Дорис Лессинг - Бабушки (сборник)
— Вы похожи на видение… — с запинкой произнес он. — Вы не представляете… там, на корабле, среди солдат, забываешь о том, что существуют прекрасные женщины.
— Тяжело вам было?
— Да, — коротко ответил он и замолчал, не в силах объяснить, что именно имеет в виду, потом протянул руку (тонкое запястье болталось в манжете голубой рубашки) и коснулся ладони Дафны. — Вы настоящая… мне не привиделось, — рассеянно произнес он, сосредоточенно разглядывая ее лицо. — Вы красавица.
Горничная ждала знака подавать кофе, но Дафна отпустила ее и подошла к Джеймсу, чтобы помочь встать из кресла. Юноша с усилием поднялся и самостоятельно дошел до веранды, где ему устроили постель. Он присел на гору одеял и спросил:
— Как вас зовут?
— Дафна.
— Ну вот, имя у вас тоже как у богини.
— Не как у богини, а как у обычной нимфы.
— Ах, умоляю вас, не превращайтесь в лавровое деревце!
Дафну это замечание очень тронуло, хотя шутки о лавровом деревце она слышала всю жизнь.
— Простите, пижамы для вас у меня нет.
Он медленно снял брюки и голубую рубашку. Трусы Джо нелепо болтались на тощих бедрах. Джеймс скользнул в постель и лежал, глядя на Дафну, как на чудо.
— Вы англичанка.
— Да. Вы ведь тоже англичанин.
— Да.
— С вами все будет в порядке.
— Я сплю и вижу сон, — пробормотал Джеймс, неожиданно сильными руками притянул к себе Дафну и обнял, уткнувшись ей в шею. — Как замечательно пахнут твои волосы…
— Пустите меня, пожалуйста.
— Зачем? — удивился он.
Дафна с неловким смехом высвободилась из объятий, но Джеймс поймал ее ладонь и поднес к своей щеке.
— Я в раю, — сказал он и заснул.
Она вернулась в дом, вся дрожа в смятении неясных чувств. Истощенный до предела юноша, пахнущий после купания свежим мужским запахом… Сердце Дафны трепетало. Она посидела в гостиной, выкурила несколько сигарет одну за другой и позвонила Бетти.
— Мои все заснули, — сказал она.
— Мои тоже, — ответила Бетти. — Видно, измучились.
— Ничего, мы поставим их на ноги.
— Вот только потом им снова на корабль возвращаться.
— А как насчет завтрашней вечеринки?
— Отменять ничего не будем. Если захотят, то присоединятся к гостям.
На следующее утро Дафна проснулась по обыкновению рано и в пеньюаре прошлась по дому. Солдаты еще спали. Мысленно она назвала их «Том, Дик и Гарри» — простые, заурядные имена для простых людей. Имен тех, кто останавливался в доме во время прибытия прошлого транспорта, она тоже не помнила. В саду полным ходом шли приготовления к вечеринке, на деревьях развешивали гирлянды и фонарики. Вечером все будет нарядно и празднично. Дафна позвонила мужу на военную базу, предупредила, что вечеринка пройдет сегодня и на следующий день тоже.
— На меня не рассчитывай, — ответил Джо. — У нас тут… в общем, расскажу, как увидимся.
Позавтракав в одиночестве — фрукты и кофе, — Дафна пошла на кухню и обсудила со служанками меню предстоящего ужина. Они принимали уже третий военный транспорт и привычно занялись делом.
Ближе к полудню сержанты Том, Дик и Гарри — на самом деле их звали Джерри, Тед и Джон — проснулись. Дафна составила им компанию за поздним завтраком: яичница, бекон, жареные помидоры. Похоже, к бойцам понемногу возвращался аппетит. Дафна заметила у всех участки обожженной кожи, покрытой волдырями, — сержанты неохотно обнажили воспаленные торсы, продемонстрировали гнойные язвы на бедрах и голенях.
— Я пригласила нашего врача, он вас осмотрит.
Джеймс все еще спал на веранде. Дафна подошла к нему. Он вскрикнул и проснулся, затем с улыбкой приподнялся на локте. Дафна присела на шезлонге поодаль.
— Как ваша кожа? — спросила она. — Скоро придет врач.
Воспаленные участки кожи покрылись сыпью, как при кори или потнице. Вспухшее колено рассекала белая нить старого шрама. Ступни тоже воспалились и распухли.
— Мы слишком долго не снимали сапог. — Джеймс взял Дафну за руку, приложил ладонь к своей щеке и закрыл глаза. Его губы дрожали.
— Джеймс, я замужем, — сказала она.
— Глупости, — ответил он серьезно и рассудительно.
— Надо, чтобы вас осмотрел врач.
Джеймс поцеловал ее ладонь и отпустил.
Домашний врач осмотрел солдат и заявил, что им необходим отдых и частые обтирания холодной пресной водой. Одного сержанта мучил кашель, у другого обнаружились опухшие железы, все находились в крайней степени истощения и страдали от стертых запревших ступней и синяков, полученных при качке. Врач сказал, что всем придется явиться в местную клинику для лечения.
Приехала Бетти и, взглянув на подругу, озабоченно спросила:
— Что с тобой стряслось?
— Ничего особенного. А в чем дело?
— Ты на себя не похожа.
— Да, я сама не своя, — вздохнула Дафна.
Ее признание прервал крик служанки из кухни:
— Мэри, где куры?
— Какие куры? — воскликнула Мэри. — Их еще не привезли.
— Слушай, еды же не хватит! — взволнованно вспомнила Дафна.
Подруги уселись в машину Бетти и отправились на близлежащую ферму за продуктами. Впрочем, та же мысль пришла в голову многим жителям Кейптауна, и в окрестных лавках было пусто. Наконец в одной из деревень обнаружилась пекарня с запасами хлеба; у мясника нашлась баранья туша. Бетти и Дафна привезли добычу домой. Все десять солдат устроились на циновках в саду у дома Бетти. Служанки кормили гостей салатом, жареной курятиной и ветчиной.
— Хотите, поедем в город? — спросила Бетти.
— Или поднимемся на Столовую гору? — предложила Дафна.
Бойцы ответили, что лучше всего сидеть здесь, на склоне, и любоваться океаном, раскинувшимся у подножия, словно павлиний хвост. Водная гладь казалась спокойной и безмятежной, совершенно непохожей на бушующую бездну, где таились вражеские подлодки.
Подруги сидели на траве, играя с малышкой. Целомудренные материнские улыбки ограждали женщин от возможных посягательств. Впрочем, гости с военного транспорта, измученные плаванием, не представляли ни малейшей угрозы. Только Джеймс не отрывал от Дафны жадного, восхищенного взора. Она взглянула на подругу: Бетти, конечно же, заметит внимание юноши. Солдаты быстро шли на поправку и ели с аппетитом, поглощая горы винограда. Воздух пропитался запахом лекарств и мазей, повязки и бинты прикрывали раны, волдыри и язвы, но бойцы больше не походили на жуткие скелеты, недавно сошедшие с борта корабля.
От еды на свежем воздухе всех разморило, и солдаты отправились спать. В садах расставляли раскладные столы, раздавалось звяканье посуды, из кухонь плыли ароматы готовящихся блюд. К празднеству готовился весь город. Солдаты в чистом обмундировании бродили по улицам, надеясь получить приглашение на одну из вечеринок.
