Золотой ребенок Тосканы - Боуэн Риз

— Давай осмотримся, — сказала я.

— Ступай осторожно, — предупредил Ренцо. — Мало того что эти булыжники неровные, так некоторые еще и шатаются. Лучше возьми меня за руку.

Его рука была теплая и крепкая. Понемногу я начала расслабляться. Мы пробрались к зданиям. Между растрескавшимися камнями пробивались маленькие деревца и кусты, а на куче щебня слева от нас росли деревья побольше. Вьюнок с ярко-синими цветами заплел большую часть обломков. Мы остановились, оглядываясь вокруг.

— Тут никто не смог бы спрятаться, — покачал головой Ренцо. — Должно быть, раньше здесь была часовня.

Справа поднимались четыре почти обрушенные стены. Истертые мраморные ступени вели к дыре, зияющей на месте входной двери. Мы вошли внутрь. У самого входа лежала прохладная густая тень, но на противоположную стену, где еще виднелись остатки росписи, падал солнечный свет. Там была изображена женщина, что все еще хранила загадочную улыбку. Облака. Ангелы. Я посмотрела под ноги, готовая шагнуть вперед, но пол был покрыт щебнем. Большие пятна света лежали на черепице и камнях.

— Мне кажется, вряд ли мой отец сумел бы найти здесь убежище, — сказала я.

— Но тут он мог хотя бы укрыться от ветра, — возразил Ренцо. — И попытаться построить себе небольшое укрытие из этих камней.

— Тогда где оно? — спросила я.

Он огляделся и пожал плечами.

— С тех пор как он был здесь, произошло не одно землетрясение. Все могло попросту обрушиться. Давай попробуем поискать.

Он снова взял меня за руку, и мы забрались на кучу обломков. Но ничего не было. Никаких брошенных жестянок или чего-то другого, указывающего на то, что когда-то здесь прятался англичанин.

— Что ж, нет смысла и дальше тут копаться. — вздохнула я. — Прятался он здесь или нет, но его нашли немцы. Он сбежал и вернулся в Англию. Не осталось никаких доказательств, что твоя мать когда-то ходила именно сюда.

— Может быть, мы просто всё неправильно поняли, — сказал Ренцо, — и он прятался в лесу, построил себе какой-нибудь шалаш из веток. Или она могла даже рискнуть и спрятать его в нашем подвале.

Я покачала головой:

— Тогда жители Сан-Сальваторе видели бы, как немцы его забирают. И вас, скорее всего, казнили бы за то, что вы укрывали англичанина.

— Это правда. Но все же хорошо, что мы пришли сюда и увидели все своими глазами. Увы, нам пора ехать во Флоренцию. Самое меньшее, что я могу сделать, это угостить тебя обедом в хорошем ресторане, прежде чем ты сядешь в поезд.

— Спасибо. — Я колебалась, не желая уходить, будто чувствовала присутствие своего отца. О, если бы мы были с ним хотя бы немного ближе…

Когда я сделала шаг, чтобы направиться к выходу, меня сбило с ног. Моей первой мыслью было, что какая-то из несущих балок сдвинулась под обломками. Но когда я поднялась на четвереньки, то почувствовала, что дрожит весь пол.

— Еще одно землетрясение! — закричал Ренцо. — Ты сможешь добраться до двери? Нам придется туго, если камни со стен посыплются прямо нам на головы.

Но ни стоять, ни идти было невозможно. Пол ходил ходуном, как живой. Я услышала, как камни срываются со стен и со стуком падают вокруг. Я присела, прикрывая голову и со страхом ожидая, когда же все кончится. Затем где-то в глубине раздался грохот и треск. И каким-то чудом тряска прекратилась. Я подняла голову и увидела, что Ренцо вскочил на ноги.

— Ничего себе, вот это толчки! — воскликнул он. — С тобой все в порядке?

— Вроде бы да. Но даже двинуться было невозможно, ужас, да?

Он кивнул со словами:

— Надеюсь, что в городе никто не пострадал. — А затем добавил: — И что лестница не упала и мы не оказались здесь в ловушке.

— Очень весело, — сказала я, и он засмеялся. Я встала и попыталась подойти к нему. Камешки осыпались под моими ногами. И вдруг я увидела нечто, заставившее меня остановиться.

— Ренцо! Сюда! Смотри!

Он подошел и посмотрел туда, куда я указывала. В полу возле правой стены теперь зияла дыра. И более того, под ней обнаружились ступени.

— Должно быть, это был склеп, — сказал Ренцо.

— Как ты думаешь, мой отец мог прятаться там?

— А почему же все это оказалось так запрятано?

— Ты сам сказал, что после его ухода были землетрясения.

— Да, все может быть. Хочешь спуститься и посмотреть? Правда, пол здесь держится на честном слове и может обрушиться при первом же толчке.

— Давай просто спустимся немного и посмотрим, что там, — сказала я. — Ты же куришь? У тебя есть спички?

— Да, в кармане. Я пойду, если ты пойдешь тоже.

Он подошел к провалу и начал спускаться по лестнице. На ступенях валялся щебень. Ренцо отпихнул обломки ногой, расчистив мне дорогу. Я следовала за ним — ступенька за ступенькой. Когда мы оказались почти в полной темноте, Ренцо чиркнул спичкой. Я слышала, как он сказал что-то, похожее на ругательство на итальянском языке.

Я, наконец, увидела, что его так поразило. Это была идеальная маленькая подземная часовня с резным алтарем, статуями святых в нишах и несколькими большими картинами на стенах.

— Ты только посмотри на них! — сказал Ренцо, поднося спичку к ближайшей картине. — Они великолепны. Как же нам повезло, что немецкие солдаты не нашли их! Они забирали все, до чего могли дотянуться их лапы.

Спичка погасла. Я подождала на полпути вниз по лестнице, пока он не зажег другую, а затем спустилась к нему. Пахло сыростью. Холодный сквозняк, странный и пугающий, обвивался вокруг лодыжек, будто хотел схватить нас. Я подошла поближе к Ренцо.

— Есть какие-нибудь признаки, что мой отец был здесь?

Он обошел помещение, тщательно осматриваясь.

— Здесь есть дверь. Может, за ней мы найдем какое-нибудь местечко, где мог прятаться твой отец.

Он повозился с дверью и сумел открыть ее примерно на фут.

— Похоже, проход за ней завален, — проговорил он.

— Дай я попробую, может, у меня получится туда пролезть. Я стройнее тебя.

— Только осторожнее.

Я протиснулась в дверь.

— Ты прав, — сказала я. — Проход засыпан, но что-то мешает открыть дверь. Подожди минуту. Зажги еще одну спичку и посвети мне.

Ренцо так и сделал. Я наклонилась, чтобы поднять предмет, лежащий у моих ног.

— Кажется, это картина, — сказала я. Я пыталась поднять ее изо всех сил, но она прочно застряла между дверью и огромной грудой щебня.

— Я не могу сдвинуть ее с места, — сообщила я. — Погоди, я попробую убрать парочку камней.

Но чем больше камней я убирала, тем больше сыпалось вниз, только ухудшая дело. Я рисковала устроить небольшую лавину и оказаться в капкане за этой дверью.

— Не получается…

Я попробовала еще раз высвободить картину резким рывком и чуть не упала, когда она внезапно подалась и очутилась в моих руках.

— Получилось! — торжествующе закричала я.

— Давай ее мне, — сказал Ренцо.

Я хотела было так и сделать, но внезапно меня охватил страх. А вдруг он только этого и ждал? Сейчас возьмет картину, закроет дверь, и меня никто никогда не найдет. «Это смешно», — сказала я себе. Когда-нибудь все равно придется снова доверять людям. Я просто должна была ему поверить, сделать шаг в неизвестность. Я передала Ренцо картину. И, протискиваясь обратно из-за двери, я услышала его восторженный вздох.

— Мы нашли его, Джоанна! Нашли их прекрасного мальчика.

Глава 39

ДЖОАННА

Июнь 1973 года

Мы отнесли картину туда, где солнечный свет падал на ступеньки.

— О! — выдохнула я и потеряла дар речи. Сияющий ребенок, смеясь, протягивал свои пухлые маленькие ручки к парящим херувимам, — я никогда не видела ничего подобного.

— Значит, они были здесь, — наконец вымолвила я. — Могу поспорить, они спрятали эту картину, чтобы никто не мог ее найти до окончания войны. Они рассчитывали вернуться сюда потом, чтобы спасти ее.