Эмиль Брагинский - Московские каникулы
В отделении милиции синьора Фарини все еще не покидала кабинета начальника. Уговорить ее обождать в коридоре оказалось задачей невыполнимой, а вывести силой майор не осмелился, какая-никакая, а иностранка.
Дверь приотворилась.
– Разрешите, товарищ майор, войти и ввести? – послышался ликующий голос инспектора.
– Входите и вводите! – позволил майор.
Инспектор ввел в кабинет Гришу. Тот увидал Лучану и несказанно обрадовался, Лучана тоже обрадовалась. Вроде чужой Гриша, но в этом чужом городе уже не совсем чужой. Пес тоже признал Гришу, подав приветственный знак хвостом.
– Наконец-то я вас нашел! – сказал Гриша. – Я как увидел чемодан посреди комнаты…
– Где чемодан? – прервал Гришу зычный голос майора. Теперь он обрел силу и власть.
– В машине, сейчас принесу! – Гриша направился было к двери, но майор злобно взревел:
– Сидеть!
Гриша послушно сел, а пес вторично с недоумением поглядел на недоумка начальника: что он в самом деле, слепой, что ли? Не видит, что я уже битый час сижу здесь у двери, а он все орет – сидеть! Сидеть! Пес хоть и был итальянский пес и по-русски не понимал, но значение слова «сидеть» понял сразу. Это был сообразительный пес, сообразительный, как большинство собак, в отличие от людей.
Начальник отпустил инспектора и скомандовал Комарову:
– Пойди принеси чемодан! Возьми ключи у водителя!
Гриша отдал ключи:
– Только машина не заперта, ее нельзя запереть! – и обернулся к Лучане: – Я стал голову ломать, как вас найти…
– Я тоже ломала голову, – поддержала Лучана и жестом указала на начальника: – Он тоже ломал, он ведь гений! Он догадался спросить у меня номер вашей машины!
Гриша с уважением посмотрел на гения и только потом продолжил рассказ:
– Я волновался… Что делать? Вы меня не найдете, адреса не знаете…
– Не найду и не знаю…
– Поеду-ка я в агентство…
– Это потрясающе! – восхитилась Лучана. – Вы догадливый.
– Да, это у меня есть.
– У нас таких догадливых, – усмехнулся майор, – полные камеры!
Тут Комаров принес чемодан и, как приказал начальник, водрузил на стол.
– Хороший чемодан, элегантный, верно? – Лучана любовно погладила чемодан. – Я его купила на виа Кондотти, там самые дорогие магазины в Риме, мой муж взвился, когда узнал, сколько я за него заплатила… Скажите, начальник, когда ваша жена покупает дорогие вещи…
– Ей их не на что покупать, – перебил майор. – Комаров, составь быстренько акт о хищении чемодана у иностранной гражданки!
– Какое хищение, – поразился Гриша, – когда я хотел вернуть!
– Это мы каждый день проходим, – ухмыльнулся майор, – как кого поймаешь, так он именно в этот момент хотел вернуть! Комаров, пиши!
– Я пишу! – отозвался Комаров. – Вернее, я сейчас напишу и принесу!
Он отобрал у Гриши документы: водительское удостоверение, паспорт – и исчез.
Почуяв великую опасность, Гриша бросился искать спасения.
– Тебя как зовут? – вдруг на «ты» обратился он к Лучане, забыв все правила приличия.
Лучана нисколько не обиделась:
– Лучана, Лучана Фарини!
– Лучана! – воодушевленно произнес Гриша. – Я ехал в «Алиталию», я тебя искал, ты мне веришь?
– Москва слезам не верит! – вставил начальник.
– А я не Москва, – возразила Лучана, – я город Рим! – Посмотрела Грише в глаза и продолжила: – Да, я тебе верю, Гриша! Кстати, они меня спрашивали, как твоя фамилия? У тебя есть фамилия?
– Есть, Скворцов.
Лучана кивнула:
– Понимаю. Скворец это такая птица. Ходит по траве и клюет длинным носом. По-нашему il storno.
– Комаров, – прокричал начальник, – сколько можно возиться с такой ерундой?
– Кончаю, несу! – донесся издалека ответ Комарова.
– Скворцов, уйдем отсюда, мне здесь разонравилось, – призналась Лучана, – скажем спасибо господину начальнику.
Она взялась за ручку чемодана, сняла со стола, поставила на пол, но в это время Комаров принес государственную бумагу, и начальник размашисто подписал ее.
– Вы, синьора, можете уйти вместе с собакой, а он, – кивок в сторону Гриши, – он останется.
Лучана сделала вид, что не поняла:
– Кто останется, чемодан?
Начальник не был настроен шутить:
– Скворцов останется!
– Вы не имеете права! – возмутился Гриша. – Вы нарушаете права гражданина!
– Комаров, уведи! – приказал начальник.
Комаров ловко завел Грише руки за спину и повел к выходу.
– Лучана, – Гриша упирался, чтобы успеть сообщить Лучане адрес, – улица Александра Островского, три, квартира девять, запомнила? Дверь в комнату не заперта. Я скоро вернусь!
– Года через полтора! – пообещал ему вдогонку майор.
Лучана поглядела вслед Грише, затем решительно обернулась к начальнику и воинственно скрестила руки на груди.
– Это мой чемодан! – Синьора Фарини была настроена дать бой. – И это мой водитель. И я решаю: виноват он или нет! – Она подняла чемодан с пола и вновь водрузила на стол.
Начальник яростно схватился за чемодан, но Лучана ударила его по руке:
– Не трогайте мои вещи! Верните мне Гришу, немедленно!
– У вас свои законы, у нас свои! – Начальник кипел негодованием.
Лучана тоже кипела, оставалось неясным – кто кого перекипит!
– Всего хорошего! Чао! Фенкью! Прошу к выходу и гутен морген! Все! – Начальник краснел и потел.
Оба бойца пыхтели, каждый тянул чемодан к себе.
– Гутен морген! – язвительно произнесла Лучана. – Вам самому гутен морген! Я буду жаловаться Чрезвычайному и Полномочному Послу Республики Италия в России!
– Хоть Римскому Папе! – рычал майор. – Вон отсюда!
– Ах так! – Высокомерная усмешка осветила Лучану. – Тогда я остаюсь здесь навсегда! – Она уселась на стул и скинула пальто. – Я буду здесь жить, а вы меня кормить и поить! Пишите, я продиктую вам меню!
– Комаров! – в отчаянии завопил майор. – Унеси ее отсюда вместе с чемоданом!
– Только попробуйте до меня дотронуться! – строго предупредила милиционеров Лучана. – Дотронетесь – я подам на попытку изнасилования!
Комарову вся эта ситуация понравилась, а начальник был близок к инсульту.
– Уйдите! Уезжайте! Мы вас отвезем куда хотите, вам этот вор сообщил адрес, мы вас доставим туда бесплатно!
– Комаров! – Лучана держалась теперь как высшее руководство. – Организуйте мне кофе, учтите, растворимый я не пью, я пью исключительно сорт «лавацца». Повторите: ла-вац-ца.
Комаров с удовольствием повторил.
– Комаров! – стонал начальник. – Там напротив в забегаловке есть кофе, сведи ее туда! И пусть она дует кофе за мой личный счет!
– Вы отпустите Гришу? – вдруг тихо, с особым значением спросила Лучана.
– Суд решит! – так же решительно пообещал майор.
– Тогда… тогда… – шальная мысль пришла в голову Лучане, и сейчас она была во власти этой мысли, – тогда арестуйте меня тоже за… за кражу собственного чемодана!
– Комаров! – потребовал начальник. – Созвонись с судебной экспертизой и пригласи психиатра!
Последние слова доконали синьору Фарини. Синьора Фарини подскочила на стуле, синьора Фарини вскочила со стула, синьора Фарини размашистым жестом сбросила со стола начальника секретные милицейские бумаги, синьора Фарини сдернула с окна занавески, синьора Фарини принялась крушить что ни попадя. Что-то валилось с грохотом, что-то поднимало пыль, что-то кричал майор, заразительно хохотал сержант Комаров, а синьора Фарини под заливистый лай кобеля методично изничтожала имущество Министерства внутренних дел.
– Комаров! – хрипел начальник. – Уведи, запихни, засунь ее в камеру вместе с этой поганой собакой!
– Что у вас с голосом, милый начальник, – с ласковой улыбкой поинтересовалась Лучана, – выпейте чаю с медом, и почему вы подняли такой безобразный шум? Я ведь сама просила вас… засунуть меня в камеру!
Победоносной походкой в сопровождении собаки и сержанта Комарова, который нес чемодан, синьора Фарини зашагала в камеру предварительного заключения.
Начальник же подавленно оглядывал разгромленный кабинет и тяжко вздыхал. Возник еще один милиционер и доложил:
– Подозреваемый в убийстве трех человек доставлен!
– Веди его, – обрадовался майор, начальник отделения, – только не сюда, а в соседний кабинет. С убийцей будет полегче, чем с этой заморской стервой!..
Камеры, мужскую и женскую, разделяла обыкновенная стенка.
В мужской, куда поместили Гришу, дремал у стены полупьяный старичок и в сивушной дремоте вслух повторял:
– Ой, мать, четыре леса, четыре воды!
В женской камере коротали время две особы самой популярной на сегодня профессии. Одна изображала девочку. Торчали в разные стороны две тоненьких косички, переплетенных цветными ленточками, а пестрое платьице едва доходило до колен; до колен – мягко сказано. Это было мини-мини, не платье, а скорее намек на платье. Другая – с гладкими волосами, расчесанными на прямой пробор, в очках в металлической оправе и в платье с белым отложным воротничком – была похожа на Крупскую. Для тех, кто не знает: Крупская Н. К., жена Ленина В. И. А Ленин В. И. – великий вождь Великого Октября. Должно быть, эта милашка имела успех у коммунистической клиентуры.
