Даннис Харлампий - Селфи на мосту
Теперь они чаще гуляют в скверах, по набережной, сидят в летних кафе, наблюдая закаты и широкую магистраль с проносящимися в разные стороны красными и белыми огнями. В эти вечера они постоянно мечтают, представляют красивую будущую жизнь, причем нисколько не выходя за рамки реалий. Макс не строит в голове грандиозные планы, а лишь то, что под силу его возможностям, даже несмотря на тот факт, что он все еще зависит от своего отца и от успехов семейного бизнеса.
Словно на холсте, они написали идиллию, и теперь каждый раз вносят в свою композицию новые краски.
Макс с самого детства жил в коттедже, поэтому прекрасно понимает, что для семейной жизни никакая квартира в центре города не заменит собственного участка с домиком, садом и беседкой, оплетенной виноградными ветками. Во всяком случае так ему всегда казалось. И сейчас он делится этими соображениями со своей супругой, у которой мысли просто кристальным образом совпадают с его мыслями.
– Ты только представь, – говорит Макс, – у нас будет свой домик в пригороде, пусть небольшой, но свой, и главное, красивый. Там будет комната для Матвея, а еще наша спальня, и комната для следующего ребенка, и кухня с выходом на летнюю террасу. Это же круто, согласись!
– Да, это моя сказка, – отвечает Анна, кладя голову на плечо мужа. – А во дворе посадим ели – много елей, и еще много цветов. А за домом, перед террасой, у нас будет маленький пруд. Ты же сможешь сделать такой пруд?
– Конечно, смогу. Все именно так и будет. Я этого очень хочу и обязательно добьюсь, вот увидишь.
* * *
За то недолгое время, что молодые поженились, их быт тоже в какой-то степени изменился. Съемная квартирка преобразилась и теперь по всем показателям походила на семейное гнездышко. Многое они поменяли, что-то докупили, так что от бывшей холостяцкой ночлежки не осталось и следа.
Все их устраивало друг в друге, и даже ссоры почти что не случались. Хотя так начинается у всех.
"Быт, – разговаривал Макс с собственными мыслями, – не такая уж и сложная штука, как ее описывают многие разведенные мужчины, вновь получившие свободу и открытый доступ к легким барышням. А ведь они там уже побывали, и не думаю, что врать-то будут. Странно, но быт совсем не угнетает, а даже, наоборот, радует с каждым днем. Неужели дальше лучше? Или есть какой-то пик разворота? Да нет, наверное, у всех по-разному".
От прежнего Макса тоже практически не осталось и следа. Он бы долго и надменно смеялся, если бы даже год назад узнал, что скоро женится и превратится в правильного и заботливого персонажа на жизненном поприще. В душе он таким всегда и был, просто окружение не позволяло нежничать. Но вот это случилось, и его все устраивало, он чрезмерно радовался, что поменялся. Он реально наслаждался своей новой жизнью – и он, и она наслаждались. Им нравилось все делать вместе. Они вдвоем затеивали уборку, вдвоем готовили, вдвоем принимали ванну, вдвоем ходили в супермаркет за покупками.
А теперь Анна беременна, и Макс не то что пылинки с нее сдувает, а даже упасть им на нее не дает. Он души в ней не чает, и все-все, что они делали до этого вместе, он стремится делать сам. Его чувства к жене настолько нежные, что он готов носить ее на руках с утра до вечера, чем он и занимается, потому что у Анны на шестой неделе начался токсикоз, отчего она стала немного нервной раздражительной.
Рвотные рефлексы одолевают девушку по десять раз на день. Часто она отказывается от пищи из-за потери аппетита, даже несмотря на то, что Макс применяет всю свою сноровку для приготовления изысканных блюд. Ужин она вообще вычеркнула из повседневного рациона, и никакие шедевры кулинарии от любимого не могут соблазнить ее поесть. Она даже в весе потеряла целых пять кило, как бы это неестественно ни казалось.
На работе Анна чувствует себя уставшей, ее с самого начала дня тянет в сон, она невнимательна и рассеянна. Это быстро выдает ее Ульяне, и женская солидарность как нельзя кстати. Опытная подруга не скупится давать Анне отгулы, каждый раз намекая на женскую консультацию, чтобы та сходила к гинекологу и встала на учет.
Вскоре токсикоз усиливается, и Макс везет свою любимую на прием к врачу. Там она ложится в стационар, сдает все необходимые анализы, делает УЗИ. Беременность подтверждается. Но через две недели, не выявив никаких проблем, ее выписывают. В целом беременность Анны до последних двух месяцев протекает без осложнений, если не считать хроническую слабость и тошноту. Она строго выполняет рекомендации врача, ведет самый примерный образ жизни, о котором и сама немало начиталась в книгах и интернете.
Скоро Анна начинает ощущать первые шевеления своего малыша. А на двадцать первой неделе она делает второе УЗИ и радует Макса ошеломляющей новостью:
– У нас будет мальчик, – говорит она. – Все, как по заказу. Вот распечатки, посмотри. Это будет самый красивый и обаятельный малыш, такой же, как и его папа.
Макс сильно радуется, узнав эту долгожданную новость. Почти каждый вечер он целует ей живот, разговаривает с ним.
Беременность очень идет Анне, придает ей особенную женственность, которая буквально льется через края, возбуждая Макса до глубины души. Теперь она, наоборот, прибавила в весе и стала, на удивление, красивее, чем раньше. Какая-то важность появилась во всем ее обличии, грация в движениях, живость, а порою томность во взгляде. Такое переменчивое состояние было вполне объяснимым для девушки в ее положении. Совсем не новость, что некоторые женщины на эти самые девять месяцев, а бывает и гораздо больше, ведут себя странно, иногда невыносимо, а порою и вовсе превращаются в психованных истеричек. Но только не Анна. Ее беременность проходит спокойно, без эксцессов, без скандальных и наигранных сцен, а даже наоборот, когда ей позволяет самочувствие, она очень старается, продолжает быть примерной женой, как говорится в одной известной поговорке, хозяйкой на кухне, леди в гостиной и шлюхой в спальне. И положение Анны нисколько не убавило их возможности в постели. Разве что они делают все немного аккуратнее и нежнее.
Макс живет ради нее, балует сюрпризами, сам отвозит на работу, забирает оттуда, бросает любые дела, как только ей что-нибудь захочется. Да благословенна будь, беременная! Это твой триумф, твой дар, твоя незаменимость. Нередко Макс опаздывает на собственные встречи, забывает о просьбах или поручениях шефа, а иногда и вовсе их игнорирует.
Резкая перемена в работе не очень хорошо сказывается на Максе. Олег Арсеньевич догадывается о причине и старается держать себя в руках и не трогать больную для них обоих тему. Но иногда он на грани срыва. Если с матерью Макс наотрез отказывается общаться, то отношения с отцом протекают в полной неясности. Каждый раз, видится ли Макс с отцом в офисе или же где-то в других местах, он чувствует от второго сильное напряжение.
Да, Макс безусловно заметил, как за последнее время отдалился от родных, словно бы стал немного чужим. Не скрылся от сына и тот факт, что отец серьезно переживает за него и за всю эту ситуацию. Однажды он совершенно ясно прочитал все по печальному и задумчивому лицу шефа. В тот же день, сидя за своим широким столом в кабинете директора, отец не выдержал и предъявил Максу:
– Ты бы хоть домой заехал, а то с матерью совсем не видишься, – сказал он, докуривая десятую сигарету за последний час. – Она тебе ничего плохого не сделала между прочим. Всего лишь свое мнение выразила. А ты ведешь себя так, словно она тебе враг какой-то. Она же мать. Имей все-таки хоть какую-то совесть. Не таким хотел я тебя видеть в этом возрасте. В твои года я не позволял себе подобной наглости: бросать трубки или игнорировать звонки от родителей.
Людмила Александровна переживала не меньше. Иногда она звонила Максу, когда случайно забывала о гордости. Но он не отвечал. Мать, конечно же, не списывала сына со счетов, потому что слепо надеялась, что вот-вот ему надоест хитроумная женушка и он с ней порвет. Но такой поворот событий для Макса был совершенно неприемлем. Да и на примирение с матерью он не рассчитывал – скорее не думал об этом, чем держался за какой-то принцип. Он вообще не заморачивался по этому поводу, стараясь не забивать голову ненужными проблемами. Его жена была в положении, и это заботило его превыше всего.
* * *
На тридцать третьей неделе беременности Анна делает очередное плановое УЗИ. Все идет, как и предыдущие разы: счастливая девушка лежит и вместе с врачом изучает черно-белые картинки на мониторе. На этот раз процедура намного интереснее, можно более отчетливо разглядеть сформировавшегося малыша. Анна радуется, улыбка ее не сходит с лица, ей хочется приблизиться к изображению и расцеловать свое чадо. Этого хочется всем мамам, несущим своего первенца. Но врач буквально вырубает свет в чертогах ее радужных мыслей. Он показывает карандашом на экране не очень хорошее явление: пуповина обволакивает шею ребенка, и на первый взгляд создается впечатление, будто она душит его. Услышав от врача комментарий к картинке, Анна естественным образом начинает переживать: сердце ее провалилось куда-то вниз, а былые мечты зависли над страшной пропастью. Без сомнения, любой будущей маме от подобных новостей станет не по себе, а тем более когда она видит, что шейка ее крохи в опасности.
