Семен Малков - Несбывшиеся надежды
Сказал свое слово и замминистра Носов.
~ Это не означает, Артём Сергеевич, что отказались от реализации вашего проекта, — приятным баритоном прогудел он. — Переход на эксплуатацию самолетного парка «по состоянию» несомненно даст большие преимущества.
— Но о каком переходе может идти речь, если прекратится наша работа? — не выдержал Артём. — Если распустят мой коллектив, все останется по-прежнему!
— Никто не собирается распускать ваш коллектив, — успокоил его Носов. — Вы сможете продолжать разработку новой системы согласно плану научных работ вашего института.
— Ее разработка такими слабыми силами, без участия АТБ и заводов, затянет переход к новой системе на долгие годы, — не согласился Артём. — Этим и Аэрофлоту, и государству в целом, будет нанесен огромный ущерб,
— Но мы не можем спешить с внедрением недоработанного проекта, — начал уже раздражаться замминистра. — Не решены еще многие технические и организационные вопросы!
— Не упорствуй, Артём! — счел нужным, вмешаться Колесник. — Твоей группе необходимо еще устранить ряд серьезных замечаний противников проекта. А потом провести экспериментальную проверку в производственных условиях. И вот что я тебе еще скажу. Не порть хорошего впечатления, которое произвел на руководство. Докажи свою покладистость! Между прочим, есть мнение, представить тебя к званию членкора Академии наук. Планировали Иванова, но его выступление на совете показало, что он не понимает стоящих перед Аэрофлотом проблем, — это было так неожиданно, что Артём поначалу растерялся, а когда собрался возразить, Колесник уже подвел итог: — Ну, вот и договорились. Продолжай работу, не снижая темпов! — в том же дружеском тоне наказал он. — Все вопросы решай с Кожиным, а если возникнут трудности, обращайся к нам. Знай, что руководство Аэрофлота и правительство, — он приосанился, — придают твоей работе важное значение.
Итог встречи с новым заместителем министра можно было считать положительным, однако отмена приказа министра являлась ударом по их дальнейшей работе и ставила под сомнение ее успех. Энтузиазм сотрудников Артёма поугас, да и сам он впал в депрессию. Не подняло настроения и присвоение ему звания членкора.
Работа продолжалась, как говорится «ни шатко, ни валко», и из упадочного состояния духа Артёма вывел лишь отъезд Вари в Крым для завершения курса лечения. Санаторий находился в Симеизе, там уже властво вала весна, и жена посылала ему восторженные письма, призывая взять отпуск и прилететь, чтобы насладиться этой благодатью вместе. Артём очень скучал без Вари и это отвлекло его от проблем продолжения работы.
Варя тоже без него скучала, и когда, позвонив в очередной раз, потребовала, чтобы, приехал, Артём, наконец, решился. Взяв две недели в счет очередного отпуска, он прилетел в Крым и убедился, что там, и правда, в апреле уже тепло, как летом. А на южном берегу, в Симеизе, уже вовсю цвела магнолия.
— Я уже сняла для тебя комнатку рядом с нашим санаторием, — радостно объявила ему Варя, когда они вдосталь наобнимались. — Это, по сути, сарайчик с одним оконцем, но в нем хорошая кровать, — бросила она на него веселый взгляд, — и чистенько. Он ведь нужен лишь для того, чтобы переночевать.
И, действительно, сарайчиком они пользовались только ночью, так как весь день проводили, гуляя по красивому городку, поднимаясь в горы и выезжая на экскурсии. Побывали они всюду: в Воронцовском дворце, в Ялте, Севастополе и даже пообедали в знаменитом «Ласточкином гнезде» — ресторане на отвесной скале, нависшей над морем.
И все ночи, до одной, они провели в ветхом сарайчике,- наслаждаясь близостью, как молодые. Стресс у Артёма прошел без следа, к нему вернулись мужество и сила духа. Он вновь обрел надежду на конечный успех и был готов продолжав борьбу.
Глава 18. КРАХ КПСС
Несмотря на то, что шаги в направлении демократизации жизни советского общества, которые делал Горбачев вместе с окружавшими его «архитекторами перестройки», были скорее импульсивными, чем продуманными, в воздухе все же запахло свободой, и дышать людям стало легче. В условиях экономического упадка генсек КПСС решился на ряд отчаянных мер и реформ для улучшения жизни населения.
Прежде всего, он вывел войска из Афганистана, прекратив «грязную войну», унесшую тысячи жизней советских солдат и огромные материальные средства. Затем, рискуя всем, пошел на сближение с США, прекратив бесполезные траты на союзников по Варшавскому блоку. В итоге, тот развалился, ГДР прекратила существование, и разделенные части Германии объединились. В стране было разрешено частное предпринимательство, и рынок стал наполняться товарами.
Решительный генсек, к тому времени уже избранный первым президентом СССР, задумал также обновить союзный договор, идя навстречу чаяниям национальных республик, добивающихся большей самостоятельности.
Этот шаг был нужен, так как «союз братских республик» давно уже прогнил изнутри и держался лишь на страхе перед репрессиями.
Естественно, такие крутые «мероприятия» ему пришлось проводить в обстановке жестокого сопротивления партийных ортодоксов и критики, как справа, так и слева. Недовольные им члены партийной верхушки вели-подковерную борьбу и плели тайные интриги против Горбачева. Но еще больше ему досаждала критика со стороны партийных популистов, пытающихся сесть на его место за счет демагогических посулов народу.
— Ты посмотри, как смело критикует высшую власть Ельцин! Не боится даже Горбачева, — восхищенно сказал Артём, протягивая Варе газету с отчетом о пленуме ЦК партии. — Не побоялся указать на нескромность его супруги. О том, что она не по праву повсюду бывает вместе с ним.
— А я считаю, что Ельцин в этом неправ, — не согласилась Варя. — Не понимаю, почему наши лидеры стесняются появляться со своими женами. На Западе это принято, и Раиса Максимовна очень достойно выглядит.
— Мне тоже кажется, что здесь он перегнул палку. Но в целом Ельцин мне очень импонирует, — сказал Артём. — Только на него можно надеяться! Его голос против незаконных привилегий и других безобразий объединит честных коммунистов и поможет провести в партии необходимые реформы.
— Не верится, что среди партийных сановников появилась «белая ворона», — с сомнением произнесла Варя. — Все его красивые слова — это обычная демагогия, чтобы завоевать популярность. По-моему ясно, что Ельцин нацелился свалить Горбачева и сесть на его место.
Варя по гороскопу была Водолеем и обладала даром предвидения. Часто угадывала развитие сюжета фильмов и книг. Ее предчувствия, большей частью тоже оправдывались.
— Жаль, если он окажется обманщиком! — огорченно вздохнул Артём. — Уж очень хочется верить, что в партии, наконец, появился лидер, который хочет добра своему народу. Хотя боюсь, Варенька, что ты снова окажешься права. Слишком уж неправдоподобно выглядит, что секретарь обкома партии вдруг прозрел, и выступил против привилегий своего клана.
— Уж если кому и верить, Тёмочка, так лучше этому бывшему летчику, герою Афганистана, — подумав, отозвалась Варя. — Он ведь не партийный лицемер! Если и критикует, чтобы дорваться до власти, может быть, все-таки имеет совесть. А Ельцин непременно обманет.
Внутренний голос подсказывал Артёму, что жена права, но все же он стал горячим сторонником Ельцина. Так ему хотелось верить, что единственный из партийных лидеров, набравшийся смелости «бросить перчатку» Горбачеву, взяв власть, осуществит обещанные преобразования, которые полностью одобрял. И, когда Горбачев стал преследовать своего соперника, он открыто осудил генсека и активно включился в ряды демократической оппозиции.
Артём рьяно агитировал за избрание Ельцина народным депутатом, а потом председателем Верховного Совета России, и радовался его победе над сторонниками Горбачева. Он не мог подумать, что позднее, одержав верх уже над ним самим, Президент Российской Федерации не только не выполнит ничего из своих обещаний, но более того, разрушит страну, созданную за много столетий предками ценою огромных жертв.
Но в то время эйфория победы своего кумира возродила у Артёма надежду на то, что коренные перемены близки. Почувствовав прилив сил, он решил еще раз попытаться воплотить в жизнь преобразования, необходимые гражданской авиации. На этом душевном подъеме Артём засел за составление новой докладной, на этот раз уже в правительство «суверенной» России.
* * *
Прошел месяц, и Артём уже начал сомневаться, что его докладная дошла и рассмотрена, когда его пригласил к себе Теплое. Несмотря на то, что их НИИ все больше приходил в упадок, начальник института заметно раздобрел, был прекрасно одет и выглядел вполне довольным жизнью. Он часто выезжал за рубеж и давно сменил персональную «Волгу» на престижный «Мерседес».
