Борис Палант - Дура LEX
— А Николай не может быть главарем преступной группировки? Может, назвав его офицером КГБ, ты слишком повысил его в звании? — спросил Брайан.
— Николай не главарь. Я видел его тело — ни одной бандитской наколки. Он слишком молод для того, чтобы возглавить серьезную группировку. Кроме того, главарь — это повышение в звании, а не понижение. Каким бы крутым ни был Николай, он самостоятельно решений не принимает. У него есть инструкции, и он должен им следовать. Есть человек повыше него, кто определяет круг его полномочий.
— Ну что ж, мне для разговора с Леваном и Николаем достаточно информации, — сказал Лэйн. — Езжай к себе в офис, я тебе позвоню. А хочешь, оставайся, вечером я тебе дам прослушать запись разговора.
— Нет, у тебя еще мало информации для серьезного разговора. Хочу еще кое-что вам рассказать, повысить, так сказать, вашу эрудицию в данном вопросе.
* * *— Хотите кофе или содовой? — спросил Лэйн.
— Нет, спасибо. Мы вас слушаем, — ответил Коля.
— Николай, вы сами решайте, что переводить, что нет. Так вот, я вполне доволен поведением Левана, у меня нет к нему никаких претензий. Но Леван в этом деле не один, у него есть напарник. Левана и Беслика Бароева выпустили на поруки до судебных слушаний. Пока Леван и Беслик отдыхают, прокурор собирает информацию. Работают агенты, допрашиваются потенциальные свидетели, вполне возможно, ведется слежка, не сомневаюсь, что были сделаны соответствующие запросы в российские правоохранительные органы. Мы с Брайаном тоже не сидим сложа руки. Мы готовим определенные ходатайства, пытаемся узнать, как идет следствие. Пока то, что мы узнали, очень нас расстраивает. Оказывается, Беслик Бароев нарушает условия, на которых его выпустили на поруки. Мало того, он безобразно ведет себя по отношению к Борису и его семье, оскорбляет их, требует назад гонорар и угрожает физической расправой. В критическую минуту, когда господин Бароев совсем распоясался в офисе Бориса, Борис был вынужден наставить на господина Бароева пистолет. Все бы ничего, если бы Борис не должен был отчитаться судье и прокурору о поведении господина Бароева. Отрицательный отчет немедленно повлечет за собой заключение в тюремную камеру на все время следствия вплоть до суда. Следствие может продлиться несколько месяцев, а может, и гораздо больше. Я практически гарантирую вам, что господин Бароев в тюрьму пойдет не один. Если у судьи и прокурора появится подозрение о социальной опасности одного из обвиняемых, второму тюремное заключение обеспечено тоже. Но и это не все. Что вы знаете о Борисе?
— Знаю, что он адвокат.
— Как давно вы его знаете?
— С начала всей этой истории.
— Вам не показалось странным, что после того, как Борис попытался дисквалифицировать переводчика, после того, как он поругался с прокурором прямо в зале суда, после всего этого господина Бароева выпускают на поруки при условии, что он будет жить в доме Бориса?
— Я не знаю вашей системы и не могу определить, странно это или нет.
— Ну так я вам скажу — очень странно. Мало того, за всю свою долгую практику я не могу припомнить подобного случая. Далее — мне стало известно, что, несмотря на перепалку в суде, у Бориса не такие уж плохие отношения с прокурором Гроссом. Я даже ненароком подумал, не спектакль ли они устроили на первом слушании. Николай, вы производите на меня впечатление умного человека. Я не знаю, кем вы работаете и кто вы на самом деле, но уверен, что говорю с человеком, который сможет дать правильную оценку действиям господина Бароева и принять все меры, чтобы больше такое не повторялось, иначе я не поставлю последнего медного цента на выигрыш в этом деле. Но и это не все. Брайан, как вы уже знаете, бывший морской офицер. У него свои связи в разных структурах. Единственное, что мы можем сказать: любые действия против Бориса или членов его семьи, будь то на территории США или России, могут иметь для всех джентльменов, вовлеченных в это дело, самые негативные последствия. Брайан, что ты скажешь по этому поводу?
— Могу только присоединиться к сказанному. Вы, Николай, наверное, в курсе, что между американскими и российскими правоохранительными организациями существует сотрудничество в определенных вопросах. Некоторые просьбы одной стороны серьезно рассматриваются и, как правило, выполняются другой стороной. Неужели вы думаете, что агент ФБР, официально направленный в Россию, будет без всякого присмотра разгуливать по Москве, где его может пришить каждый хулиган? У этих организаций свои гаранты безопасности. Нарушение правил игры тут исключено — это грозит не только опасностью для агентов страны-нарушителя, но и другими санкциями, например отказом в визе, кодовой депешей в Интерпол. Вот, допустим, захочет какой-нибудь гражданин России получить визу в Америку, а ему отказывают без объяснения причин. Один раз отказывают, другой, и никто не поможет разрешить этот вопрос. Даже американский сенатор не поможет. На его запрос иммиграционная служба США даст ответ: «Въезд нежелателен». И все! Ни почему нежелателен, ни откуда такая информация. А потом и Англия дверь захлопнет, и еще пара стран. А тот, кому они дверь захлопнули, у вас не последний человек. Ему и наведаться к своим деньгам в Швейцарию хочется, и в Альпах на лыжах покататься, и на Ривьере потусоваться. Этому человеку могут приватным образом объяснить, откуда такие неудобства в его жизни. А он уже сам найдет способ отблагодарить тех болванов, которые своими действиями лишили его стольких благ. Вы поняли нас, Николай?
— Страшные вы истории рассказываете, господа.
— Николай, не бравируйте. Устройте наблюдение за офисом Гросса — в пятницу, к двенадцати часам дня, к нему должен приехать Борис. Не спрашивайте, откуда мы это знаем. Чего мы не знаем, так это цели его приезда, но встреча точно инициирована Гроссом.
— Скажите, Лэйн, а если конфликтная ситуация с Бесликом будет полностью улажена, дело будет закрыто?
— Этого я вам никак гарантировать не могу. Но гарантирую, что если она не будет улажена, то и господин Ованесян, и господин Бароев в ближайшее время переедут на другое место жительства. Боюсь, надолго.
— В любом случае спасибо за заботу.
— Пятница послезавтра, Николай. Следующее слушание по делу Ованесяна и Бароева назначено на вторник.
* * *Лэйн не позволил мне забрать с собой кассету с записанным разговором, но я ее пересказал почти слово в слово Айлин и Марику. С одной стороны, обоих порадовал состоявшийся разговор между коннектикутскими адвокатами и Колей, с другой — им представлялось невероятным, что вся история может благополучно разрешиться в результате простейшей мистификации.
