Наталья Лайдинен - Израиль без обрезания. Роман-путеводитель
– Такси? Русски?
– Да! – обрадовалась я. – Такси! Такси!
– Ноу проблем! – Он уже подхватил одной рукой мой чемодан. – Ого! А куда едем?
– Набережная Тель-Авива, отель «Хилтон».
– Прекрасный отель! – Лицо таксиста мгновенно просияло и приняло почти праздничное выражение. – Едем!
Он попытался вырвать у меня из рук тяжеленный кофр с фотоаппаратурой, но я не поддалась.
– А далеко ехать? – с опаской спросила я.
– Ну… До Тель-Авива час точна будет, а там – как с пробка повезет. Ты садись в машина скорей!
Такси оказалось очень немолодой европейской машиной, я даже марки впопыхах не разглядела. Никаких особых опознавательных знаков на ней не было. Мимо проезжали нормальные такси, с табличками. Я попыталась было сделать шаг в их сторону, но расторопный араб меня притормозил.
– Эй, ты куда? Садись. У меня дешевле будет. И без очереди.
Я почему-то испугалась и подумала, что с ним лучше не спорить. К тому же по-русски говорит, разберемся в случае чего.
Прижимая к сердцу бесценный кофр, я опасливо уселась сзади и смотрела, как араб с трудом запихивает в багажник чемодан и пакеты, а вслед за ними и штатив. Радостно напевая что-то, таксист уселся за руль, врубил восточную музыку, и мы лихо стартанули.
– А мы что, не в Тель-Авиве сейчас? Тогда в каком городе? – спросила я.
– Аэропорта Бен-Гурион! – отозвался таксист и покачал головой. – Иерушалайм и Тель-Авив далеко!
Я немного струхнула. К тому же меня вдруг озарило, что я не успела поменять деньги.
– Стой! Мне обменник нужен!
– Что? – удивился он.
– Мани чейндж! У меня шекелей нет.
– Ноу проблем! – мгновенно успокоился и ощерился таксист. – Доллары?
– Да.
– О’кей! – заверил он.
– А где ты русский учил?
– Учился в Ленинград. Встречался с русски девушка! Все русски девушка красивый!
Я отвернулась к окну. Только этого еще не хватало! За окном пролетали невразумительные пейзажи. Я вдруг поняла, что мне жарко в теплой куртке и пора раздеваться. За бортом, несмотря на декабрь, было, наверное, градусов пятнадцать тепла. Время от времени приветливо помахивали резными листьями вечнозеленые пальмы. Ничего себе зима! Живут же люди!
Тель-Авив в первые минуты произвел на меня странноватое впечатление. Стеклянные небоскребы соседствовали с полуразрушенными панельными домами, к многоуровневым автомобильным развязкам прижимались узкие улочки – смешение всех возможных стилей, полная эклектика, по ощущениям немного напоминает Москву.
В глаза бросилась живописная пестрота населения: тут и мужчины в черно-белых одеждах a-la сюртук и уже знакомых мне шляпах, и девицы с глубокими декольте, и дамочки в платках и юбках до пят! Интересно, что у них тут с модой происходит?
Только когда мы выехали к набережной, я радостно оживилась: перед глазами успокаивающе плескалось лазурное, почти летнее море! Город как будто наступал на него своими небоскребами, а полоска пляжей казалась границей между безжизненным урбанизмом, которого мне в Москве выше крыши хватило, и ласковым южным пейзажем…
Из созерцательной задумчивости меня вывел голос водителя:
– Отель «Хилтон», – показал он пальцем на высокую бетонную коробку. – Приехали. С тебя сто пятьдесят доллар.
– Сколько!?
– Сто пятьдесят.
Водила смотрел на меня веселыми наглыми глазами. Было понятно, что меня дурят.
– Но это же дорого… – неуверенно пролепетала я.
– Надо было сначала договариваться! – тут же сменив тон, наехал он на меня. – Мы ехали долго, далеко, пробки, бензин… Да и вообще я не таксист. Надо была обычный таксист искать! Ты живешь в такой дорогой гостиница и тебе жалко сто пятьдесят доллар!
На меня обрушился колоссальный по интенсивности и громкости словесный поток. Араб кричал на незнакомых мне языках, извергая десяток слов в секунду, агрессивно жестикулировал, строил страшные рожи. У меня начала болеть голова. Я полезла в кошелек и вытащила деньги.
– Забирай! Вот тебе сто баксов. И ни баксом больше!
Араб довольно осклабился, как будто даже и не рассчитывал на такую сумму. Я, в свою очередь, мечтала только об одном: поскорее вылезти из этого такси и увидеться с Милкой. Водитель, громко пыхтя, выгрузил мои вещи и исчез, взвизгнув тормозами.
– Кариночка, дорогая! – услышала я и мгновенно оказалась в чьих-то мягких жарких объятиях. – Неужели ты? Сколько лет, сколько зим? Что-то ты долго ехала. Я тебя заждалась уже!
– Милка! – завопила я в ответ. – Ура! Мы нашли друг друга!
– Дай на тебя поглядеть! – эмоционировала Милка. – Ой, какой ты куреночек! Худенькая какая, бледненькая! Не изменилась совсем, только косы отрезала!
– А ты…
Я открыла было рот и нешуточно растерялась. Передо мной как монумент стояла с трудом утянутая в черные блестящие бриджи рыжеволосая дородная тетя, которой я бы в жизни не дала меньше сороковника. И это моя Милка, девочка-ромашечка, школьная подружка, которая больше всего на свете терпеть не могла математику? Я диву далась такой перемене.
– Ты так прекрасно выглядишь! – наконец выпалила я.
– Спасибо, дорогая! – крутобедрая Милка, подбоченившись, поправила рыжую копну на голове. – И правда, от мужиков отбою нет.
– Понятное дело… – протянула я, все еще приходя в себя.
– Что ж мы встали-то посреди улицы! – спохватилась подруга. – Ты же устала с дороги, наверное. А тут еще я, рассеянная! Пошли скорей, заселю тебя в отель. Он тут, тоже на Тайелет Хоф А-Ям, ближе к порту. Потом и наболтаемся. Мне тебе столько всего рассказать надо…
Милка легко подхватила мой чемодан и резво понеслась вперед по улице, в сторону от набережной. Я с тоской посмотрела на море, подняла кофр, пакеты с подарками и поняла, что в моем багаже чего-то не хватает.
– Блин, Мила, у меня, кажется, водитель штатив стырил!
– Штатив? – нахмурилась Милка. – Это что такое?
– Такая штука, на которую фотоаппарат ставят. Она еще вот так раздвигается, – попыталась показать я.
– Наверно, подумал, что это оружие… – флегматично заметила Милка. – А сколько ты ему заплатила?
– Сто баксов.
– Сколько? – Подруга чуть чемодан из рук не выронила и заметно побледнела даже сквозь густой южный загар и обильные румяна. – Сто?
Я кивнула.
– А что, это много?
– Да это ты ему целое состояние подарила! Еще и штатив упер, подлюга! – вскипела Милка. – Сейчас мы его разыщем! Он из какой компании был? Мы его уволим к чертовой бабушке!
– Понятия не имею… Вообще-то он сам по себе был.
– Где ты его нашла такого? – изумилась Милка. – В Бен-Гурионе нормальная станция такси, там девушки-дайелат всем талончики дают, все организовано! Потрясающе просто и быстро!
– Со мной всегда так! Коллекционирую приключения! – развела я руками. – Это не я его, а он меня нашел, сам в аэропорту подошел и так быстренько меня поехать позвал.
– Все ясно. Такие случаи у нас единичны, но ты как раз попала! Надо же! Так ты и номер машины не запомнила?
– Нет…
– Ну, пиши пропало… – взмахнув руками, расстроилась Милка. – А так бы мы на него бумагу накатали в министерство транспорта, в полицию и в суд бы подали. Бедный бы он у нас был!
– Да ладно… – отмахнулась я. – Он вообще не таксист был, бомбила какой-то левый. Разводка на лоха. Ничего страшного, впредь внимательней буду! Проехали. Это ерунда! Главное, что мы увиделись.
– И то правда! – все еще расстроенно ответила Милка. – Долетела-то хоть нормально?
– Тоже с приключениями! – Я кратко изложила подруге свои мытарства в аэропорту.
– Обычное дело! – пожала плечами она. – Ты в первый раз летишь в Израиль, еще и одна. Зато «Эль-Аль» – самая безопасная авиакомпания в мире! А вот и отель, где ты будешь жить.
* * *Мы вошли в небольшой, малопрезентабельный отель «Шалом». Стены обшарпаны, звездочки не указаны, и, войдя в лобби, я подумала, будет очень хорошо, если в нем хотя бы парочка наберется. Маленьких таких.
Номер оказался неуютным пеналом. Я с трудом протиснулась в него с чемоданом.
– Ну как? – радостно спросила Милка. – В тесноте – не в обиде. Зато дешево, море рядом. И я живу через квартал. Тебе же тут только ночевать надо! Ну, еще завтракать.
– Отлично! – заверила я ее с некоторым скепсисом и вручила Милке купленный в дьюти-фри алкоголь. – Остальные подарки потом!
– Ладно! – кивнула Милка. – Ты принимай душ, переодевайся, приходи в себя! А я сбегаю домой, проверю, как там дела. И через час за тобой зайду. Пройдемся по набережной, в ресторанчике поужинаем. Идет?
– Отлично!
Милка отправилась домой, я наконец с радостью скинула с себя свитер и джинсы и отправилась в душ. Кое-как одолев смеситель, выяснила, что вода из крана течет или очень холодная, или очень горячая. Других вариантов не было. Я сполоснулась холодной, на скорую руку, вытерлась полотенцем не первой свежести и быстро распаковала чемодан. Что у меня есть для вечерней прогулки и похода в ресторан? Я вытащила длинное трикотажное платье с разрезом до середины бедра, накинула шерстяную шаль и слегка подкрасилась. Вроде бы нормально.
