Кадзуо Исигуро - КОГДА МЫ БЫЛИ СИРОТАМИ
— Я не совсем это имел в виду. Прекрасно понимаю, что следует соблюдать осторожность и все такое прочее. Нет-нет, не беспокойтесь. Это лишь тот молодой человек, которого вы за мной прислали, ну, тот, который привез меня сюда. Мне просто нужно задать ему всего один вопрос.
— Да он наверняка уже уехал.
— Нет, не уехал. Он все еще там, на улице. Послушайте, я мигом.
Откинув штору, я поспешно вышел обратно в помещение магазинчика. Тщедушный мужчина с бородкой удивленно посмотрел на меня.
— Вам понравилась Мими Джонсон? — спросил он.
— Да-да. Прекрасно. Мне просто нужно выскочить на секунду.
— Позвольте прояснить ситуацию, сэр. Я швейцарец. Между нашими странами нет и не предвидится никакой враждебности.
— Разумеется. Это замечательно. Я вернусь через минуту.
Перебежав улицу, я подскочил к машине. Заметив меня, молодой человек опустил стекло и вежливо улыбнулся. От его недавнего гнева, судя по всему, не осталось и следа. Склонившись к окошку, я спокойно спросил:
— Послушайте, этот Ян Чень… Вы не знаете, где можно его найти?
— Ян Чень? Он жить здесь, неподалеку.
— Ян Чень? Я имею в виду слепого Ян Ченя.
— Ну да. Он жить вон там.
— Его дом находится поблизости?
— Да, сэр.
— Послушайте, вы, кажется, не совсем понимаете. Вы хотите сказать, что дом Ян Ченя, слепого Ян Ченя, совсем близко отсюда?
— Да, сэр. Пешком можно дойти, но, если хотите, я довезти вас.
— Слушайте меня. Это очень важно. Знаете ли вы, как давно Ян Чень живет в этом доме?
Молодой человек подумал и ответил:
— Он всегда в нем жить, сэр. Когда я маленький, он уже жить там.
— Вы уверены? Это чрезвычайно важно. Вы умерены, что этот Ян Чень слепой и что он давно живет в этом доме?
— Я же говорить вам, сэр. Он жить там, когда я еще мальчишка. Думаю, он жить там очень, очень давно.
Выпрямившись, я глубоко вздохнул и постарался осмыслить услышанное. Потом снова склонился к окошку и сказал:
— Вы должны меня туда отвезти. Я имею в виду — на машине. Но только все нужно сделать осторожно. Я хочу, чтобы вы меня туда довезли, но остановились, не доезжая до дома. Где-нибудь, откуда мы сможем хорошо видеть дом, стоящий напротив дома Ян Ченя. Понимаете?
Я сел в машину, молодой человек завел мотор, развернул машину и въехал в узкий соседний переулок. В голове моей теснилось множество мыслей. Должен ли я сообщить ему цель нашей поездки? Я даже хотел поинтересоваться, есть ли у парня в машине оружие, но решил, что подобный вопрос может его напугать.
Мы вновь свернули за угол и очутились на еще более узкой улочке. Потом опять сделали поворот, и машина остановилась. Я подумал, что мы уже приехали, но вскоре понял, почему мы встали: прямо перед нами толпа мальчишек пыталась увести с улицы, видимо, заблудившегося и растерявшегося буйвола. Мальчишки никак не могли решить, как им действовать, и один из них наконец стукнул буйвола палкой по носу. Я испугался, вспомнив, как в детстве мама предупреждала меня, что эти животные опасны, как быки, если их разозлить. Однако буйвол никак не прореагировал, и мальчишки продолжили спор. Шофер несколько раз посигналил, но никто не обратил на это никакого внимания, и в конце концов он с тяжелым вздохом стал разворачивать машину.
Мы поехали по параллельному переулку. Водитель, судя по всему, почувствовал себя здесь неуверенно, потому что, сделав еще несколько поворотов, остановился и, развернувшись, поехал обратно. На сей раз никаких препятствий мы не встретили и в какой-то момент выехали на грунтовую дорогу пошире, посреди которой тянулась глубокая колея, а вдоль тротуара стояли ветхие деревянные лачуги.
— Поскорее, пожалуйста, — поторопил я шофера. — У меня очень мало времени.
Как раз в этот момент землю сотряс оглушительный взрыв. Молодой китаец продолжал вести машину ровно, но в его взгляде появилась тревога.
— Обстрел, — произнес он. — Снова начинаться обстрел.
— И похоже, очень близко, — добавил я.
В течение нескольких следующих минут мы сделали немало новых поворотов и миновали множество маленьких деревянных домишек. Чтобы распугать детей и собак, водитель непрерывно сигналил. Потом машина снова внезапно остановилась, и он раздраженно хмыкнул. Посмотрев вперед, я увидел, что улица перегорожена баррикадой из мешков с песком и колючей проволоки.
— Приходится опять объезжать, — сказал молодой шофер. — Иначе никак.
— Но мы ведь должны быть где-то очень близко от места.
— Да, очень близко. Но дорога перекрыть, поэтому снова приходиться объезжать. Потерпите, сэр. Скоро быть на месте.
Тем не менее в поведении китайца была заметна перемена. Прежняя уверенность исчезла, и теперь я с удивлением увидел в нем совсем юного человека — наверное, всего-то лет пятнадцати, от силы шестнадцати. Какое-то время мы двигались по грязным вонючим задворкам, где легко могли в любой момент увязнуть в открытой сточной канаве, но непостижимым образом водителю удавалось каждый раз удержать колеса на самом краю. Мы постоянно слышали в отдалении звуки стрельбы и видели людей, спешивших укрыться в домах или каких-нибудь убежищах. Но дети и собаки — скорее всего бездомные — продолжали бегать прямо по дороге, не сознавая опасности. Когда мы тряслись по ухабам, проезжая двор какой-то маленькой фабрики, я спросил:
— Послушайте, почему бы вам не остановиться и не спросить у кого-нибудь дорогу?
— Потерпите, сэр.
— Потерпеть? Но вы не более моего понимаете, где мы находимся.
— Скоро приехать, сэр.
— Бред! Почему вы так упорствуете? Это вообще типично для китайцев. Вы заблудились, но не хотите в этом признаться. Мы катаемся уже… кажется, целую вечность.
Он ничего не ответил и выехал на очередную разбитую дорогу, круто поднимавшуюся вверх меж высившихся с обеих сторон гор промышленного мусора. В этот момент где-то уже совсем близко раздался новый оглушительный взрыв, и молодой человек до предела сбросил скорость.
— Сэр, думаю, нужно возвращаться.
— Возвращаться? Куда возвращаться?
— Стрелять совсем близко. Здесь опасно.
— Что значит — стреляют совсем близко? — И тут меня осенило: — Мы что, недалеко от Чапея?
— Сэр, мы в Чапей. Мы уже давно в Чапей.
— Что?! Вы хотите сказать, мы выехали за пределы сеттльмента?
— Сейчас мы в Чапей.
— Но… Боже милостивый! Значит, мы уже не в сеттльменте? В Чапее? Слушайте, вы, глупец, вам это известно? Вы сказали мне, что этот дом находится рядом. А теперь мы заблудились. И возможно, оказались в опасной близости от линии огня. И выехали за пределы международного сеттльмента! Вы настоящий дурак. Знаете почему? Нет? Так я вам скажу. Вы притворяетесь, будто знаете гораздо больше, чем знаете на самом деле. Только гордыня не позволяет вам отступить. Вот что я называю глупостью. Вы настоящий идиот! Слышите? Полный и законченный идиот!
