Юрий Артамонов - Ли Смолин. Возрожденное время: От кризиса в физике к будущему вселенной
Та же самая иерархия применяется к разделению естественный/искусственный, хотя разные люди смотрят на него по-разному. Некоторое количество искусственного в естественном мире живых существ поэтому- будучи продуктом разума, а не беспорядочной неразумной эволюции - ближе к абсолютному совершенству, а, следовательно, ближе к безвременью. Другие оценивают естественное как имеющее чистоту, которой не хватает в искусственных конструкциях.
Как мы можем избавиться от концептуальной структуры разделенного и иерархического мира, отделяющей естественное от искусственного? Чтобы выбраться из этой концептуальной ловушки нам надо уничтожить идею, что все сущее является или может быть вневременным. Нам нужно рассматривать все в природе, включая нас самих и наши технологии, как ограниченное временем и являющееся частью большей, постоянно эволюционирующей системы. Мир вне времени это мир с фиксированным набором возможностей, которые нельзя превзойти. С другой стороны, если время реально и все ему подвержено, тогда нет фиксированного набора возможностей и нет помех для изобретения подлинно новых идей и решений проблем. Таким образом, чтобы выйти за пределы различия между естественным и искусственным и установить системы, которые суть то и другое, нам нужно разместить нас самих во времени.
Нам нужна новая философия, которая предвосхищает слияние естественного и искусственного через достижение совпадения естественных и социальных наук, в котором человеческое посредничество занимает законное место в природе. Это не релятивизм, в котором может быть все, что мы хотим, чтобы было верным. Чтобы мы пережили вызов изменения климата, большое значение имеет именно то, что истинно. Мы также должны отвергнуть как такое модернистское понятие, что правильность и красота определяются формальными критериями, так и постмодернистский отпор этому понятию, согласно которому реальность и этика всего лишь социальные конструкции. Что действительно необходимо, так это реляционализм, в соответствии с которым будущее ограничено, но не определено настоящим, так что новшества и изобретения возможны. Это заменит собой ошибочную надежду
к оглавлению выхода за грань к вневременному, абсолютному совершенству на искреннюю надежду на вечно расширяющуюся сферу человеческой деятельности в рамках космоса с открытым будущим.
Частью программы новой философии является защита космологии от ненаучных отклонений через признание центральной роли, которую время играет на космологическом масштабе. Эта научная задача являлась фокусом данной книги. Но равно важным является то, что вряд ли цивилизация, ученые и философы которой учат, что время есть иллюзия, а будущее фиксировано, соберет силу воображения и изобретательности, чтобы создать общность политических организаций, технологий и естественных процессов - ключевую общность, если мы хотим устойчиво процветать за пределами этого столетия.
*
Вероятно, самый большой вред, причиненный метафизическим взглядом, что реальность вневременная, заключается в его влиянии на экономику [1]. Базовый недостаток в мышлении многих экономистов заключается в том, что рынок есть система с единственным равновесным состоянием. Это состояние, в котором цены установлены так, что предложение каждого товара в точности соответствует спросу на него, в соответствии с законом спроса и предложения. Далее такое состояние называют оптимальным для удовлетворения каждого. Есть даже математическая теорема, устанавливающая, что в равновесии никто не может быть сделан счастливее без того, чтобы сделать менее счастливым кого-то другого [2].
Если каждый рынок имеет одну и только одну подобную равновесную точку, то мудрой и этичной вещью будет оставить рынок в покое, чтобы он мог обосноваться в этой точке. Силы ранка (то есть, способ, которым производители и потребители реагируют на изменения в ценах) должны быть достаточны, чтобы сделать это. Недавней версией этой идеи является гипотеза эффективного рынка, которая устанавливает, что цены отражают всю важную для рынка информацию. На рынке со многими игроками, вкладывающими свои знания и взгляды посредством предлагаемых и запрашиваемых ими цен, невозможно, чтобы любой актив был долгое время неверно оценен. Замечательно, что эта линия рассуждений поддерживается элегантными математическими моделями, в рамках которых имеются формальные доказательства, что точки равновесия всегда существуют; то есть всегда можно выбрать такие цены, что предложение в точности уравновешивает спрос.
к оглавлению Эта простая картина, в которой рынок всегда действует, чтобы восстановить условия равновесия, зависит от предположения, что имеется только одно равновесие. Но это не так. Экономисты с 1970-х годов знают, что их математические модели рынков обычно имеют много равновесных точек, где предложение уравновешено спросом. Как много? Число тяжело оценить, но оно, несомненно, растет, как минимум, пропорционально числу компаний и потребителей, если не быстрее. В сложной современной экономике со множеством товаров, изготовленных множеством фирм и покупаемых множеством потребителей, имеется огромное количество способов установить цены товаров, чтобы предложение и спрос находились в балансе [3].
Поскольку есть много точек равновесия, где силы рынка сбалансированы, все не может быть полностью стабильным. Тогда вопрос, как общество выбирает точку равновесия, в которой ему быть. Выбор не может быть объяснен исключительно силами рынка, поскольку предложение и спрос сбалансированы во множестве возможных точек равновесия. Правила, законы, культура, этика и политика тогда играют необходимую роль в определении эволюции рыночной экономики.
Как это возможно, что влиятельные экономисты десятилетиями исходят из предпосылки единственного уникального равновесия, когда результаты знаменитых коллег в их собственной литературе показывают, что это неверно? Я уверен, что причина заключается в натягивании вневременного поверх ограниченного временем. Если бы существовало только единственное стабильное равновесие, динамика эволюции рынка во времени была бы не сильно интересна. Что бы ни происходило, рынок найдет равновесие, и если рынок подвержен возмущению, он будет колебаться вокруг этого равновесия, пока не успокоится в нем. Ничего другого вам знать не нужно.
Если имеется единственное в своем роде стабильное равновесие, остается немного свободы действий для человеческого посредничества (не считая того, что каждая фирма максимизирует свою прибыль, а каждый потребитель максимизирует свое удовольствие) и лучшее, что можно сделать, это оставить рынок в покое, чтобы он достиг этого равновесия. Но если имеется много возможных состояний равновесия и ни одно полностью не стабильно, тогда человеческое посредничество должно принимать участие и направлять динамику выбора одного равновесия из многих возможных. В размышлениях экономических гуру, которые выиграли битву за дерегулирование, роль человеческого посредничества пренебрежимо мала в отличие от воображаемого мистического вневременного
к оглавлению состояния природы. Такова была глубокая концептуальная ошибка, которая открыла путь для ошибок в политике, которые привели к существующему экономическому кризису и рецессии.
Другой способ поговорить об этой ошибке заключается в использовании терминологии зависимости от пути и независимости от пути. Система зависима от пути, если имеет значение, как система эволюционирует от одной конфигурации к другой - то есть, наша нынешняя обстановка зависит не только от того, где мы находимся, но и от того, как мы сюда попали. Система независима от пути, если все зависит только от ее текущей конфигурации и ничего не зависит от того, как она в этой конфигурации оказалась. В независимых от пути системах время и динамика играют минимальную роль, поскольку в любой момент времени система или находится в ее уникальном состоянии или флуктуирует вокруг него. В зависимой от пути системе время играет важную роль.
Неоклассическая экономика осмысливает экономику как независимую от пути. Эффективный рынок независим от пути, так как это рынок с единственным стабильным положением равновесия. В независимой от пути системе должно быть невозможно делать деньги исключительно на торговле, не производя какой-либо стоимости. Этот сорт действий называется арбитраж, и базовая финансовая теория устанавливает, что на эффективном рынке арбитраж невозможен, поскольку все уже оценено таким образом, что не осталось несоответствий. Вы не можете продавать доллары за йены, затем йены за евро, евро опять за доллары и получать прибыль. Тем не менее, хедж-фонды и инвестиционные банки ведут успешную торговлю на валютных рынках. Их успех должен быть невозможен на эффективном рынке, но не кажется, что это беспокоит экономических теоретиков.
