Ольга Лукас - Тринадцатая редакция. Найти и исполнить
Джорджу не удалось сохранить в тайне свои ностальгические прогулки. Анна-Лиза ещё три недели назад выследила его – ей показалось, что их приятель слишком поздно возвращается с работы. «Мне кажется, что он тут кому-то крутит шашки!» – по секрету сообщила она Дмитрию Олеговичу. Тот чуть из гамака не вывалился от неожиданности, но постарался сохранить достоинство и лениво поинтересовался, кому это может помешать. «Нам лишние свидетели не нужны!» – отрезала валькирия, загримировалась так, что сама себя потом не узнала, и отправилась шпионить.
«Какое у него большое и чистое сердце! – шмыгая носом, докладывала она на следующий день. – Я бы не смогла мёрзнуть на берегу, чтобы переносить мысли в родной город!» – «Может быть, он переносит мысли на ту, с которой крутит шашни?» – предположил Дмитрий Олегович. «Про людей так не бывает, – очень серьёзно ответила Анна-Лиза. – Он смотрит насквозь тебя – ив его глазах отражается шпиль Петропавловской крепости». – «Браво, – из гамака раздались жидкие аплодисменты, – ещё немного, и ты вполне сможешь встать рядом с ним, и в твоих глазах тоже будут отражаться шпили и ангелы. Кстати, раз наш клиент немного оттаял – то можно продолжить. Сколько в прошлый раз на кону было? Пять тысяч? Округлим до десяти, если не боишься – и полный вперёд». – «Зачем мне бояться? Всё равно я надорву тебя сзади!»
Если бы Джордж узнал, что за его душой вновь начали охотиться два высококлассных шемобора, он бы отговорил их от этой глупой затеи: желания и эмоции были у него по-прежнему под контролем, не подкопаешься. Но он так и не понял, кто живёт рядом с ним, несмотря на то что Анна-Лиза и Дмитрий Олегович вели разговоры о работе прямо при нём, зачастую даже пуская его под защитный колпак. Но какое ему было дело до бизнеса этих двоих, какое ему было вообще дело до бизнеса – у него теперь была настоящая самостоятельная работа, настоящая самостоятельная жизнь и настоящая самостоятельная тоска по родному городу.
Дмитрий Олегович поджидал друга за круглым столом в гостиной: Анна-Лиза отлучилась по своим делам, и надо было воспользоваться этим шансом, чтобы выведать, выспросить, вызнать, а может быть, сразу и договор заключить, чтобы два раза из гамака не вставать.
– Тебе ещё не надоело быть обслугой? – кинул он пробный камень. И попал. Вернее, попался.
– О чём ты говоришь! – энергично воскликнул Джордж. – Самому работать – это совсем не то же самое, что руководить!
– Да что ты говоришь? Просто потрясающее открытие.
– Серьёзно. Это гораздо-гораздо интереснее!
– Кто бы мог подумать! Отчего же тогда тысячи тысяч мальчиков и девочек только и мечтают о том, чтобы руководить, а не работать?
– Когда я ещё ничем не руководил, я тоже мечтал командовать, ты же помнишь, – усмехнулся Джордж и сел напротив. – И эти твои тысячи тысяч тоже наверняка просто не знают, как горек хлеб топ-менеджера.
– Бедненькие топ-менеджеры, вынужденные есть горький хлебушек по две тысячи рублей за буханку. Едят и давятся, давятся и едят – а то как же. Вопрос престижа. Впрочем, постой, топ-менеджером всё же был твой папа. А ты просто присматривал за доверенным тебе рестораном, который ты так хорошо, надо признаться, оформил.
– Не спорю, – легко согласился Джордж. Освободившись от папиного подарка и став свободным человеком, он теперь спокойно воспринимал все упоминания о прежней своей несамостоятельной жизни. Эта история уже закончилась, она осталась там, далеко, в Петербурге, а Джордж теперь стал героем нового фильма, сценарий которого написал сам.
– Ты хоть знаешь, что стал кумиром местных школьниц? – лениво поинтересовался Дмитрий Олегович, отметив, что старые методы на друга больше не действуют, значит, надо срочно придумывать новые способы его растормошить. – У тебя целый сонм поклонниц, и некоторые из них даже имеют наглость звонить в дверь нашей квартиры. Кажется, мои скудные познания в финском языке приводят их в восторг.
– А чего ты хотел, если до сих пор не можешь выучить никаких слов, кроме «спасибо» и «вот дерьмо», – пожал плечами Джордж. Сам он оказался куда более способным.
– Ты знаешь, вот как-то мне до сих пор хватало моего скромного словарного запаса, – огрызнулся господин Маркин, не заметив, что роли поменялись: теперь не он поддразнивал своего старого школьного друга, а ровно наоборот. – Если ты у нас такой полиглот, – объясни бедным девочкам, что ты законопослушный обыватель и им нечего с тобой ловить…
– Завидуешь, что ли? – прищурился Джордж. – Нечему тут завидовать. Во-первых, я в этом городе, кажется, действительно стал законопослушным, как заяц из «Ну, погоди!». А во-вторых, крошки понятия не имеют, какой я есть. Они видят молчаливого иностранца, который приехал неизвестно откуда, варит им кофе, улыбается, говорит с очаровательным акцентом и вообще является неким таинственным лирическим героем, на девяносто процентов выдуманным ими самими!
– С какой любовью ты себя описываешь, – даже заслушался Дмитрий Олегович. – Я, кажется, начинаю понимать, что они в тебе находят. Неплохо устроился. А мы-то ещё думаем, почему ты вечно так поздно возвращаешься с работы. Теперь будем радоваться, что ты вообще удостаиваешь нас своего драгоценного внимания, о молчаливый иностранец с очаровательным акцентом!
– Где я устроился, где? – разозлился Джордж. – А тебе кто мешает устроиться так же? Что, я уже не имею права по городу погулять? Должен перед вами за каждый чит отчихиваться? Тьфу, за каждый чих отчитываться?
Дмитрий Олегович ненадолго задумался – заставить Джорджа отчитываться за каждый чих было бы забавно, хотя и утомительно: он ведь старательный, начнёт и вправду километровые отчеты писать.
«Не нужны нам твои отчёты. У тебя всё и так на лбу написано», – подумал он чуть погодя.
«Тогда читай по буквам: О.Т.В.А.Л.И.»
«Какое-то незнакомое финское слово. Лень идти за словарём».
Хлопнула входная дверь, затем послышалась затейливая ругань на всех языках мира. А вскоре в гостиную, на ходу скидывая шубку, шляпку и ботфорты, ворвалась Анна-Лиза. Не обращая внимания на своих соседей, она потянулась к бару.
– Всё в порядке? За тобой не гонятся? – спросил Дмитрий Олегович, вклиниваясь между «мёрде» и «доннерветтером».
– Чёрт бы побрал этих чёртовых суеверующих крестьян! Строящих из себя чёртову богему!
– Так за тобой никто не гонится? – повторил Дмитрий Олегович чуть настойчивее.
Анна-Лиза наконец-то нашла то, что искала, налила в стакан виски, одним глотком опустошила его и потянулась за следующей порцией, бросив через плечо:
– Не писай в кипяток. Никто за мной не гонится.
