Луи де Берньер - Война и причиндалы дона Эммануэля
Тем не менее он по ошибке изобрел взрывчатку – она уничтожала все в радиусе двух метров, но ее действие решительно и необъяснимо ограничивалось именно этим расстоянием. Президент с отеческой гордостью бессчетно повторял опыт и записал состав вещества, намереваясь запатентовать его в Соединенных Штатах.
Его превосходительство сменил направление после беседы с министром иностранных дел, который был весьма сведущ в оккультных науках и, как уже упоминалось, лично знаком с архангелом Гавриилом. Министр сообщил Президенту, что все сочинения по алхимии есть искусные иносказания, описывающие половой акт и предназначенные одновременно для осуществления желаний и единения души с Богом.
Его превосходительство поспешно вернулся к книгам и, начав с «Триумфальной колесницы Сурьмы» Василия Валентина, стал переводить их на язык руководства по совокуплению для чародеев; результат превзошел все, чего Президент достиг, воспринимая их как учебники по эзотерической химии. Сгорая в умственном экстазе, Президент трудился ночи напролет, еще больше подрывая здоровье, уже испорченное дилетантскими опытами, и веря, что наконец отыскался чудесный путь осуществления желаний и одновременно – самого восхитительного и распаляющего вожделения.
Он составил алхимический толковый словарь. Вот некоторые термины:
Орлица – слизистые оболочки
Реторта – женский половой орган
Белый орел – выделение смазки у женщины
Растворитель – см. выше
Перегонный куб – слизистые оболочки во время полового акта
Орел – матка
Лев – член
Красный Лев – сперма
Эликсир – сперма
Квинтэссенция – преобразованная сперма
Сублимат – физический восторг, преобразованный в духовное блаженство
Его превосходительство перевел эти термины и десятки других, а затем привлек к сотрудничеству жену – проверить, насколько действенны книжные инструкции как сексуальная метафора, и посмотреть, какие будут результаты. Жена, поработавшая «актеркой» в стрип-клубе, была совершенно счастлива применить панамские навыки в новом деле, и супруги приступили.
Днем они блюли магическое целомудрие, то есть давили в себе эротические мысли. Супруги сурово гнали от себя все образы совокупления и обнаженки, сосредоточиваясь на совсем не возбуждающей рутине. Они выяснили, насколько это нелегко, подтвердив широко распространенное мнение, что большинство людей, даже президенты, думают об эротике беспрестанно. Это тяжелое бесчеловечное испытание сохраняло сексуальную энергию на вечер.
Вечером они вдвоем принимали ванну и мыли друг друга с большим усердием и тщанием, хотя не без шалостей. Потом насухо вытирались и удалялись в президентскую спальню, где исполняли ритуал, придуманный его превосходительством: он клал руки жене на плечи, смотрел ей прямо в глаза и нараспев произносил: «Ты – моя царица, моя ожившая Изида, моя жрица!», а супруга, положив руки ему на плечи и глядя в его глаза, отвечала речитативом: «Ты – мой царь, мой воскресший Озирис, мой жрец!»[67]
Они ложились в постель и ласкали друг друга, а затем переходили к следующей стадии: супруга, широко раздвинув ноги, усаживалась верхом на Президента, обхватывала его руками за шею и старалась возбудить одними лишь сокращениями вагины. Со временем жена Президента достигла большого мастерства, и супруги порой по два-три часа сидели, безмолвно уставившись друг на друга, и в гипнотических грезах общались со своими Высшими «Я», достигали пиков восторга, обретали божественное знание, воображали себя Изидой и Озирисом и что было сил мысленно представляли уменьшение государственного долга.
На этой стадии обряда супруги запрещали себе достигать оргазма и даже стремиться к нему; ритуал растягивался до бесконечности, магическая энергия накапливалась, и можно было неослабно повторять его сколько угодно.
Процедура вызывала невероятный прилив энергии и великолепное самочувствие; она была столь восхитительна и возвышенна, что Президент вскоре забросил государственные дела и начал писать портреты ангелов, представавших ему в гипнотических видениях. К тому же он был очень доволен собой, поскольку воздержание от оргазма вылечило его импотенцию, вызванную стариковским страхом не кончить вообще. Теперь ему даже приходилось подавать супруге знак, чтобы искусные обжимания не унесли его на гребне волны.
Отточив этот мистический обряд, они перешли к третьей ступени – она повторяла вторую, с той лишь разницей, что через два-три часа супругам полагалось отпустить на волю накопившиеся желания в оргазмическом катаклизме, при котором требовалось как можно ярче вообразить уменьшение государственного долга.
Выяснилось, что легче сказать, чем сделать. В первый раз им действительно удалось в нужный момент воспылать божественным огнем, но он настолько их ошеломил, что они забыли вообразить «магическое дитя» – уменьшение государственного долга.
Во второй раз Президент прибыл на станцию назначения прежде супруги и так на себя досадовал, что не смог все вообразить, как нужно. В третий раз он вообще не доехал до места – стараясь не повторить неудачи второй попытки, утратил сосредоточенность и выпал из состояния небесного блаженства.
Но с четвертого захода все получилось идеально, в полном согласии с замыслом алхимиков, и супруги, обнявшись, содрогаясь и трепеща в мистическом восторге, потеряли счет времени на границе меж сладостной мукой и мучительной сладостью. Являлись ангелы и обмахивали их крылами, кровать парила и вращалась в воздухе, оконное стекло со звоном разлетелось вдребезги, дверь сама собой открылась и захлопнулась, на лихорадочном челе они ощущали божественный поцелуй, а пред внутренним взором с невероятной отчетливостью возникали переполненные золотом сокровищницы государственной казны.
Когда все закончилось и кровать мягко опустилась на место, обессиленная, вдохновленная пара, не разжимая объятий, рухнула на постель, всхлипывая и задыхаясь.
– Папулик! – восклицала жена Президента. – О, папулечка!
Оба погрузились в блаженную дрему; впереди их ждали долгие счастливые месяцы полтергейста, райского блаженства и красочных видений кредитоспособности государства.
Его превосходительство ежедневно запрашивал доклад казначейства и выискивал в нем знаки рождения магического дитяти. Президент с удовлетворением отметил, что из-за урагана в странах Карибского бассейна поднялись цены на бананы и тропические фрукты, а урожай кофе не погублен дождями, как в предыдущем году. Внешний долг постепенно сократился до пятидесяти миллионов.
И все же Президент не был убежден, что этот скромный результат достигнут благодаря алхимии. Вера в нее слабела, несмотря на заверения министра иностранных дел. Потом отправленная на поиски Эльдорадо экспедиция вернулась с радостным известием: землемер, собирая птичьи яйца в сьерре, открыл новое месторождение изумрудов.
Помня уроки истории, Президент не продал концессию североамериканцам, а основал Государственную рудничную компанию под патронажем правительства. Дабы избежать неминуемой коррупции и устрашающей некомпетентности, Президент решил поставить во главе компании военного, чьи патриотизм и честность не вызывали сомнений. Он как раз отправил телеграмму генералу Фуэрте в Сезар, когда из Вальедупара сообщили: ночью на генерала совершено покушение.
Расстроенный, подавленный Президент отправился навестить жену – та весь день валялась в постели из-за спазмов в животе, которые Президент списывал на чрезмерное усердие в алхимии. В коридоре он столкнулся с фрейлиной супруги – та истерически визжала и с пылом святой Катерины, но с пулеметной скоростью крестилась. Добиться от нее толку не помогли ни оплеуха, ни встряска, и в спальне его превосходительство увидел, что жена воркует над черным мохнатым свертком; сверток сосал грудь, ритмично сдавливая ее лапами.
Жена застенчиво улыбнулась.
– Ты только взгляни, папулик, – сказала она, надувая губки. – Я ведь даже не знала, что беременна, а у меня только что появился ребеночек. Правда, миленький?
Заложив руки за спину, его превосходительство нагнулся и внимательно осмотрел пополнение. Потом выпрямился и поджал губы.
– Ты уверена, что оно от меня? По-моему, это кошка.
40. Тройное убийство генерала Карло Мария Фуэрте
Генерал Карло Мария Фуэрте предпринял все меры предосторожности. Роту пограничной стражи он немедленно отправил к месту дислокации на дальней границе в горах. Все приказы и директивы из Вальедупара исходили только за подписью бригадного генерала. Тем не менее генералу Рамиресу, естественно, шепнули, что Фуэрте вернулся в Сезар и приступил к исполнению своих обязанностей. Рамирес послал Фуэрте телеграмму: поздравлял с выздоровлением и сообщал, что лично разобрался с изменниками, которые арестовали Фуэрте и жестоко с ним обращались. Затем он организовал покушение на Фуэрте, которое потом спихнут на левых, и написал в «Нью-Йорк Геральд» письмо, где опроверг подлинность напечатанных в газете документов. Рамирес набросал черновик прошения об отставке, несколько раз перечитал, обгрызая ногти, и разорвал.
