, что мне не сбежать. Но вот не думала, что изучение Клио приведет к этому: при одном взгляде на него, да что там взгляд, при одном воспоминании во рту пересыхает. Неприятно осознавать и признавать чью-то власть над собой.
Я по-прежнему считала Кавьяра куском дерьма, но вот его обещание немного сбило меня с толку. И ведь сдержаться честно пытался. В общем-то, мне это было по душе…
Ближе к вечеру вернулся Клио. Хавьер, привезший хозяина, тут же вновь куда-то засобирался. Слышала их разговор почти у самой двери спальни.
— К ночи вернись, — голос Кавьяра пробрал до мурашек. — Без охраны оставаться опасно, и Жанну привези.
Вскочила и приняла сидячее положение. Дверь распахнулась. Вот он — самоуверенный, растрепанный и усталый господин. Взглядом по мне скользнул, — лицо без эмоций, — и к шкафу подошел.
