Андрей Диченко - Аномалии.INFERNO
«Амн нежн стрехт. Одхи и инриси АМН иго».
Один из людей, облаченных в черное, встал и пошел к двери, ведущей, скорее всего, к какому-то из выходов. Видимо, он пошел за крестом, о котором ему поведал только что Святой Початок. Из перехваченного Женей предложения, все так и было. Она перевернулась на живот и, оставляя кровавые следы на белом покрытии пола, поползла к двери, которая находилась прямо напротив нее. По соседству же находилась дверь — через нее вышел человек, которому Святой Початок приказал похитить крест.
Минуя стройные ряды сектантов, Женя все-таки доползла к нужной двери и, дернув за ручку, с силой попыталась вырваться из этого странного намоленного ада. Дверь поддалась и сразу же пропала за ее спиной. Женя оказалась теперь в полной темноте, земля под ногами словно сдвинулась на 90 градусов.
Она появилась ниоткуда во дворе одного из микрорайонов на окраине Минска. Вывалившись из электрощитовой и чудом оставшись в живых, она лежала с перебитыми ногами и окровавленным лицом. Велосипедист, мужчина лет сорока, свидетель этого происшествия, упал со своего транспорта — то ли в знак солидарности, то ли от неожиданности. Поднявшись, одной рукой он держался за ушибленный лоб, а второй рукой вызывал по мобильному телефону «скорую помощь», которая была очень необходима Жене, пережившей сильнейшее духовное и физическое потрясение.
Когда она воспаленными глазами смотрела на минское небо, рот ее беспрестанно повторял: «Ему тысячи лет, и он из другого мира, и „фих нест 1000 бер кукуруза“». Уже в машине скорой помощи, несущейся с мигалками и воем, она потеряла сознание и погрузилась в мир своих странных видений, за которыми неотступно следовал лик Святого Початка — озлобленный и озадаченный.
5
Электропоезд ехал по неведомому тоннелю, вселяющему ощущение бессилия и бесконечности одновременно. Сергей после томного сна, длившегося несколько часов или, может, минут, открыл глаза. В его голове вертелась навязчивая мысль о том, что пора взглянуть на происходившее с другой стороны. Он посмотрел в окно: сквозь тонированное до черноты стекло он не видел почти ничего, что могло бы напоминать стены, кабели и редкие фонари, которые чаще всего сопутствовали идущему по тоннелю поезду. Ничего этого не было — только страшная черная пустота. Будто сам поезд был единственным материальным объектом во всей этой невесомой цепочке событий.
Сергей приподнялся, чтобы почувствовать хотя бы интуитивно скорость, на которой шел поезд по дну этой пропасти. Как только он привстал, его слегка пошатнуло, а затем наклонило вправо — поезд будто бы обходил невидимые препятствия на своем пути. Смахнув со лба большие капли пота, Сергей расставил ноги шире и попытался продвинуться в конец вагона. Тверже встав на серый металлический пол, отдающий в подошвы ботинок дребезжанием, он, словно ребенок, пытался совершить свои первые шаги — и совершил вполне недурно. Держась за поручни, он то и дело оглядывался, чтобы проникнуть за пределы того, что наполняло этот скудный прямоугольный мирок. Он подошел к стенду с рекламой, где, как ему казалось, были сокрыты тайные письмена, способные указать на смысл всего происходящего вокруг. Сергей уставился на уже знакомый фрагмент надписи, который содержал в себе несколько несвязных между собой букв и символов.
«ент… и.у. а»
Первоначально у него возникли мысли о ленте Мебиуса и формах бесконечности, куда его забросила судьба. Но, посмотрев свежим взглядом на знакомую надпись, боец пришел к новым выводам: что значило первое «ент», он пока что не понимал, а вот второй набор гласных показался ему частью слова «никуда». Вот только что означало первое слово?
Серега махнул на эту дилемму рукой и постарался пройти дальше — в самый конец вагона, где, по идее, должны находиться запертая дверь перехода в следующий вагон. Внимание его внезапно привлекло светлое пятно довольно внушительных размеров. Пятно это при тщательном рассмотрении оказалось женщиной в алебастровом наряде, которая сидела в углу и смотрела вниз, опустив голову. Видимо, она ничего не чувствовала и тоже не понимала, где находится и что вокруг происходит.
Сергей осторожно подошел к ней и попытался с ней заговорить, стремясь хоть как-то наладить связь с объектом.
— Привет… — произнес он приветливо и непринужденно, как уже давно не говорил — с тех пор, как последний раз общался с представительницами противоположного пола не по долгу службы. Голос его словно утопал в пространстве: его почти не было слышно, можно было только догадываться о смысле сказанного. Будто душевный вакуум охватил эти места и правил здесь бал.
Ответа, как Сергей и ожидал, не последовало. Трогать уснувшую вечным сном девушку Сергей не решился, лишь осмотрел ее красивые, слегка вытянутые черты лица, закрытые глаза и прямые волосы, аккуратно уложенные в хвост.
Сергей попытался открыть дверь, которая вела в другой вагон. Он несколько раз подергал за хромированную ручку обтекаемой формы, затем весом всего тела надавил на этот кусок металла. Провозившись бес толку несколько минут с ручкой, со злостью принялся молотить по двери ногами, запакованными в военные ботинки на высокой шнуровке. Дверь слегка треснула, поддавшись натиску, но открыться пока что не соизволила. Зато от шума проснулась юная леди, доселе погруженная в аномальный призрачный сон и не ведавшая того, что вокруг нее происходило. Завидев крепкого парня в камуфляжной форме, она вскрикнула, и звонкий голос ее раздался эхом по вагону. В отличие от голоса Сергея, который будто бы поглощался тутошним измерением, ее голос был звонок и глушил все остальные звуки, так хорошо и вроде бы навечно облюбовавшие вагон и все что находилось за его пределами.
Сергей, испугавшись сам, отпрыгнул на несколько шагов, как дрессированная собака, заняв боевую позицию. Увидев, что это всего лишь проснулась его случайная и единственная спутница, он опустил руки и присел рядом с ней. Девушка попыталась встать, но затекшие за неизвестный отрезок вечности ноги не позволили ей этого сделать, отдаваясь сотнями игл в мышечных тканях и нервных окончаниях. Девушка лицом вниз расстелилась по серому днищу вагона, а в голубых глазах, окаймленных черными ресницами, играли печальные нитки так давно не навещавшей тело боли. Сергей в мгновение ока приподнял девушку под мышки и помог ей разместиться на железном сидении, обитом когда-то дерматином для придания некоторого комфорта.
Она глубоко вздохнула и опустила веки своих глаз, чтобы потом поднять их вновь и убедиться в реальности существования сотрудника правоохранительных органов рядом с ней.
— Неужели Бог откликнулся на мои молитвы о помощи? — услышав ее приятный голос, Сергей так и не понял, был ли этот вопрос прямым или риторическим. Но, так или иначе, он был адресован ему, поэтому промолчать в данной ситуации было невозможно.
— Не знаю, — слегка подумав, коротко ответил Сергей. — Кто ты и что здесь делаешь? — произнес Сергей с характерной для его профессии жесткой интонацией.
Девушка попыталась встать вновь, но вагон подался резко вправо, и, едва приподнявшись, она снова плюхнулась на сиденье. Сергей же в этот момент схватился за поручень, что позволило ему устоять на ногах.
— Я — балерина, — ответила девушка, и в голосе ее чувствовалось полное доверие и еще какое-то странное, но приятное чувство. В вопрос Сергея это, впрочем, не внесло ясности.
— Понятно. Где мы, ты хоть знаешь? — спросил Сергей, уткнувшись носом в окно с видом на уже знакомую пустынную темноту.
Девушка встала на ноги, проведя по ним своими ладонями и отгоняя таким образом последние приступы боли. Потом она принялась танцевать в такт покачивания поезда. Движения ее были плавными и красивыми, Сергей наблюдал за ней, вновь пораженный грацией и красотой молодого женского тела.
— Где мы? — нехотя повторил он свой вопрос, присев на место девушки. — Как зовут тебя? — произнес он уже более мягко.
Балерина на миг замерла в очередном воздушном па, повернулась лицом к Сергею и нежным таинственным голосом произнесла:
— Мы по дороге в ад. Зовут меня Татьяной. — Она внезапно перестала танцевать, и простой девичьей походкой подошла к Сергею и присела рядом.
Потом она залезла рукой под сиденье и достала несколько черно-белых фотографий. На фотографиях, видимо, была изображена она и какие-то странные имперские пейзажи, напоминавшие Сергею картинки в учебнике по истории.
— Какой еще «ад»? — с недоверием и скепсисом произнес Сергей. Он по природе своей был атеистом, поэтому не признавал каких-либо религиозных догматов.
— Я, думаешь, знаю? — с раздражением в голосе ответила балерина, словно с тайной издевкой.
— А отчего бы тебе не знать? — спросил Сергей и, глядя на балерину, ощутил страх в ее глазах. Но это был не просто страх, а что-то более глубокое. — Я попал сюда случайно, когда гнался за грабителем… — произнес Сергей, будто прочитав мысли Татьяны. Она ему поверила.
