Яков Цивьян - Специальность – хирург
Утром, уже в который раз придя в палату к больному, я решил еще раз проверить свои предположения и начал из чайной ложки поить больного водой. Одна ложка… Две… Три… Рвотных движений не появлялось… Десятая… Двенадцатая… Рвоты не было.
И тут впервые меня обожгла мысль: «Не ошибаюсь ли я? Имеется ли осложнение, от которого я пытаюсь избавить своего пациента?»
Через час я снова сидел у постели больного, придирчиво расспрашивал его о самочувствии и испытываемых ощущениях. Заставил его выпить сырое яйцо. Рвоты не было. Показалось, что в животе моего пациента исчезла та мертвая тишина, которая так пугала меня, что в его брюшной полости наметился какой-то сдвиг.
Действительно ли улавливался шум перистальтирующего кишечника, или это тоже было моей фантазией, так и не могу решить до сих пор. Но это заставило меня воздержаться от повторной операции и терпеливо ждать. Мои ожидания оказались не напрасными.
В ближайшие дни у оперированного восстановилась нормальная деятельность желудка и кишечника, и он начал быстро поправляться…
Много лет прошло с тех пор. Прошла моя неопытность, наивность в хирургии. Я стал многое понимать. Приобрел опыт и уменье. Но тех часов, проведенных у постели больного в ожидании перистальтики кишечника, не забыл.
Позволю себе немного отвлечься и вернуться к существующему утверждению, что врач находит у своих пациентов то, что он знает. В этом афоризме заложен весьма глубокий смысл: чем больше знает врач, чем шире его профессиональный кругозор, тем чаще, увереннее и лучше он распознает истинные страдания у своих пациентов. Это действительно так. Знаю это по себе. Неоднократно ловил себя на том, что, ознакомившись с какой-либо новой для себя болезнью, ее признаками и проявлениями, я вскоре распознавал ее у встретившихся мне больных. Вначале это казалось случайностью, везением. Только значительно позже я понял, что новые знания позволили мне увидеть то, что давно находилось около меня, но чего я не знал и потому не мог распознать. Этот афоризм хорошо выражает необходимость врача постоянно совершенствовать свои знания, профессиональные возможности, врачебное искусство. Без этого нет врача. Без этого есть ремесленник, который по усвоенному им шаблону лечит больных, который может принести своим пациентам не выздоровление, а несчастье, горе.
Но врачу мало только знаний. Ему нужно преломление этих знаний через клинический опыт, через повседневное общение со своими пациентами. Врач должен понимать, знать и отчетливо представлять свои возможности. Это уже область деонтологии – ученья о дозволенном, о том, что может позволить себе врач по отношению к пациенту, доверившему себя врачу… Но к этому вопросу я еще вернусь…
Вторая пациентка была женщиной… Впервые я увидел ее лежащей на телеге вблизи больничного крыльца.
Приблизившись к телеге, я не заметил привычных контуров человеческого тела. Увидел гору, возвышавшуюся над телегой… Когда убрали одеяло, обнажилось худое, изможденное, бледное лицо старой женщины, тонкие руки и ноги и большой живот. Казалось, что руки и ноги и голова этой женщины являются придатками самого важного, самого главного – этого непостижимо большого живота.
Стало понятным, что больная страдает асцитом – скоплением жидкости в полости живота. А вот от чего оно возникло, я не знал.
Асцит может возникнуть от самых различных причин: и от заболевания сердца, печени, и от чисто механического сдавления кровеносных сосудов, через которые оттекает кровь от органов живота. Лечение различных форм асцита представляется и сейчас весьма сложным, а порой бесперспективным, а в те годы возможности лечения были еще более скромными.
Из расспросов больной было установлено, что ей всего тридцать девять лет, что уже много лет она больна, что заболевание началось с появления чувства тяжести в животе и постепенного увеличения его в объеме, что последние четыре-пять лет она не встает с постели.
В начале заболевания увеличение живота было принято за беременность. Затем это предположение отвергли. Был выявлен асцит неизвестной причины. Больную лечили симптоматически, т. е. лечением пытались устранить не причину болезни, которая оставалась неясной, а лишь отдельные проявления ее, отдельные симптомы. Так, неоднократно из живота выкачивали скопившуюся в нем жидкость, что давало больной временное облегчение. А затем жидкость скапливалась вновь…
Обследование, проведенное в больнице, показало, что у больной имеется гигантская киста яичника, которая сместила все органы живота и сдавила крупные кровеносные сосуды, через которые должна была бы оттекать венозная кровь. Вследствие постоянного застоя крови и невозможности ее оттока жидкая часть крови, пропотевая через стенки кровеносных сосудов, попадала в брюшную полость и скапливалась в ней. Помимо гигантской, постоянно увеличивающейся в размерах кисты к увеличению объема живота приводило и скопление асцитической жидкости в нем.
Изменения в органах брюшной полости привели к тому, что больная не могла в течение многих лет нормально питаться. Рвоты, ненормальная деятельность желудка и кишечника, нарушение нормального кровоснабжения желудка, кишечника и других органов живота привели к значительному истощению организма больной. По этим причинам она и выглядела исхудавшей, старой, истощенной.
Избавить больную от страданий могла только операция. И при условии, если после нее неполноценно работавшие органы смогут восстановить свою нормальную деятельность.
Технически предстоящая операция не представляла трудностей. Опасение вызывала лишь вероятность коллапса – быстрого падения артериального давления и нарушения сердечной деятельности при вскрытии брюшной полости. Это могло возникнуть вследствие того, что после вскрытия живота снимается повышенное давление на кровеносные сосуды брюшной полости и в них устремится кровь, которая и заполнит все русло кровеносных сосудов брюшной полости. Такой значительный приток крови в брюшную полость обеднит кровью мозг, сердце, легкие, что и приведет к тому состоянию, которое объединяется понятием коллапса.
Этого следовало избежать. Если не избежать, то во всяком случае свести к минимуму.
Операция началась с откачивания жидкости из брюшной полости. Постепенным удалением жидкости из брюшной полости я медленно понижал давление в ней, что и способствовало постепенному притоку крови к органам живота и тем самым снижало степень и силу последующего коллапса. Специальным медицинским стилетом была проколота передняя брюшная стенка, и через прокол стала вытекать прозрачная, как слеза, жидкость…
