Алексей Слаповский - Большая книга перемен
Валере и Коле Илья сказал, что Лиля говорила с ним очень долго и призналась в результате, что он ей нравится. Можете проверить.
– И ты нравишься, и Валера – не понял! – сказал Коля.
– У женщин это бывает, – объяснил Валера. – Она еще не решила. Она и тебе скажет, что ты ей нравишься.
– Мне такие фокусы не нужны, – сказал Коля.
– А какие нужны?
Коля не ответил.
Он сам приготовил фокус, он задумал поразить Лилю экстравагантным поступком. Коля ведь понимал, что, явившись третьим со словами о любви, будет выглядеть смешным. А смешным быть не хотел. Поэтому чуть ли не с порога сказал ей:
– Вот что. Я подумал и понял, что нам надо пожениться. Не сейчас, позже. У меня большое будущее. Стану знаменитым и богатым. Заранее вижу. Я вообще все вижу заранее. Всегда знаю, когда меня вызовут отвечать, так ведь?
Это было почти правдой, он умел угадывать. На самом деле штука нехитрая: Коля следил, с какой частотой появлялись отметки в классном журнале, знал, когда примерно могут его вызвать, и подавал взглядом учителям знаки, когда они высматривали жертву, а те и рады были вызвать того, кому пора заработать оценку. Ну и некоторое чутье, наитие тоже было, которое проявлялось и в последующей жизни – правда, принесло мало пользы.
– Мы подходим друг другу, – убеждал Коля. – Я страшно умный, не урод, талантливый. Рядом со мной должна быть блестящая женщина. Я для тебя все сделаю.
– Приятно, конечно, – сказала Лиля. – А вы что, нарочно решили по очереди ко мне ходить? Или все сразу в меня влюбились?
– В общем-то да. Влюбились.
– Надо же.
– А ты в самом деле сказала им, что они тебе нравятся? – спросил в свою очередь Коля.
– Это они тебе наврали так?
Коля понял, что чуть не предал друзей, и уклонился:
– Да нет, намекнули. То есть я догадался. То есть показалось.
– Ты тоже врать не умеешь, – сказала Лиля. – Вы все не умеете, это хорошо. А у тебя девушки не было никогда?
– У меня женщины были, – ответил Коля.
– Да? – заинтересовалась Лиля. – Расскажи.
– Долгая история.
– А кто спешит?
– Ну… Мои родители поехали в гости. В село. Родственники у них там. Свадьба. Я тоже поехал. Лето, погода отличная. Народу полно было, все напились, а спать можно только в доме: село на реке, комаров полно. Нет, кто пьяный, им все равно, они где кто валялись. Прямо на траве некоторые. А я в чулане каком-то устроился. Тут кто-то ползет. Прямо на меня. Я подвинулся. Молчим, главное. Потом я руку протянул – девушка. Тихо так говорю: «Привет». Она тоже. Ну, начали обниматься, потом, ну, обычные дела.
– Половое сношение? – спросила Лиля.
Это медицинское выражение из брошюрки «Что надо знать взрослым мальчикам и девочкам» Колю чуть не сбило с настроя. Он глянул на Лилю. Она не улыбалась, внимательно слушала.
– Можно сказать и так… А утром я рано проснулся, ушел. Еще темно было. На речку пошел купаться.
– А она?
– Весь день ее искал. К вечеру опять все напились, а потом танцы. Я начал ее на ощупь искать. То есть танцевал и узнавал. И нашел. У нее вот тут такая была родинка, то есть даже бородавка, в общем-то.
– Где?
– Тут, – показал Коля, загибая руку назад, к пояснице.
– Покажи на мне.
Лиля вдруг встала, вышла из-за стола, повернулась спиной и приподняла кофточку.
– Вот тут, – дотронулся Коля до ложбинки, где золотился шелковый пушок.
– И большая?
– Ну… Как смородина.
– Ужас какой.
Лиля одернула кофточку и села на место.
– И что дальше? Она оказалась страшной?
Вообще-то в той истории, которую Коле рассказал сосед по подъезду, двадцатилетний бездельник Олег Морев, именно так все и заканчивалось: Морев, захлебываясь слюной, рассказывал, как на чужой свадьбе он в темноте кого-то поимел с большим аппетитом, весь день искал, нашел, посмотрел – уродина! Но Коле не хотелось так заканчивать.
– Нет, – печально сказал он. – Она оказалась красивой. Даже очень. Но она была моей двоюродной сестрой.
– Ничего себе! Да, влип ты.
– И она тоже. Нельзя же, потому что…
– Кровосмешение.
– Ну да. И матери наши не дружат. Даже ненавидят друг друга. Короче, помучились, расстались.
– Прямо трагедия, – сказала Лиля.
Коля посмотрел на нее, она неприятно усмехалась.
– Чего? – спросил он.
– Да того. Все вы одинаковые. Скачете друг перед другом и врете. Зачем?
– Ты что-то путаешь. Сама сказала, что мы врать не умеем.
– Не умеете, а все равно врете. Скучно с вами.
Тем и кончилась эта смешная история тройного жениховства.
После школы Коля Иванчук учился в местном театральном училище, догадываясь, что актером не станет, и дар предвидения не подвел, не стал, зато его пригласили диктором на местное телевидение с совмещением функций корреспондента. Коля был узнаваемым в городе человеком, жил весело, выпивал, гулял направо и налево. Но карьеру при этом строил, стал даже заместителем главного редактора редакции информации и скромно процветал. Пришли времена ломки, которую тогда называли перестройкой, Коля с горячностью, с удовольствием бросился делать новое вольное, демократичное телевидение. Но активность его не понравилась руководству, которое билось теперь не только за идеи, но за появившиеся живые деньги. Они опасались конкуренции и от Коли избавились примитивным образом: уволили. Коля решил, что больше не вернется в профессию, взял взаймы у знакомых кооператоров, занялся коммерцией, розничным спекуляжем: в одном месте купить, в другом продать. Предложили крупную выгодную сделку, наитие шепнуло: «Берегись, надуют!» – но Коля ответил наитию: «Ничего, не такой я дурак!» Наитие оказалось право: надули. Коля потерял вложенные деньги, да еще попал под следствие, получил три года условно. Единственное, что успел за годы коммерции, – купил трехкомнатную квартиру в новостройке, в центре. Оказавшись на мели, Иванчук сдавал квартиру жильцам, а сам ютился в комнатке старенькой своей тетки. А потом переехал к Лиле – и это уже другая история.
Все это время Иванчук старался держать Лилю в виду. Отец ее скоропостижно умер совсем еще молодым, мать, погоревав, вышла замуж за военного пенсионера. А в Лилю влюбился боевой товарищ этого пенсионера, гостивший в Сарынске москвич, генерал, руководитель какого-то материально-технического подразделения при Министерстве обороны. Лиля уехала с ним в Москву и зажила так, как хотела, то есть читала книги и задумчиво прогуливалась, дожидаясь мужа со службы. Обедов при этом не готовила и квартиру генеральскую не убирала – на то была домработница. А потом генерала оклеветали, обвинили в материально-технических злоупотреблениях и, невзирая на боевые заслуги, впаяли ему пять полновесных лет общего режима. Лиля еще несколько лет жила в Москве неизвестно как и неизвестно с кем, потерянная для всех бывших знакомых, а потом умерла ее мама, Лиля вернулась в Сарынск с дочкой Дашей, похоронила мать, продала ее квартиру, купила домик на Водокачке, куда и явился Коля, чтобы после долгих лет разлуки возобновить свою любовь и восторжествовать. Выяснилось, что Лиля больна – и довольно тяжело. Тем не менее Коля остался при ней. То есть в каком-то смысле достиг своего, в отличие от Ильи и Валеры, добился если не взаимности, то нахождения рядом.
И вот они живут уже довольно давно втроем, Лиля, Коля и выросшая дочь Даша, которая с подросткового возраста работает, а Коля является фактически сиделкой, но не ропщет, а посмеивается в своей обычной манере: «Любовь наказуема!»
Все это Илья Немчинов и Валера Сторожев знали от самого Коли, с которым пересекались раз в три-четыре года, а вот саму Лилю не видели даже страшно сказать как давно…
4. МЭН. Недоразвитость
__________
____ ____
____ ____
____ ____
__________
____ ____
Побольше времени уделяйте общению с детьми.
Яна Немчинова лежала, слушала музыку, ждала отца, чтобы поговорить сразу и с ним, и с матерью.
Она очень хотела в Москву, куда позвали ее проветриться друзья Семен, Нина и Ростик.
Но нужны деньги, это первое. Конечно, надоело просить, но пока приходится. Даже на сигареты клянчишь. То есть она просит на другое – на сигареты не дают. С тем, что курит, смирились, уже не пилят, а на сигареты не дают. Где логика?
Нужно еще, чтобы элементарно разрешили. То есть первое на самом деле это.
Что бы им сказать, думала она.
Я им скажу: родители, меня друзья, очень приличные ребята, приглашают съездить в Москву, как вы на это смотрите?
Спросят: зачем?
Я скажу…
Что им сказать?
Отец уважает, когда у кого-то есть увлечения и интересы. Он знает, что Яна в последнее время увлекается ретроблюзом (это Ростик ее подсадил, он продвинутый). Надо сказать, что в Москве какой-нибудь сумасшедший концерт, который бывает раз в сто лет. Группа Efrat Gosh, кстати, как раз в Москву приезжает, на иврите блюз поет, смешно, но интересно: блюз на иврите!
Но мать иронично скажет: Девочка моя, мало тебе тут твоей бессмысленной музыки, ты за ней еще и в Москву потащишься?
