Гарольд Роббинс - Охотники за удачей
Ее голова и плечи были накрыты прозрачной кислородной палаткой. Казалось, она спит. Все, не считая лица, было закрыто плотной белой повязкой. Глаза ее были закрыты и веки казались голубоватыми. Кожа лица плотно обтягивала скулы, а щеки ввалились, так что казалось, будто плоть под ними исчезла. Ее полные губы, обычно такие живые и теплые, стали бледными и чуть приподнялись над ровными белыми зубами.
Секунду я молча стоял. Казалось, она не дышит. Я взглянул на врача. Тот покачал головой.
— Она жива, мистер Корд, — прошептал он. — Правда, находится на волосок от смерти.
— Можно с ней поговорить?
— Попробуйте, но будьте готовы к тому, что она не ответит. Она находится в таком состоянии уже десять часов. И даже если очнется, может не узнать вас, мистер Корд.
— Рина, это я — Джонас, — негромко сказал я.
Она лежала тихо, не шевелясь. Я засунул руку под палатку, нашел ее пальцы и легонько сжал их. Рука у нее была прохладная и мягкая. Она уже умерла. Умерла.
Я упал на колени и откинул пластик и склонился над ней.
— Рина, пожалуйста! — взмолился я. — Это я, Джонас. Пожалуйста, не умирай!
Ее пальцы слабо шевельнулись. Заливаясь слезами, я смотрел на нее. Ее глаза медленно открылись, и она посмотрела на меня. Сначала ее взгляд был далекий, затуманенный. Потом он прояснился, а на губах появилось подобие улыбки.
— Джонас, — прошептала она, — я знала, что ты придешь.
— Тебе всегда было достаточно только свистнуть.
Губы ее сдвинулись, но не издали никакого звука.
— Я никогда не умела свистеть, — прошептала она.
— Теперь вам лучше немного отдохнуть, миссис Марлоу, — сказал у меня из-за спины врач.
Рина медленно перевела на него взгляд.
— Нет, — прошептала она. — Пожалуйста. У меня осталось мало времени. Дайте мне поговорить с Джонасом.
— Ну хорошо. Только ненадолго.
Все вышли. Рина подняла руку и погладила меня по щеке. Я поймал ее пальцы и прижал к губам.
— Мне нужно было увидеть тебя, Джонас.
— Почему ты так долго ждала, Рина?
— Именно поэтому я и хотела тебя увидеть… чтобы объяснить.
— Зачем теперь объяснения?
— Пожалуйста, постарайся понять, Джонас. Я любила тебя с первой минуты. Но я боялась. Я приношу несчастье всем, кто меня любил. Мои мать и брат умерли, потому что любили меня. Мой отец умер в тюрьме из-за разбитого сердца.
— Но в этом не было твоей вины!
— Я столкнула Маргарет с лестницы и убила ее. Я убила моего неродившегося ребенка. Я украла у Невады карьеру. Клод покончил с собой из-за того, что я с ним делала.
— Это просто случилось. Ты не виновата.
— Нет, виновата! — хрипло возразила она. — Посмотри, что я сделала с тобой, с твоим браком. Мне не следовало приходить к тебе в отель.
— В этом виноват я. Я заставил тебя.
— Никто меня не заставлял, — прошептала она. — Я пришла, потому что хотела. А когда она вошла, я поняла, как это было неправильно.
— Почему? — с горечью сказал я. — Из-за ее пуза? Это даже не мой ребенок.
— Какая разница? Что из того, что она спала с кем-то до того, как встретила тебя? Ты же знал об этом, когда на ней женился. Если это не имело значения тогда, почему это стало важно только из-за того, что она ждет ребенка?
— Это было важно, — упрямо сказал я. — Ей нужны были только мои деньги. Как насчет полумиллиона долларов за то, чтобы брак был аннулирован?
— Это неправда. Она любила тебя. Я поняла это по боли в ее глазах. А если ей так нужны были деньги, то почему она отдала их отцу?
— Я этого не знал.
— Ты еще многого не знаешь, — прошептала Рина, — но у меня нет времени тебе рассказывать. Только одно. Я разрушила твой брак. Я виновата в том, что тот бедный ребенок растет без твоего имени. И мне хотелось бы как-то это загладить.
Она на секунду закрыла глаза.
— Я оставлю не так уж много: никогда не умела обращаться с деньгами. Но я все завещала ей, а тебя назначила душеприказчиком. Обещай, что проследишь, чтобы она их получила.
— Обещаю.
— Спасибо. Я всегда могла на тебя положиться.
— А теперь постарайся отдохнуть.
— Для чего? — прошептала она. — Чтобы протянуть еще пару дней в сумбуре, который царит у меня в голове? Нет, Джонас. Слишком больно. Я хочу умереть. Только не дай мне умереть здесь, под этим колпаком. Вынеси меня на террасу. Дай еще раз посмотреть на небо.
— Но врач…
— Пожалуйста, Джонас.
Я посмотрел на нее — и она улыбнулась. Я решительно откинул кислородную палатку и подхватил Рину на руки. Она была как пушинка.
— Как хорошо снова оказаться в твоих объятиях, Джонас, — прошептала она.
Я поцеловал ее в лоб и вышел на солнце.
— Я почти забыла, какими зелеными бывают деревья, — прошептала она. — В Бостоне есть самый зеленый дуб в мире. Отвези меня туда, Джонас.
— Отвезу.
— И не позволяй устроить из этого цирк. В нашем бизнесе они это могут.
— Знаю, подтвердил я.
— Там есть для меня место… рядом с моим отцом.
Она вдруг странно потяжелела, и ее рука соскользнула с моего плеча. Я посмотрел на нее, потом на дерево, напомнившее ей о доме. Но не увидел его из-за слез.
Когда я повернулся, в палате уже были врач и Айлин. Молча я перенес Рину на кровать, бережно уложил ее, выпрямился и посмотрел на них. Я попытался заговорить, но несколько секунд не мог произнести ни слова. Потом хриплым голосом сказал:
— Она хотела умереть на солнце.
7
Я смотрел на священника, безмолвно читающего что-то по Библии в черном переплете. Он на секунду поднял глаза, закрыл Библию и медленно пошел по дорожке. Спустя секунду за ним направились остальные. Вскоре у могилы остались только Айлин и я.
Она стояла напротив меня, худая и молчаливая, в черном платье и шляпке. Глаза ее закрывала вуалетка.
— Ну, вот и все, — устало проговорила она.
Я кивнул и посмотрел на табличку. «Рина Марлоу». Теперь осталось только имя.
— Надеюсь, все было так, как она хотела.
— Конечно.
Мы замолчали — неловко, как это бывает на кладбище с людьми, которых соединял только тот, кто лежит в могиле. Я глубоко вздохнул. Пора.
— Вас подвезти до отеля?
Айлин покачала головой:
— Я еще немного побуду тут, мистер Корд.
— С вами все будет в порядке?
Она взглянула на меня из-под вуали.
— Со мной все будет в порядке, мистер Корд. Больше со мной уже ничего не случится.
— Я пришлю за вами машину. До свидания, мисс Гайар.
— До свидания, мистер Корд. И… и спасибо вам.
Я повернулся и пошел к выходу. Толпа любопытных за полицейским кордоном на противоположной стороне дороги загудела. Я сделал все, что мог, но толпы все равно собираются. Шофер открыл мне дверь лимузина, и я сел. Он бегом вернулся за руль, и мы поехали.
