Роман Рыженький - За гранью реальности, прикосновение Любви
Обзор книги Роман Рыженький - За гранью реальности, прикосновение Любви
С Романом Рыженьким (Олегом Новосельцевым) нас познакомил сайт «Неизвестный гений». Случайно попала на его страничку и уже не смогла уйти оттуда. Сначала меня очень тронуло обращение к самому себе ли, к читателям ли…
«Анатомия и Философия любви… ох… ох… кто бы ещё отформатировал осколки моих мыслей да привёл к простым категорическим силлогизмам эту пачкотню… Но ведь всё равно ты знаешь, что слова – это всего лишь правильная последовательность букв, сотканных по чьим– то правилам. Мысли и чувства на языке, которого нет, – он у каждого в его сознании свой… И ещё огромная просьба: не оценивайте орфографию, я знаю правила, но леность и невнимательность – мой извечный бич, я люблю писать пером, а не стучать по клаве… Найдётся грамотный и терпеливый редактор, милости просим, буду рад. Тогда даже подписываться не буду под сими опусами…».
А когда начала читать эти самые «опусы», меня просто поразили и восхитили необыкновенно живые, светлые, какие-то праздничные рассказы, миниатюры, эссе несомненно талантливого автора, и так захотелось прочесть всё, написанное им, не на мониторе компьютера,
а держа в руках пахнущую типографской краской, живую книгу. Вот так и родилось это издание.
Чудесные рисунки ко многим произведениям сотворила так же талантливая художница Светлана Юрьевна Контур. Несколько необычная, фамилия её – настоящая, по отцу, с детства. Так же, с детства, она начала рисовать. После школы выучилась на художника по росписи подносов и с графикой подружилась, как она сама говорит: «Это от души. Всегда рисовала только для себя, но однажды попросили оформить сборник стихов поэтов области, я читала стихи, рисовала…».
И я сейчас, дорогие читатели, предлагаю вам окунуться в прекрасный, незабываемый мир миниатюр Романа Рыженького и графики Светланы Контур. Пожелаем соавторам долгой творческой жизни!
Редактор Надежда Давыденко, Беларусь.
Режиссёр, рулевой-моторист речного флота, медработник, член Международного Союза писателей «Новый Современник», председатель Белорусского регионального отделения МСП «НС». Четырежды лауреат и медалистка, дипломант и обладатель Гран-при межд. лит. премии
«Золотое перо Руси» и др. междунар. премий и конкурсов.
Родился я на краю Тихого океана в городе Владивостоке, сейчас живу в центральном Черноземье в городе Липецке. Но и родной город не бросаю – то там, то здесь… – Люблю менять иногда всё в жизни кардинально.
Пишу давно, но ничего не сохраняю, – иногда приходит время, и я стираю всё в жизни, как ластиком, так же, как и свои дневники. Больше люблю писать ручкой на бумаге, их проще сжечь, в интернете они всё равно гуляют где-то в кэше, да в плагиатах… Наверное, людям самим лень стучать по клаве, да ладно, Бог с ними.
О себе? Так вы найдёте в моих мини, как я сам себя вижу… Хотя… правы мудрецы, что у нас три сущности: какими мы видим себя, какими нас видят другие, и какие мы на самом деле. Но, наверное, я всё же белая ворона, вы найдёте это в одном из моих мини.
Сам не знаю, откуда у меня такая потребность – писать. Я постоянно мысленно пишу тексты, иногда просто хочу поделиться ими с другими: как вижу этот мир и что чувствую…
Для меня оформление книги, что управление космическим кораблём, нет, конечно, я когда-нибудь полечу, но не в этой жизни… Так что, всё доверяю моему редактору.
Да и фотографий я вряд ли найду для книжки, – разве только эту, – хорошие фотки получаются только с моей женой. Единственное, что я хочу видеть на обложке – рыжего кота…. Вот люблю я их…
Всегда ваш, Рыженький
Это был странный город. Он вырос каменными джунглями на месте дивных лугов васильков и ромашек, цветущих по склонам, убегающим в чистоту текущей реки.
Этот город спрятал за светом своих фонарей и неоновых реклам улыбку проказницы луны и шёпот, романтичных в своём переливе с чёрной бездной, звёзд.
Он отравил дыхание земли своими трубами заводов и, вечно куда-то спешащими, машинами, да своим гулом он разорвал тишину.
В этом городе все люди тоже были странными, они потеряли Любовь и забыли, что это значит.
Они бродили по городу, словно роботы в масках, пряча в карманах фальшивые лица на все случаи жизни. Пелена прагматизма не давала взглянуть в их глаза, чтобы увидеть там душу. Их сознание архивировало и раскладывало по полочкам памяти лишь голые, без одёжек,мысли.
Они скатали и подменили искренние чувства, эмоции, отношения в пластилиновые шарики суррогата из рефлексов и инстинктов. И, когда им было нужно, они мяли из них забавные фигурки.
Это был очень странный город.
Вроде бы, с виду всё, как у всех, и жизнь в нём текла, как сгущёнка, сладко, но вязко и приторно.
Жители этого города мучились в жалких потугах нарисовать сострадание и любовь. Но они их потеряли, да забыли, что это такое, и поэтому получались лишь грязные и размытые пятна фальши.
Это был странный город, – город лжецов и пластилиновых шариков.
И стоило светлой и чистой душе там поселится, она со временем становилась такой же, как все, и погибала, заражённая бациллой чахотки равнодушия.
И я бегу из него, я задыхаюсь там!!!
Я верю, что есть на этой планете другие города!
Я верю, что есть город счастья, где люди разговаривают мыслями, ведь им нечего скрывать, они не мерзкие и не пошлые, а чистые и светлые.
Там обязательно стеклянные крыши и стены домов, и свет растворяет всё плохое, что происходит с родными друг другу, всеми людьми.
А васильки и ромашки там стелются вдоль тропинок вместо закатанных в асфальт тротуаров. И Бог там один – это Любовь.
Я верю, я знаю, он есть!!!
Август уже наливал багрянцем, словно капельками крови, зелёные листья деревьев, а кондиционеры ещё плакали последними слезами, роняя их со звоном на подоконники нижних этажей.
Ещё послеобеденный зной душил город жаркими тисками и плавил асфальт.
Но лето уже убегало в неизбежность прошлого, напоминая его прохладой ночей и звёздным небом, разукрашивая его яркими хвостами падающих желаний.
Ни он, ни она уже ничего не ждали от этого лета.
Их отпуска пролетели, словно в чужом чёрно-белом кино, оставив лишь фотографии в их айфонах, но не в памяти, о глупых и ничего не значащих курортных романах.
Время скользило по волнам их жизни, не давая пересечься их координатам. И лишь только мысли, желания и мечты были всегда где-то рядом.
А жизнь затягивалась болотным тленом работы и каких-то мелких, бытовых проблем, унося их в небытие бессмысленности прожитых лет без счастья и любви.
Вероничке снилось этой ночью счастье, оно неслось к ней на встречу белоснежным скакуном с золотой гривой по лиловому полю цветов, и это поле стелилось среди белоснежных облаков, убегающих за горизонт хрустальной чистоты.
Зорька нового дня нежно погладила её плечи и белокурые кудряшки, разметавшиеся по подушке. Поцеловав лучиками солнышка её небесные глазки, в которых давно уже утонула тень одиночества, она разбудила Вероничку.
По-кошачьему выгнувшись и потянувшись, Вероничка стряхнула с себя остатки сонной неги под мурлыкавший над ухом будильник, и заскользила в ванную.
Женские утренние мысли путались с разной бренной чепухой о неизбежном счастье, которое обязательно скоро придёт, о затяжке на новых чулках, о новой шубке на зиму и дурах-подружках, не верящих в её счастливую звезду, которая обязательно упадёт в её ладони.
Она улыбнулась той, что пряталась всегда с обратной стороны зеркала, так похожую на неё, но всегда чуть-чуть некрасивее, что хотелось разукрасить макияжем и
подогнать её под реалии, они ведь понимали друг друга без слов.
Ещё раз улыбнувшись и подмигнув ей, Вероничка шагнула за черту пятницы, отделяющую рабочую неделю от выходных.
Славкино утро было более прозаичным.
