Пол Боулз - Под покровом небес
Давненько уже не выходило в Америке первых романов у людей, которым под сорок или хотя бы далеко за тридцать (Полу Боулзу сейчас тридцать восемь). Уже не одно десятилетие как-то так оказывается, что первый роман писателем выпущен в первые же годы по окончании колледжа. Более того, поскольку успех и публичность действуют как что-то вроде скороварки (иногда – морозильника), наметилась обескураживающая тенденция: талант доводится до готовности (или костенеет), не достигнув должной внутренней зрелости.
Карьера в Америке почти непременно приобретает характер одержимости. Принцип продвижения вперед, стремления к успеху, доведенный до крайности, побуждает наших писателей работать с невероятным напряжением. Кровь из носу, каждый год должна выходить новая книга. В противном случае человек впадает в панику, и вот уже узнаешь, что он записан в Анонимные Алкоголики, ударился в религию или с головой ушел в политику, притом что за душой у него нет ничего, кроме неосознанных эмоций, а значит ни что-то дать, ни самому извлечь из такой деятельности он ничего не может. Думаю, это происходит от непонимания того, что значит быть писателем, да и вообще человеком творческой профессии. Таким писателям кажется, что их карьера – это нечто такое, что они выбрали вместо подлинной жизни; они не понимают, что искусство – это побочный продукт бытия.
Пол Боулз решительно отвергает такого рода оголтелый профессионализм. Более известный как композитор, чем как писатель, он не позволяет своей страсти к обеим этим формам самовыражения помешать его росту как целостной личности. Эту книгу он выпустил, будучи в расцвете человеческой и художнической зрелости. И, что самое для меня потрясающее, его книга дает читателю внезапную, даже пугающую возможность общения с талантом подлинно взрослым и умудренным, причем таким талантом, какие в наши дни, я думал, можно встретить разве что среди мятежных романистов Франции – таких, как Жан Жене, Альбер Камю или Жан-Поль Сартр.
За исключением, может быть, только одной или двух книг о войне, написанных вернувшимися солдатами, «Под покровом небес» – это единственная из всех за последнее время прочитанных мною книг американских авторов, на которой был бы запечатлен духовный оттиск новейшей истории Западного мира. С первого, поверхностного взгляда этот оттиск незаметен. Но в некоей философской ауре, окружающей роман, он существует, и это знаменательно.
Интересно, что роман воспринимается на двух уровнях. На поверхностном уровне это увлекательное повествование. Впечатляющая проза. Но над поверхностью витает уже упомянутая мною аура: неуловимая и мощная, она напоминает тучу, какие можно увидеть летом, – такая туча висит почти над самым горизонтом и время от времени начинает беззвучно пульсировать, озаряясь внутренними вспышками огня. Именно этот уровень романа исполнил меня особенным воодушевлением.
Рассказанная в нем история – это хроника страшноватого приключения, изложенная на фоне Сахары и других населенных арабами регионов африканского континента, то есть той части света, на которую редко обращают свои взоры первоклассные писатели, действительно хорошо ее знающие. А Пол Боулз и впрямь знает ее, причем гораздо лучше, например, чем тот же Андре Жид. И может быть, даже лучше, чем Альбер Камю! Потому что регулярно наведываться в Африку Пол Боулз начал еще году в тридцатом. Африка волнует его, но почему-то не выводит из нервного равновесия. И он не ограничивается прибрежными городами. А неоднократно и часто предпринимает путешествия в самые загадочные уголки пустынных и горных районов Северной Африки, где не только терпит лишения, но и подвергает себя опасностям.
«Под покровом небес» – это хроника одного из таких путешествий. Если бы не тот факт, что главный мужской персонаж романа, Порт Морсби, гибнет от инфекционной болезни в середине книги, был бы велик соблазн отождествить его с самим мистером Боулзом. Подобно мистеру Боулзу, он выходец из нью-йоркской интеллигенции, которому эта среда сделалась чуждой, и он бежит от нее как можно дальше. И побег удается. Все аксессуары современной цивилизованной жизни им отринуты. Балансируя между очарованностью и ужасом, он все глубже и глубже уходит в даль, похожую на сон.
С момента, когда он уходит окончательно, повествование фокусируется на продолжающихся и все более удивительных приключениях его жены Кит – она движется дальше, становясь телом, в котором механизмы рациональности и сознания постепенно выходят из строя и разрушаются. Ее освобождение слишком всеобъемлюще, оно доведено до крайности, которую не способна вынести личность, воспитанная в цивилизованном заточении и для такового. Ее первобытная природа, мало-помалу выходящая из-под власти искусственных сдержек и препон, связанных с робостью и неуверенностью в себе, в итоге ее ошеломляет, а конец романа исполнен дикой прелести и ужасает так же, как вся та панорама, на фоне которой происходят передвижения героев.
Таким образом, внешняя оболочка романа представляет собой отчет о рискованном приключении. Что касается внутреннего ядра, то «Под покровом небес» – это аллегория, изображающая духовную авантюру полностью сознающей себя личности, обретающей опыт в современном мире. Тем способом, который избран автором, описать это не так-то просто. Казалось бы, для такого описания требуется появление романа, совершенно противоположного тому, который написан Полом Боулзом. Но в действительности мотив этой сверхзадачи явным образом не вторгается в повествование – во всяком случае, не в такой форме, которая отвлекала бы читателя от великого наслаждения слушать первоклассную приключенческую историю в изложении действительно высококлассного автора.
Надеюсь, эту книгу прочтут очень многие, и многие будут ею очарованы, даже не заподозрив, что она зеркало, отражающее все то ужасное и загадочное, что содержит в себе Сахара морального нигилизма, в которую, похоже, слепо углубляется современное человечество.
Примечания В. Бошняк
Фес – город в Марокко.
…Оран (город в Алжире)… уахрэйнский порт… – Согласно легенде, название города Оран происходит от более старого топонима Уахрэйн – по-арабски «два льва». Два льва изображены на гербе Орана и являются символом города.
Однако чем меньше тут будет сказано о фильме, тем лучше. – Есть сведения, что за фильм Боулз получил только 5000 долларов, которые ему заплатили за авторские права в 1952 г., и больше ни гроша ему не дали. (И это при миллионных гонорарах актеров!) В свете этой информации понятно, что ожидать от него хорошего отношения к фильму было бы странно.
…когда сам болел брюшным тифом, перитонита удалось избегнуть… – Перфоративный перитонит как следствие прободения язвы кишечника – довольно типичное опасное осложнение брюшного тифа.
…американском госпитале в Нёйи… – Больница в богатом пригороде Парижа.
…послал машинописную рукопись Джеймсу Лафлину из «Нью дайрекшнз»… – Джеймс Лафлин (1914–1997) – сын стального магната, поэт и основатель издательства «New Directions».
«Паблишерз уикли» – профессиональный еженедельник, ориентированный на издателей, библиотекарей, книготорговцев и литературных агентов.
Эдуардо Маллеа (1903–1982) – аргентинский писатель, критик и дипломат.
На террасе «Кафе д’Экмюль-Нуазу»… – Как поясняет сам Боулз в письме с Ямайки Брюсу Моррисетту (02.01.1930), Экмюль-Нуазу – это один из пригородов Орана. Ни в Африке, ни на Востоке Пол Боулз к тому времени еще не побывал, однако его осведомленность объяснима: надо полагать, он и сам, подобно своему герою, любил разглядывать географические карты.
«Ульмес» – марокканская марка газированной минеральной воды.
Вдарим еще по перно? – Легендарный французский анисовый аперитив Pernod, созданный Анри-Луи Перно более двухсот лет назад, является потомком абсента – напитка парижской богемы. Напитки типа перно принято разбавлять четырьмя-пятью частями воды и подавать со льдом.
С. 28–29. Да, это он и есть – тот самый ветер, что, налетая прямо с юга, перепрыгивает голые горы (сейчас невидимые, они высятся где-то там, впереди), пробегает над плоским ложем пересыхающего соленого озера (себхи, если по-местному)… – Имеется в виду самое крупное в Алжире озеро Шотт-эш-Шерги (в переводе с арабского «впадина, откуда дует сирокко»), расположенное на высоте 1000 м к северу от Атласского хребта. Строго говоря, Шотт-эш-Шерги – это 150-километровая цепь из трех озер, соединенных проливами, большую часть года пересохшими. (Сирокко, в свою очередь, это юго-восточный ураганный ветер, несущий песок из Сахары.)
Ше́шия – осовремененный вариант фески. Сегодня в странах Магриба феску предпочитают пожилые люди, склонные к соблюдению традиций старины. Но чаще всего на голове у местного мужчины шешия, небольшая фетровая шапочка, пришедшая на смену феске. В свою очередь эль-Магриб («там, где закат») – это название, данное средневековыми арабскими географами и историками странам, расположенным к западу от Египта. То есть это Тунис, Алжир и Марокко.
